Андрей Кощиенко - Чужая шкурка [с иллюстрациями]

— Это то, что касается травматической амнезии. Ретроградная же, амнезия, это нарушение памяти о событиях, предшествовавших приступу заболевания либо травмирующему событию. Таким образом, диагноз, поставленный вашей дочери, говорит о том, что она потеряла память в результате физической травмы головы. И ничего не помнит из того, что было до этого происшествия. Вот и всё. Ни о каких психических отклонениях в диагнозе и речи нет.

— Но… почему тогда — психиатр? А вы, разве вы не можете продолжить лечить мою дочь? У вас так хорошо это получается, сачжан-ним [8] Сачжан-ним — уважительное обращение в Корее. Переводится как — директор. Даже если человек, вовсе не директор. …

Вы такой хороший врач!

— Спасибо, Дже Мин-сии. Но дело тут, видите ли, в том, что врачи-психиатры обладают навыками применения специальных психотерапевтических методик, направленных на восстановление памяти. Это отдельная область в медицине и они проходят для этого специальное обучение. Я, к сожалению, такими знаниями не обладаю.

— Что это за методики такие, сачжан-ним?

— Однозначно мне будет сложно о них сказать, Дже Мин-сии. Их достаточно много. Задача психиатра как раз и состоит в том, чтобы выбрать наиболее эффективную для лечения пациента. Как правило, выбор осуществляется после проведения серии тестов, призванных определить психо-эмоциональное состояние больного. Далее, в зависимости от их результатов, может быть назначено медикаментозное, либо какое-нибудь иное лечение.

— Для этого Юн Ми переведут в псих-больницу?

— Вас это беспокоит?

— Аджжж [9] Аджжж — звук выражающий неодобрение. Произносится корейцами с одновременным сокрушённым качанием головой. , доктор! Вы же знаете, какими порою несносными сплетниками бывают люди! Вы так всё хорошо и понятно мне рассказали, но всем-то это не объяснишь! Начнут сплетничать, а Юн Ми ещё замуж выйти нужно. А если пустят слух, что она сумасшедшая, разве тогда найдётся для неё хороший мужчина?!

— Я понял. Не беспокойтесь об этом. В штате нашей больницы есть врач-психиатр. Думаю, что проводить тесты он сможет проводить прямо у нас. Для них нужен только стол и компьютер. Тем же, кто будет любопытствовать, просто скажете, что ваша дочь ходит на посттравматические осмотры.

— Спасибо, господин доктор! Вы успокоили моё материнское сердце. Доктор, скажите, а сколько ещё нужно будет лечиться? Через три месяца Юн Ми заканчивает старшую школу. Она так готовилась к экзаменам! Как же она теперь сдаст их, раз она ничего не помнит?

— Это проблема… К сожалению, я не могу точно сказать, когда именно здоровье вернётся к ней полностью. Будем надеяться, что за время, оставшееся до окончания школы, мы достигнем успеха в лечении. Потом, есть шанс, что мы имеем дело с частичной амнезией. Юн Ми забыла прежнюю жизнь, но помнит о многом, что её тогда окружало. Она не спрашивает — что такое кровать или, допустим, стекло. То есть, эти вещи ей понятны и узнаваемы ею. Может, тогда, она сохранила и знания по школьным предметам? Думаю, стоит попросить её школьных учителей это выяснить. Если вдруг это окажется так, то она может сдать экзамены вместе со всеми.

— А если — нет? Что тогда?

— Тогда вам выпишут справку о том, что по состоянию здоровья, ваша дочь, сейчас не может сдавать экзамены.

— Но ведь она потеряет целый год! Все будут учиться, а она…

— Будем надеяться на лучше. На то, что этого ей не понадобится. Но ничего другого, кроме справки, я вам предложить не могу.

— Доктор, может, тогда её лучше сейчас не выписывать? Пусть побудет ещё в больнице?

— Думаю, это излишне. Во-первых, Юн Ми физически здорова и лечить её не нужно. Пребывание же в больнице стоит денег. Во-вторых, выписывая её, я рассчитываю на то, что она вернётся в ту жизнь, которой жила до этого. Увидит людей, которых она видела, одноклассников, знакомых, близких. Увидит знакомые здания, улицы… Свои любимые фильмы, услышит музыку, которая ей нравилась. Всё это будет непрерывными раздражающими факторами для её мозга. Коль проблема амнезии лежит вне физиологической, а в психологической плоскости, то такая активная бомбардировка его звуками и образами, как раз может дать тот необходимый толчок к восстановлению памяти, который нам нужен. Посетите с ней места, в которых она любила бывать. Приготовьте ей её любимые блюда. Наденьте на неё её любимую одежду, обрызгайте любимыми духами, сделайте макияж. С помощью всех этих зрительных, осязательных, тактильных действий — перебросьте ей мостик из её настоящего в её прошлое! В любой миг, любое из таких воздействий может пробудить её память и она всё вспомнит! Вы понимаете меня, Пак Дже Мин?

— Да доктор. Я обязательно так и сделаю! Спасибо вам за то, что вы так не равнодушны к моей бедной девочке…

Смотрю в монитор компьютера как баран на сто новых ворот. А если точнее, пялюсь на три предложения, составленные из корейских иероглифов. Нужно выбрать из трёх одно. Ничего сложного, но это лишь при том условии, если понимаешь, что в них написано. А я — не понимаю. И как мне теперь следует поступить, не знаю. Врач, лечивший мне голову, сегодня сказал, что он меня — "совсем вылечил" и по всем анализам, я — здоров. Всё, что он мог, он сделал, но, поскольку память мне так и не вернулась, то чего теперь делать со мной, он как бы, не знает и поэтому, передаёт меня другому врачу — психиатру. Ибо проблема, как он сказал, похоже, лежит в области психологии.

Невозможно восстановить то, чего нет — подумал тогда я, с вежливым видом выслушав врача, и добавил уже для себя — а "дурка-то", всё ближе и ближе… Вот уже и о психиатрии разговор пошёл…

Видно я не справился с эмоциями, и на лице у Юн Ми появилось выражение тревоги, потому что врач принялся успокаивать, объясняя, что ничего страшного в этом нет и это стандартная последовательность лечения подобных заболеваний. Дабы подсластить выданную им пилюлю, он сообщил, что планируется меня выписать в ближайшее время. Пусть меня психиатр посмотрит, даст "добро", а там, мол, и на все четыре стороны…

Психиатром оказался сухопарый пожилой кореец с морщинистым лицом. Внимательно оглядел меня, потом вперился взглядом мне в глаза. Секунд пятнадцать мы с ним поиграли в гляделки. Потом он многозначительно хмыкнул и дипломатично, первым, отвёл взгляд в сторону. Тут только я вспомнил, что пялиться мне так не положено. Он мужчина, гораздо старше, плюс Юн Ми ещё девочка. Девочки не должны себя так дерзко вести. Это же азиатские заморочки, протокол ведения разговора! А я как-то и забыл об этом…

— Что ж, давай начнём — сказал врач, не став комментировать грубое нарушение правил корейского этикета — я твой новый лечащий врач-психиатр. Зовут меня — доктор Ким Чен Сёк. Я попытаюсь определить причину, по которой ты ничего не можешь вспомнить. Для начала мы просто с тобою поговорим, чтобы немного познакомиться…