Владимир Поселягин - Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник)

В это время инженер и вернувшийся лейтенант закончили с расчетами и выдали результат:

– Товарищ старший майор госбезопасности, по примерным прикидкам, все будет готово к десяти часам завтрашнего дня.

Было видно, что Мюллер – человек не военный, а явно призванный из запаса.

– Почему так долго? – удивился я.

– Дело в том, что из двух батальонов в настоящий момент у моста находится неполный взвод. Остальные подразделения на разгрузке подошедшего состава и создании дамбы в трех километрах позади нас. Дамба в данный момент является первоочередным объектом для стройки… Работы там осталось всего на три дня.

– Теперь понятно, почему тут так малолюдно, я уж думал, что вы к моему прибытию убрали всех от греха подальше. Ладно, в десять так в десять.

Оставив инженера у моста, мы сошли с насыпи, на которой еще не было ни шпал, ни рельсов, и по тропинке направились в глубь леса к палаточному городку охраны строительства объекта. А охранял местность целый батальон из ведомства Берии. Портальщиков Медведева тут почему-то не было, видимо их перевели на другое место.

После инспекторской проверки работы охраны я по пути показал памятные места и после ужина, познакомившись с вернувшимся от дамбы капитаном Григорьевым, командиром батальона охранения, лег спать. Григорьев, кстати, задержался по серьезной причине: утром на один из постов вышли какие-то люди в нашей форме. Завязалась перестрелка, в результате по пятам неизвестных ушел разведвзвод, а погибшего и двух раненых с поста на вертолете отправили в тыл. Капитан как раз встречал разведчиков, которые все-таки догнали неизвестных, оказавшихся немцами, и, потеряв одиннадцать человек, уничтожили группу из шести диверсантов. Вот такие дела. Пленных не было. Вот капитан и расспрашивал своих бойцов, пытаясь понять, случайная это встреча или немцы реально заинтересовались строящейся дорогой и мостом.

Утром я был разбужен шумом просыпающейся части. Бегали бойцы, раздавались команды. Всё-таки в палатках проживало порядка шести сотен бойцов и командиров. Конечно, часть в охранении, но все же.

Сев на койке, я полусонно огляделся, кроме меня тут ночевали оба командира, Вольных и Успенский. Пнув ближайшую койку, я рявкнул:

– Подъем!

С добродушной усмешкой посмотрел на проснувшихся и зевающих телохранителей – никто из них не вскочил от неожиданности – и сказал:

– Ну что, принимаем водные процедуры, и завтракать. У нас еще дел вагон и малая тележка. Нужно успеть за сегодня, завтра вылетаем обратно.

После плотного завтрака в общей столовой мы, подхватив оружие, направились обратно к мосту. Посыльного от Мюллера еще не было, просто я решил пронаблюдать за работой.

Как и вчера, народу особо не наблюдалось. Пара патрулей с той стороны, у недостроенного дота с этого берега часовой с биноклем. На самом мосту с пяток военных строителей, там же был вчерашний лейтенант. Мюллера я так и не увидел.

– Григорьев идет, – отвлек меня Вольных от разглядывания здоровенного бойца в одних красноармейских шароварах. Работая огромным деревянным молотком вроде кувалды, он бил по щебню, трамбуя его. Рядом два бойца поднимали и опускали бревно с прибитыми ручками, производя ту же работу. Неподалеку урча мотором, трамбуя щебенку, катался зеленого цвета каток явно из моего мира.

Повернувшись, я посмотрел на капитана, который в сопровождении трех своих командиров и двух автоматчиков приближался к мосту по берегу реки.

– Здравия желаю, товарищ старший майор госбезопасности, – козырнул он. – Тут от поста на дороге сообщение пришло. Из вашего наркомата дополнительные люди на двух машинах прибыли.

– Не в курсе, – удивился я. – Может, портальщики? Или подготовленная группа для заброски на ту сторону для окончательных переговоров и сотрудничества?

– Старший поста проверил их документы и предписание. Говорит, что все в порядке, подписаны товарищем Гоголевым. Задача у них – усилить вашу охрану.

– Может быть, я всех из нашего наркомата не знаю, сам понимаешь, что его только сформировали. Ладно, ты их сам проверь, а я пока на мост, посмотрю, что там сделали… О, как раз Мюллер бежит.

– Есть, – снова козырнул Григорьев и вместе со своими людьми направился к одной из «шишиг» у насыпи. Вскоре взревел мотор грузовика, и он скрылся, двинувшись по дороге рядом с насыпью.

Дождавшись инженера, мы в сопровождении Вольных, Успенского и двух телохранителей направились по расширенным мосткам к площадке, которую продолжали сбивать строители. Четверо оставшихся бойцов Успенского отошли чуть в сторону, наблюдая за нами и за окрестностями.

Подойдя к площадке, я, не активируя портал, показал, где его нижний край, явно расстроив инженера.

– Придется делать глубокий желоб для портала, чтобы он не перерезал рельсы и чтобы наши составы свободно проходили через них. Жесткость будет нарушена, – покусывая губы, он достал из планшета тетрадку и стал что-то зарисовывать, отойдя чуть в сторону.

– Похоже, это и есть наше усиление, – кивнул Вольных.

Я тоже обернулся на шум приближающихся моторов. Вот из леса появились три машины. Одна – уже знакомая нам «шишига», две другие были легковыми. Армейский «хантер» и «шеви-нива». Вот все прибывшие покинули машины, дав возможность их рассмотреть. Всего прибыло одиннадцать человек: шестеро было в «хантере» и пятеро в «ниве». Они попытались было пройти к нам на мост, но ни мои телохранители, ни Григорьев не имели такого приказа, поэтому остановили их на берегу. Сам же капитан, о чем-то поговорив со старшим группы, забрал у него бумаги и направился к нам. Что мне показалось странным, у всех бойцов, включая майора, за спинами были небольшие десантные рюкзаки-«однодневки», однако у пулемётчика в группе моих телохранителей тоже был рюкзак под боеприпасы, так что это хоть и царапнуло глаза, но не удивило.

– О, а я этого майора знаю. Он подчиненный Свиридова, помню его по совещанию. Фамилию только не знаю, – сказал я Вольных, подбородком указав на командира прибывшей группы.

В это время, громко бухая подкованными берцами по доскам мостков, к нам подошел Григорьев.

– Товарищ старший майор госбезопасности, я проверил документы прибывшей группы. Похоже, настоящие, – протянул мне бумаги капитан.

Быстро изучив их, я согласно кивнул. Подписи и печати были знакомых мне людей со всеми положенными секретками.

– Да, – подтвердил я. – Это печать и подпись Гоголева. Он всегда пользовался черными чернилами. Ладно, пойдем, познакомимся.

Приказ на усиление моей охраны меня особо не удивил – Гоголев и так ворчал, что меня слабо охраняют. Хотя, по моему мнению, куда больше? Десять человек непосредственного сопровождения, да еще скрытое наблюдение и сопровождение из ведомства Берии. Я о них знал, но никогда не видел, с ними Вольных контакты держал. Более чем уверен, за пару дней до моего прилета сюда часть скрытой охраны перебазировалась да обнюхала все тут. У Григорьева об этом я не спрашивал, и так понятно, что ничего не скажет.