Комбат Найтов - Съездили на рыбалку, отдохнули [СИ]

По прилёту устроил мозговой штурм. Результата нет. Из бракованных корпусов собираем разрезную ракету, подключаем питание, пытаемся получить режим выхода из меридиана. Безуспешно. Отослали копии записей самописцев в Гатчину. А в ответ — тишина. Проблема есть, причины и ответа нет. Прошло пять дней — молчание. У меня следующий пуск на носу, а тут такая задница! Вскрыл гиросферу и обнаружил заусенец на секторе. Совсем маленький, но этого хватало, чтобы гироскоп запоздал с отработкой угла тангажа и начались вынужденные колебания. Отправили все приборы на ЗШП (Завод Штурманских Приборов) в Ленинград. Гатчинцы, выпускавшие гироскопы, оказались не причём. Но, через пять минут после отправки телеграммы, последовала команда лететь в Питер и разобраться на месте с 'вредителем'. Я бы не полетел, но зная скорых на расправу ребят Берия, сел на ПС-84 вместе с приборами, и полетел в Питер.

'Вредителя' я нашёл на Охте, и быстро. Этот станок покупал ещё Пётр Великий. До сих пор работает, только вместо ножного привода к нему прикрутили в 1911 году электродвигатель. Он — единственный в стране прецизионный станок, нарезающий косые зубья с необходимой точностью. В одном месте есть маленький скол, говорят, что Пётр в сердцах что-то бросил на него, когда запорол деталь. Так и работает, уже больше 300 лет. Я, в другой жизни, видел его работающим и в 1986 году. По-прежнему нарезает шестерни в штурманских приборах. Умели раньше делать качественные вещи!

Мастера, зная этот 'прокол' у станка, доводят вручную этот участок, убирая невыбранный станком кусок, в штурманских приборах этот недостаток не заметен, а в автопилоте он едва не стал причиной отказа.

— А почему не смените?

— У современных серийных станков больше допуски, чем у него.

— И что делать?

— В Англии такие станки делают на заказ на фирме Vickers. Но, лучшие делают в Германии и в Швейцарии.

— Угу, надо попросить Гитлера поставить.

— Просить не надо! Такой станок заказывали, и получили. Но, поставили его не нам, а на Московский часовой завод.

— То есть, есть резон заказать сектора там?

— Нет, он там стоит в линии на потоке, перенастраивать для Вас его никто не станет.

— И что делать?

— Будем доводить вручную. Параметры выдержим, не беспокойтесь. Больше такого не допустим.

Получив все ответы, вылетел в Москву. Доложился Берия.

— После израсходования 2/3 топлива, автопилот корректирует положение триммеров рулей глубины, меняется угол тангажа с одного до трех градусов. На нулевой скорости, на земле, шестерёнка стоит не на 'больном' зубе, а на скорости, в воздухе, попадала на него. Гироскоп чуть задерживался и начинал прецессию по горизонту. Затем возвращался в меридиан. На заводе не знали, куда пойдёт сектор, поэтому изготовили всё с обычной точностью.

— Это хорошо, что нашли причину, но станок надо заказывать...

В конце февраля выкатили первый Пе-8м, первый, собранный по новой схеме, с большим количеством сварки под аргоном, полностью изменённым центропланом. Благодаря поступившему американскому листовому дюралю, задняя часть корпуса уже выполнена с несущей обшивкой. Этому самолёту не суждено летать. Он выполнит 1 полёт над заводом, и, если не выявится неисправностей, то сядет под Москвой и будет сломан в ЦАГИ, поэтому на нём стоят АМ-35А, которые не используются для дальних рейдов. С некоторой грустью проводили его в первый и последний полёт. Начинаю беспокоиться по срокам поступления полноценного инерционного стола. Уже 23 февраля, а у нас конь не валялся! Все оставшиеся корпуса 3М-14 уже оборудованы двигателями, поступила ГСН (головка самонаведения), даже отъюстировали её на земле, а полноценного автопилота до сих пор нет. Позвонил Светлане:

— Работаем, заканчиваем. — и положила трубку. Видать её уже достали. Привезла через семь дней сама. Шесть штук, ровно на то количество корпусов, которые есть на заводе.

— Вычислители достали! На компьютере получается один результат, у них — совершенно другой. Чёртова механика! Точность изготовления требуется просто невероятная! Как американцы умудрялись такое делать?

— Они систему поправок применяли, и рассчитывали их для каждого вычислителя.

— А что не сказал?

— А ты спрашивала? Я откуда знал, во что вы там уткнулись? Так готово? Или требуется перепроверить?

— Готово. Полностью.

— Ну, умница!

— Я знаю!

— От скромности ты не умрёшь!

— Значит так: у нас всего две попытки, поэтому: что ты знаешь про Тирпица?

— Седьмого марта будет вот тут: 72R35'N, 10R50'E.

— То есть, через трое суток? Во сколько?

— Около полудня местного. В это время рассветает очень поздно.

— Он использовал какую-нибудь радиоаппаратуру?

— Неизвестно. Плюс, это данные той войны! Задачей 'Тирпица' был перехват двух конвоев: PQ-12 и QP-8. Где сейчас эти конвои?

— Не знаю.

— Милая, так войсковые операции не планируют. Требуется точно знать, что делаешь. А ты хочешь на удачу сработать. А, между прочим, там будет экипаж самолёта. Заводские лётчики-испытатели. На отходе их могут перехватить с Хебухтена. Ты об этом подумала?

Светлана сняла ВЧ.

— Товарища Иванова, товарищ Громова. Здравствуйте, товарищ Иванов... Да, я сейчас у него на заводе, привезла недостающие приборы. Меня интересуют координаты двух конвоев союзников: PQ-12 и QP-8... Нет таких? ... А что сейчас происходит в Баренцевом море? ... Так... Так... Поняла... Да, существует... Уточню... То есть, некоторая активность немецких радиостанций зафиксирована? ... Нет, конечно... Я направлю туда товарища Громова и две машины... Нет, не будем... Нет, не готово... Да, чисто авиацией... Монтаж начнём сегодня. До свидания, товарищ Иванов.

— Он дал добро на проведение войсковых испытаний. Необходимо поставить РЛС на носитель.

— Куда и какую?

— РБП-3, под носовую турель.

— Слушай, у нас и так нос перегружен. Ты из машины делаешь ракетоносец, а он бомбардировщик. Куда бомбовый прицел воткнём?

— Тот, который стоит, выбросим на помойку. Я привезла новые прицелы с вычислителем, гирополукомпас, автопилот, новый лаг.

— На этой машине ничего менять не будем. Это — невозможно. Всё это пойдёт на третий носитель, потому, что придётся менять всю проводку, заново проходить государственные испытания. Это авиация, а не экспериментальная ядерная физика. Это там ты можешь произвольно устанавливать новые приборы. Здесь — нет! Даже на второй ты уже опоздала с этими вопросами.

— Не шуми, я это знаю. Дополнительно пробросить требуется всего 16 одножильных проводов. Установить 8 разъёмов. Остальные провода пробрасываются внутри одного отсека, без нарушения имеющейся проводки и конструкций. Смотри сюда! — она открыла схему изменений. — За день управиться можно. Назовём это не модернизацией, а 'подвеской дополнительного оборудования' для выполнения программы испытаний новой ракеты. И никаких государственных испытаний не будет. Самая сложная работа: это протащить волноводы. Всё, пошли в ангар, работать надо, а не бухтеть: невозможно, не получится, нельзя.