Андрей Гончаров - Яд для императора

— Зачем нам экипаж? — удивился Углов. — Десять минут на лошади, тоже мне расстояние! Да я пешком дойду.

— Пешком, Кирилл Андреевич, вам никак невозможно будет, — покачал головой Нойман. — Странно будете выглядеть, коситься будут! Особенно если прибудете в пешем порядке в присутственное место. Лицо такого звания и ранга, как у вас, должно передвигаться исключительно на собственном экипаже. В крайнем случае — в наемной карете. Но это не слишком удобно — не всегда имеется под рукой. А мобильной связи, сами понимаете, не было — оперативно лошадь не вызовешь.

— Черт знает что! — сердито произнес Углов. — Значит, и кучера надо нанимать?

— Может, нанять, а может, приобрести, — поправила товарища Катя Половцева. — Ты забыл, что ты попадаешь в страну, где действует крепостное право. Правда, император Николай Павлович запретил продавать крепостных без земли, но отдельные такие сделки все же происходили. Не беспокойся, дорогой супруг, найму я тебе и кучера, и прачку, и кухарку, и прочую прислугу.

— Какую еще прислугу?! — вскричал будущий статский советник. — Нам посторонние уши в доме ни к чему! Что я, сам за собой не смогу убрать? А ты что, готовить не умеешь? Зачем нам кухарка?

— Даже странно слышать от вас такие слова, милостивый государь, — томно проворковала в ответ «супруга». — Как же это благородная дама на кухне возиться будет, словно Глашка какая? Что соседи скажут?

— А откуда они узнают? — спросил «секретарь и помощник» Дружинин.

— От слуг, разумеется, — спокойно сообщила Половцева. — Слуги во все времена разносили сведения о своих господах с той же скоростью, с какой микробы разносили испанку или холеру. Кучер расскажет своему брату-кучеру и также подруге сердца, которую заведет у других господ, лакей — своему знакомому…

— Вот идиотское положение! — воскликнул Углов. — И что, нет никакой возможности этого всего избежать?

— Только одна — как можно быстрее закончить расследование и вернуться в свое время, — сказал прислушивавшийся к разговору Григорий Соломонович. — А пока находитесь в прошлом — твердо соблюдать принятые там обычаи и при слугах держать язык за зубами. Так что, как вам квартира?

— Пропади она пропадом, эта квартира! — сказал Кирилл Углов. При этом он, однако, не забыл цепко оглядеть и дом, и предназначенные для группы апартаменты. Он всегда умел обуздывать свои эмоции и не давать им воли.

После посещения будущей квартиры начались углубленные занятия по этикету. Вела их Катя. Она же разработала и весь курс. Это было делом нелегким: до сих пор никто не включал в понятие «этикет» обращение со слугами и прочими лицами простого звания. Углов и Дружинин учились с легкостью переходить от изысканной вежливости в обращении с равными и вышестоящими к строгости и даже грубости при разговорах с низшими.

За время обучения члены группы лучше узнали друг друга. Майор Углов уже не считал капитана Дружинина несерьезным. Да, капитан был не самым дисциплинированным сотрудником, какого он знал. Но слова «долг» и «надо» Дружинин хорошо понимал. И потом, какой специалист! Не было такого технического устройства, от дверного замка до новейшего принтера, которое капитан не мог бы починить, причем всего за несколько минут. Недаром он в свои 29 лет успел получить уже два патента на изобретения.

Оценила капитана и Катя Половцева. Правда, не за технические познания, не за умелые руки. Выяснилось, что у кандидата исторических наук Половцевой и кандидата технических наук Дружинина имеются общие интересы. Прежде всего — любовь к перемене мест. Капитан Дружинин успел побывать на нескольких известных курортах, а также объездить всю Европу, в частности северную. Однако он не забирался в отдаленные уголки Земли, где бывала Катя. А она была и в Марокко, и в Сенегале, и в Индии…

Но мало бывать в интересных местах — в конце концов, бывают многие, у кого деньги водятся. Важно уметь замечать интересное, наблюдать. Оказалось, что Катя и Игорь Дружинин наделены этой способностью в равной степени. Немудрено, что их беседы нередко затягивались за полночь. Также естественно, что с путешествий они то и дело переходили на другие темы. Так, Катя узнала, что Игорь, помимо странствий, увлекается древними цивилизациями и научными открытиями. А Дружинин выяснил, что кандидат исторических наук держит собаку — ирландского терьера по кличке Куник, к которому очень привязана, что она любит театр, не пропускает ни одной премьеры в МХТ. А вот о личной жизни Кати, о ее симпатиях и антипатиях капитан не узнал ничего. А хотелось, очень хотелось. И еще больше ему хотелось выяснить, как относится Катя к нему лично. Но в ходе бесед на отвлеченные темы это выяснить не удавалось, а спросить впрямую Дружинин не решался…

К началу августа обучение дознавателей было закончено. На базу в Павловске, где они находились, прибыли и Нойман, и руководитель проекта Николай Волков, и генерал Юрий Геннадьевич. Он и задал главный вопрос, адресуя его отчасти научному руководителю, а отчасти Кате Половцевой:

— Ну что, группа готова?

Нойман и Катя переглянулись, и Григорий Соломонович ответил:

— В основном да. Люди освоили большой объем информации. Приобрели нужные навыки. Изучили языки. Конечно, есть кое-какие шероховатости, но где их не бывает? На мой взгляд, откладывать дальше не имеет смысла.

— А вы как считаете? — спросил генерал, повернувшись к Кате.

— Я согласна, что в основном мы готовы. Единственное, что меня беспокоит, — это жаргон.

— Ну-ка, объясните! — потребовал генерал.

— Можно привыкнуть к таким обращениям, как «ваше превосходительство» или «милостивый государь», — сказала Катя. — Научиться целовать дамам руку, не вытирать ноги при входе в дом и тому подобное. Но язык все равно выдает. Даже у меня иной раз какое-нибудь словцо проскакивает. А что говорить о ребятах! Но чтобы это вытравить, и года окажется мало.

— Года у нас нет, — решительно заявил генерал. — Руководство ждет результатов расследования. Будете держать язык за зубами!

С этим напутствием в назначенный час они прибыли в здание Государственного Эрмитажа. Все правое крыло первого этажа было закрыто для посетителей под предлогом ремонта. Руководители проекта полковник Волков и Григорий Соломонович Нойман встретили группу дознавателей у входа и провели в небольшую комнату, ничем не отличавшуюся от остальных залов. Правда, все картины в этой комнате были тщательно закрыты холстом, а посредине возвышались три ложа, наподобие зубоврачебных кресел, с откинутыми в сторону колпаками.

— Ну, вот, молодые люди, ваша «машина времени»! — сказал Нойман.

— Что, вот эти кресла? — спросил Дружинин.