Михаил Александрович - Писатель и другие (СИ)

- Я думаю, что нам стоит согласиться с мнением мистера Халла, - сказал Гарнер, - в сложившихся обстоятельствах вряд ли можно придумать что-либо лучшее. И также поддерживаю отправку в Перл-Харбор присутствующего здесь мистера Форрестола. Ибо, действительно, без знания некоторых обстоятельств, трудно будет правильно отреагировать на внезапное изменение обстановки. А ведомство мистера Соерса должно внимательно отслеживать переговоры японцев и регулярно сообщать результаты наблюдений заинтересованным лицам. И, заметьте, господа, действовать надо очень аккуратно, любая ошибка может очень дорого нам обойтись!

- Думаю, пора подвести некоторые итоги, - видя, что в кабинете наступила тишина, резюмировал Рузвельт. - За их основу, наверное следует взять последние высказывание наших уважаемых госсекретаря и вице-президента. И, разумеется, я полностью согласен с посылкой на место событий мистера Форрестола. С соответствующими полномочиями, разумеется, и, как мы решили, под чужим именем. Тут нам огласка не нужна. Кто он такой, на базе будут знать только считанные люди из её руководства. Кроме мистера Форрестола, я попрошу остальных здесь присутствующих никуда без особой нужды не отлучаться из Вашингтона в это поистине судьбоносное для нас время. Далее, я считаю, что следующий раз, - он, замолчав, взял со стола ежедневник, немного его полистал, и, чуть подумав, продолжил, - мы с вами соберёмся в этом же кабинете 20 ноября в 11 часов дня для подведения промежуточных итогов. Ну и корректировки планов, если таковая понадобится. В случае же каких-либо чрезвычайных обстоятельств, сами понимаете, встреча может произойти и раньше. У кого-нибудь есть какие-либо замечания или предложения?

- Я хотел бы добавить, - опять высказался Гувер, - мистеру Форрестолу не помешает усилить охрану в его командировке. Только, опять таки, чтобы не привлекать излишнее внимание, дополнительная охрана должна числится в составе комиссии им возглавляемой.

- Хорошо, разумное предложение, так и поступим. У кого-нибудь ещё есть что сказать? - президент замолчал и обвёл взглядом собравшихся. Видя, что никто не порывается что-либо говорить, закончил, - Хорошо, тогда все могут быть свободны на сегодня. До свидания, господа!

9 часов утра 27 октября 1941 года. На первый взгляд, самая обычная московская коммунальная квартира на улице Моховой, на балконе четвёртого этажа даже развешано предназначенное для сушки недавно выстиранное бельё, включая детское. На соседнем балконе курит молодой человек, периодически рассеянно смотря куда-то вниз на проезжую часть. Правда, обитатели её совсем не похожи на обычных жильцов. Но, разумеется, заметить это можно было лишь попав внутрь. И сегодня в ней с раннего утра кипит бурная деятельность. Посторонний наблюдатель, появись он вдруг откуда-нибудь, быстро заметил бы, что вся эта деятельность сосредоточена вокруг не броско одетого чуть выше среднего роста худощавого и ещё довольно молодо выглядевшего человека с живыми и умными глазами.

По нескольким комнатам этой, как читатели уже поняли, бывшей коммунальной квартиры были расставлены на столах различные электронные приборы. Между собой вся аппаратура была соединена кабелями разной толщины. В одной небольшой комнате, немного темноватой из-за выключенного в ней освещения, у окна стоял на основательной треноге, типа тех, к которым крепятся фотокамеры, только гораздо более массивного, какой-то аппарат почти кубической формы из которого торчало что-то очень похожее на подзорную трубу. У человека, с ним возившегося, на голове были одеты самые обычные наушники, провод от которых тянулся к аппарату на треноге. И он как раз целился из оной трубы на одно из окон стоящего на противоположной стороне здания. В другой комнате размером побольше перед окном и тоже на треноге был укреплён другой аппарат. И тоже почти кубической формы с длиной каждой стороны примерно в метр. Сверху ящика было приделано какое-то приспособление, напоминающее оптический прицел. И, как не трудно догадаться, другой человек с помощью этого помощника снайперов направлял свой агрегат на ранее упомянутое мною окно другого дома. Сей агрегат был довольно шумным, чувствовалось по звуку, что внутри находится что-то типа вентилятора.

- Лев Сергеевич, - вдруг победно воскликнул молодой человек с наушниками на голове, - можно Вас попросить подойти, есть сигнал! Есть!

Практически все присутствующие в квартире, а не только руководитель, тут же поспешили на зов, многозначительно переглядываясь между собой и негромко переговариваясь. Подошедшему начальнику тут же были протянуты наушники, которые тот сразу же нахлобучил на голову. Видя, что он внимательно стал прислушиваться к звукам в них, окружающие замолчали.

- Замечательный результат для первого раза, - немного послушав, произнёс, как читатели уже, наверное, догадались, человек, получивший в иной реальности Сталинскую премию первой степени за изобретение уникального подслушивающего устройства - Лев Сергеевич Термен, - осталось поработать над доводкой аппаратуры для повышения её чувствительности.

То, чем тут занималась группа людей, в иной реальности было сделано заметно позже. И на немного иной элементной базе. Здесь аппаратура была собрана на стержневых лампах, что позволило уменьшить габариты, понизить энергопотребление и заметно увеличить надёжность работы. Впрочем, принцип работы был очень прост: многие знают, что при разговоре в комнате, имеющей окна, звук воздействует на их стёкла и они колеблются в такт с этим звуком. Дело остаётся за сущим пустяком - каким-то образом дистанционно зафиксировать оные колебания. И тогда можно будет слышать всё то, что сказано в помещении. Первый лабораторный результат получили ещё примерно за полгода до описанного эпизода. Там использовался обычный инфракрасный луч, полученный с помощью банального теплового рефлектора с инфракрасным светофильтром. В качестве приёмника применялся фотоэлемент Столетова, на который приходил отражённый луч от объекта прослушки через обычный объектив. Результат был получен буквально в считанные дни, но дальше дело упёрлось как в барьер: дальность действия с приемлемым уровнем помех не удавалось повысить больше чем на пару-тройку десятков метров. Улучшение фокусировки луча подсветки и значительное повышение его мощности помогали очень мало. Кардинального увеличения дальности удалось достигнуть, промодулировав луч подсветки частотой несколько десятков кГц. Дальность скачком увеличилась до расстояния свыше ста метров. При этом, приходилось фокусировать этот самый луч на внутреннем остеклении рам. Проблемы были ещё и в том, чтобы достичь высокой степени точности изготовления оптических систем и жёсткой фиксации приёмника и излучателя. Пришлось пойти даже на заказ линз в Германии. Все работы заняли почти полгода и, вот, сегодня успешно завершилось испытания аппаратуры не в лаборатории, а, так сказать, в полевых условиях. Единственным существенным недостатком комплекта аппаратуры остался тот, что многие окна посольства выходили на внутренний двор. И визуальный их контроль был, мягко говоря, затруднён. Но это уже не зависело от изобретателей...