Михаил Александрович - Писатель и другие (СИ)

Одновременно с этим, над аэропортом Джорджтауна, где базировались пара эскадрилий английских самолётов, оказалась пара десятков бипланов Физелер Fi-167, каждый из которых нёс по тонне пятидесяти и двадцати пяти килограммовых авиабомб. Они отбомбились почти в полигонных условиях, фактически не встретив сопротивления. 4 истребителя, что их прикрывали, остались почти без работы. Ну, если не считать того, что они разогнали зенитчиков, даже не дав последним открыть огонь по самолётам. В результате налёта на земле не осталось не только ни одного пригодного к взлёту летательного аппарата, но даже вообще таких, которых можно было отремонтировать за разумное время.

Удивлённые читатели, наверное, не понимают, откуда вообще тут могли появиться немецкие самолёты. Всё же Атлантический океан достаточно большой, чтобы его так, запросто, могли перелететь не только бомбардировщики, но и, тем более, истребители. Да ещё и назад вернуться. Но всё объясняется просто, даже - очень просто... Впрочем, всё по порядку. Выполнение операции по захвату британской Гвианы началось почти 2 месяца тому назад. Ещё утром 22 декабря 1941 года авианосец Цеппелин в сопровождении "карманного линкора", трёх тяжёлых крейсеров, пары крейсеров лёгких, десятка эсминцев, восьми подводных лодок, одна из которых была экспериментальной XXI серии, но уже вполне доведённая до ума к этому времени, четыре были модернизированные с учётом послезнания IX серии, а остальные три - грузовыми. Кроме этого, в эскадру вошли с десяток транспортов с десантом, основной особенностью которых была возможность идти в конвое со скоростью не менее 15 узлов. Первой промежуточной целью была Исландия. Военные корабли, в отличие от истории иного Мира, были оборудованы радиолокаторами. Многие дополнительно даже экспериментальными сантиметровыми. Более того, в дневное время самолёты-разведчики с Цеппелина осматривали горизонт с воздуха, что делало маловероятной встречу с нежелательными свидетелями. Ну, и, разумеется, строго соблюдался режим радиомолчания. Правда, связь между кораблями эскадры при необходимости осуществлялась маломощными УКВ-радиопередатчиками, которые работали только практически в условиях прямой видимости. Что хватало для означенной цели, но было явно недостаточно для обнаружения их работы с большого расстояния.

При подготовке операции были приняты тщательные меры по предотвращению утечки информации. Десантникам, например, было сказано, что они готовятся к захвату одной из небольших английских колоний на западном побережье Африки. Под подписку о неразглашении, разумеется. О реальной же конечной цели задуманного не были извещены даже капитаны кораблей. Соответствующие приказы хранились в запечатанных пакетах, которые должны быть вскрыты только после отплытия из портов, назначенных промежуточными пунктами маршрута. В Исландии эскадра пробыла всего пару дней, после чего отправилась в Гибралтар, минуя по огромной дуге Англию. Там она пробыла полторы недели, пополнив запас топлива, продовольствия и боеприпасов. И в Исландии, и в Гибралтаре аккуратно распускались слухи, что немцы направляются в Индийский океан на помощь индийским же повстанцам, что должно было возможных английских шпионов и вовсе запутать. Английский флот и сейчас был гораздо мощнее немецкого, но дело в том, что он не мог быть сильным везде. К тому же была ещё проблема защиты метрополии, где англичане вынуждены были держать львиную долю своих кораблей. А если учесть, что у сынов туманного Альбиона во всей остроте стояла проблема с топливом... В общем, немцам в конце концов удалось ещё 16 февраля 1942 года, точно по плану, кстати, незаметно подойти всей эскадрой к берегам несчастной Гвианы. Англичане же со всем усердием пытались в это время искать их совсем в других местах. Немцы за пару дней, не особо торопясь, осмотрелись, не приближаясь к берегам континента, а с утра 18 февраля у британских колонизаторов начались нешуточные проблемы.

После бомбёжки столичного порта туда сразу же был высажен десант. Всё произошло так стремительно, что англичане не смогли ничем помешать. Кроме этого, сразу с началом бомбёжки в город ворвались с разных сторон три группы диверсантов, высаженные накануне с грузовых подводных лодок немцев. Что ещё больше усилило неразбериху и панику среди, по правде сказать, не таких уж и многочисленных защитников. Уже к концу дня в городе оставалось лишь несколько небольших очагов сопротивления. А уже к концу месяца в колонии не осталось ни одного сколь-либо заметного населённого пункта, где не хозяйничали бы немцы. Правда, были ещё практически чисто индейские поселения, но немцы предпочли туда пока не соваться, оставив разборки с их хозяевами на потом. Индейцы, видя, что новые хозяева их пока не трогают, сами тоже не горели желанием встревать в разборки с пришельцами.

7 марта 1942 года из Германии прибыл ещё один большой конвой, основу которого составляли транспортные суда. Благодаря этому воинский контингент у немцев утроился. Появились даже БТР и лёгкие танки. В разобранном виде были привезены даже самолёты. В результате в распоряжении у немцев оказался смешанный бомбардировочно-истребительный полк. Правда, все привезённые бомбардировщики были лёгкими, но этого на первое время должно было хватить.

А ранним утром 15 марта 1942 года немецкие войска вторглись уже в нидерландскую Гвиану, посчитав, что раз метрополию они уже подмяли под себя, то колонии и вовсе перевести под их руку сам Бог велел. Как и ожидалось, особого сопротивления немцы там не встретили. Тем более, сразу после перехода границы авиацией были разбросаны листовки в которых говорилось, что немцы предполагают оставить на своих местах абсолютно всех лояльных к ним колониальных чиновников и, разумеется, сотрудников полиции или армии. В случае хорошего поведения, разумеется. Вот голландцы и не стали противиться вторжению. А коренному населению было и вовсе без особой разницы, что одних колонизаторов сменят другие. Уже за первую неделю были заняты все мало мальски значимые пункты этой нидерландской колонии.

А дальше наступило время переговоров. Ни для кого не секрет, что у соседей были некоторые территориальные требования к обоим Гвианам. Проще всего получилось решить вопрос с французами, которые давно предъявляли претензии на небольшой кусочек нидерландской Гвианы. В результате немецко-французских переговоров, которые прошли уже 6 апреля 1942, немцы, даже практически не торгуясь, отдали обалдевшим от такого подарка лягушатникам все те земли, на которые они претендовали. Так называемое правительство Нидерландов в изгнании тут же отправило в Париж визгливую ноту протеста по этому поводу, но французы даже не посчитали нужным на неё ответить.