timeline

Almost immediately, a knight in full armor splashed out on horseback into the river from Arnaut's side. The knight wore his helmet, and it was impossible to see his face, but he evidently feared nothing, for he placed his body and horse in a position to block the archers. His horse sank deeper as it came forward, and it was eventually swimming, the knight waist-deep in the water when he hauled Kate across his saddle like a wet sack and then grabbed Chris by the arm, saying, “Allons!” as he turned back to shore.

Почти сразу же с ближнего берега, занятого солдатами Арно, в воду прямо на коне въехал рыцарь в полном вооружении. На голове рыцаря был шлем, закрывавший лицо, и он, очевидно, ничего не боялся, поскольку направлял лошадь так, чтобы заслонить плывущих от стрел своим телом. Он заехал очень глубоко, его лошадь даже попыталась было плыть, самому ему вода доходила до пояса, когда он дотянулся до Кейт и, словно мешок, положил ее поперек седла. Криса он взял за руку, скомандовал:

— Allons! [Allons — вперед (фр.)] — и повернул обратно к берегу.

Kate slid off the saddle and onto the ground. The knight barked an order, and a man carrying a flag with diagonal red-and-white stripes came running up. He examined Kate's head injury, cleaned it and stanched the bleeding, then bandaged it with linen.

Кейт соскользнула с седла наземь. Рыцарь неразборчиво прокричал приказ, на который бегом примчался человек, державший в руке флаг с диагональными красными и белыми полосами. Он осмотрел рану Кейт, промыл ее, остановил кровотечение, после чего перевязал ей голову чистым полотном.

Meanwhile, the knight dismounted, unlaced his helm, and removed it. He was a tall and powerful man, extraordinarily handsome and dashing, with dark wavy hair, dark eyes, a full, sensuous mouth, and a twinkle in his eyes that suggested amusement at the foolish ways of the world. His complexion was dark, and he looked Spanish.

Рыцарь тем временем слез с коня, отвязал и снял шлем. Это был высокий человек мощного сложения, с необыкновенно красивым и запоминающимся лицом, темными волнистыми волосами, темными глазами, полным чувственным ртом и искорками в глазах, по которым можно было предположить, что рыцарь любит развлечься, не чураясь при этом и самых дурацких забав. Кожа у него была смуглая, и он всем своим обликом походил на испанца.

When Kate had been bandaged the knight smiled, showing perfect white teeth. “If you will do me the great honor to accompany me.” He led them back toward the monastery and its church. At the side door to the church stood a group of soldiers, and another on horseback, carrying the green-and-black banner of Arnaut de Cervole.

После того как Кейт перевязали, рыцарь улыбнулся, продемонстрировав ослепительно белые зубы.

— Я почту за великую честь, если вы соизволите составить мне компанию.

Он провел их обратно в монастырь — в церковь. Возле боковой двери церкви стояла группа солдат, а чуть поодаль еще одна, верхами. Конники несли зеленое с черным знамя Арно де Серволя.

As they walked toward the church, every soldier they passed along the way bowed to the knight, saying, “My Lord... My Lord...”

Following, Chris nudged Kate. “That's him.”

Когда они подходили к церкви, все солдаты, стоявшие неподалеку, кланялись рыцарю; каждый повторял; «Мой лорд... мой лорд...»

Крис подтолкнул Кейт:

— Это он.

“Who?”

“Arnaut.”

“That knight? You're kidding.”

“Look how the soldiers behave.”

“Arnaut saved our lives,” Kate said.

— Кто?

— Арно.

— Этот рыцарь? Ты шутишь.

— А ты только взгляни, как ведут себя солдаты.

— Арно спас нам жизнь, — сказала Кейт.

Chris was aware of the irony. In twentieth-century historical accounts of this time, Sir Oliver was portrayed as something close to a soldier-saint, while de Cervole was a black figure, “one of the great evildoers of his age,” in the words of one historian. Yet apparently the truth was just the opposite of the histories. Oliver was a despicable rogue, and Cervole a dashing exemplar of chivalry—to whom they now owed their lives.

Крис понимал иронию происходящего. В дошедших до двадцатого века хрониках сэр Оливер изображался чуть ли не святым воителем за веру, тогда как Серволь однозначно изображался как полностью отрицательная фигура, «один из величайших злодеев своего времени», по словам некоего историка. Но, судя по всему происходящему, характеристики совершенно не соответствовали истине. Презренным злодеем и мошенником был как раз Оливер, а Серволь являл собой образец рыцарского поведения. К тому же теперь они были обязаны ему жизнями.

Kate said, “What about Andre?”

Chris shook his head.

“Are you sure?”

“I think so. I think I saw him in the river.”

Kate said nothing.

— Что с Андре? — спросила Кейт.

Крис мелко потряс головой.

— Ты уверен?

— Я так думаю. Мне кажется, что я видел, как его несла река.

Кейт промолчала.

Outside the church of Sainte-Mere were long rows of men, standing with their hands bound behind their backs, waiting to go inside. They were mostly soldiers of Oliver in maroon and gray, with a few peasants in rough garb. Chris guessed there were forty or fifty men in all. As they went past, the men stared sullenly at them. Some of them were wounded; they all seemed weary.

Позади церкви Пресвятой Девы выстроилось несколько длинных людских цепочек. Люди стояли, держа руки за спиной, дожидаясь, пока их введут внутрь.

Главным образом здесь были солдаты Оливера в своих малиново-серых цветах, и несколько крестьян в грубой одежде. Крис прикинул, что здесь должно быть человек сорок или пятьдесят. Когда археологи, предводительствуемые рыцарем, шли мимо, эти люди проводили их угрюмыми взглядами. Некоторые из них были ранены, и все они казались очень утомленными.

One man, a soldier in maroon, said sarcastically to another, “There goes the bastard lord of Narbonne. He does the work too dirty even for Arnaut.”

Один из малиновых солдат с ехидным видом громко сказал другому:

— Вон идет незаконнорожденный лорд Нарбонны. Его дела слишком грязны даже для Арно.

Chris was still trying to understand this when the handsome knight whirled.

“Say you so?” he cried, and he grabbed a fistful of the man's hair, jerked his head up, and with his other hand slashed his throat with a dagger. Blood gushed down the man's chest. The man remained standing for a moment, making a kind of rasping sound.

Крис все еще пытался понять смысл этих слов, а красивый рыцарь уже резко обернулся.

— Это ты сказал? — громовым голосом крикнул он и, недолго думая, схватив ратника за волосы, откинул его голову назад. В левой его руке непонятно откуда появился кинжал, и он одним движением перерезал солдату горло. Кровь с неприятным, каким-то чавкающим звуком хлынула на грудь убитого.

“You have made your last insult,” the handsome knight said. He stood, smiling at the man, watching as the blood flowed, grinning as the man's eyes widened in horror. Still the man remained standing. To Chris, he seemed to stand forever, but it must have been thirty or forty seconds. The handsome knight just watched silently, never moving, the smile never leaving his face.

— Ты произнес последнее в жизни оскорбление, — уже спокойным голосом сказал красивый рыцарь. Он стоял, улыбаясь убитому им человеку, глаза которого широко раскрылись от запоздалого ужаса, и смотрел, как из того вытекала кровь Но убитый все еще оставался на ногах. Крису показалось, что тот стоял целую вечность, хотя на деле это не могло продолжаться дольше тридцати-сорока секунд. А красивый рыцарь молча смотрел на свою жертву, и искренняя улыбка так и оставалась на его лице.

Finally the man fell to his knees, head bowed, as if in prayer. The knight calmly put his foot under the man's chin and kicked him so he fell backward. He continued to watch the man's death gasps, which continued for another minute or so. At last he died.

В конце концов человек опустился на колени, склонив на грудь голову, словно молился. Рыцарь спокойно подцепил подбородок солдата ногой и слегка пнул его, так что тот упал на спину, и все так же, приветливо улыбаясь, наблюдал за агонией, которая продолжалась еще около минуты. Наконец ратник умер.

The handsome knight bent over, wiped his blade on the man's hose, and wiped his bloody shoe on his jerkin. Then he nodded to Chris and Kate.