Дуб тоже может обидеться (СИ)

Тот ни как не реагировал. Склоненная вниз голова еле уловимо дергалась, а рука продолжала вновь и вновь тянуть кусок бинта.

- Давай, я перевяжу, - Краевич медленно положил карабин рядом с собой. - В руку это мелочь... Это заживет.

Курчавая голова продолжала подергиваться в такт его словам, словно раненный со всем этим соглашался. Остро пахнувшие потом, слежавшиеся волосяные барашки тряслись вместе с головой.

- Вот же пень, в штаны что-ли наложил, - зло пробормотал Петр, дернув его вверх за гриву. - Матка боска! О! О, черт меня дери! - на одном выдохе произнес он, увидев лицо товарища.

Дергающаяся голова смотрела на него невидящими глазами, точнее глазницами. Через все лицо, начиная с покатого лба, шли четыре глубокие и до сих продолжающиеся кровоточить борозды. Две из них прошлись по глазам, оставляя после себя рваные ямки...

- Черт, черт..., - рука дернулась от волос и судорожно начала шарить по земле в поисках оружия. - Где же? - вот холодный металл, наконец-то нашелся.

В это мгновение его пробил дикий ужас. Сразу же вспомнились многочисленные истории, которые в последнее время все чаще и чаще звучали между поддатыми полицаями. «Матка боска, Матка боска, - губы сами шептали то, что уже было давно им забыто. - Как же это так... Нельзя же так людей. Это же живые люди! - его грудь поднималась и опускалась с такой силой, словно собиралась порвать китель. - Звери, настоящие звери! Нельзя же так... Грызть, словно дикий зверь, грызть..., - Краевич вертел головой по разным сторонам, продолжая спиной с силой вжиматься в ствол дерева. - Матка боска, что же мне делать? Что же мне делать? - сердце билось все быстрее и быстрее, все быстрее и быстрее. - Бежать, надо бежать отсюда!».

- А-а-а-а-а-а-а, - вдруг нечеловеческий крик прорезал воздух. - А-а-а-а-а-а!

Буквально в нескольких шагах появился человеческий силуэт. Темный контур в лучах солнца возник словно из неоткуда. В голове Краевича словно что-то щелкнуло. Конец! Палец вдавил спусковой крючок! Карабин дернулся в его руках.

- А-а-а-а-а-а! - вопль продолжал звучать, будто он получил свою собственную жизнь и уже совершенно не зависел от человека. - А-а-а-а-а-а!

Патрон за патроном, патрон за патроном летели в цель. Несмотря на дико вытаращенные глаза обуревавший его безумный страх Краевич сидел и стрелял. Щелк, щелк! Патроны? Где патроны? Карабин не стрелял! Полицай ошалело смотрел вперед — туда, куда стрелял... Вдруг, он понял, что это был его крик. Этот дикий крик издавал он сам, вот этим самым ртом...

- Матка боска, - шептали прокусанные в кровь губы. - Матка боска!

Он попытался встать, но ноги его не слушались. Они были словно набиты ватой и на них было совершено не невозможно опереться.

- Матка боска, матка боска! - руки вцепились в карабин, которым он уперся в землю. - Да... получилось..., - покачиваясь, он встал. - Где это?

В этот момент в его голове даже мысли не возникло о том, чтобы перезарядить оружие. В голове крутилось одно... «Я убил это, я убил это, - мысль накатывалась на него волной — раз и отступала назад, потом раз и все начиналось заново. - Я убил это!».

- Вот, вот оно, - шатающийся Петр подошел к телу, которой из-за текущих слез превратилось в расплывающееся темное пятно. - Вот оно...

Он встал на колени и отбросил карабин. Дрожащими пальцами коснулся тела.

- Что это? - его скрюченные пальцы держали древнее от времени пальто, в котором дергался мальчик. - Что это такое? - он тряс бездыханное тельце и ни чего не мог понять. - Пацан? Какого черта? Пацан?! - его медленно отпускало; озноб еще сотрясал тело, но руки, ноги вновь становились своими. - Всего лишь пацан... обычный пацан...

87

Некоторое время назад в этом же лесу фон Либентштейн в очередной раз пытался добежать до скрученного в какой-то немыслимый узел дуба.

- Вот же он, рядом, - шептал майор, готовясь сделать еще одну попытку. - Метров пять... Один бросок и все, я в мертвой зоне.

Однако голову даже высунуть не удалось, не то что встать и куда-то бежать. Рой пуль одновременно с резким разрывающим звуком наполнили воздух.

- Высоко сидит, - пробормотал Вилли, дергая за шнурок гранаты. - Внимание, граната! - взмах руки и бросок.

Взрыв, вслед за которым послышался сдавленный стон. «Попал, - удовлетворенно улыбнулся майор. - Отлично!». Тренированное тело легко выскочило из-за поваленного бурей ствола, ставшего на время надежным укрытием.

- Вперед, вперед, пока он молчит, - он недовольно поорал, видя прижавшихся к деревьям солдат. - Проклятье! - нога провалилась в трухлявый пень, отчего немец мешком свалился на землю. - У! Чего встали? Давай, давай! Со мной все в порядке.

Чертыхаясь, он осторожно вытащил ногу из природного капкана и попытался на нее встать, что удалось ему с трудом. Боль стреляла с такой силой, что майор чуть не застонал.

- Придется ковылять, - пробормотал он, делая небольшой скачок до ближнего дерева. - Эти олухи все равно сами не разберутся... Куда же ты прешь? - едва не заорал он, увидев, как высокий пулеметчик из его отряда направился в сторону от основной группы. - Куда? Стоять!

Держа на весу пулемет, тот что-то высматривал в жердяном шалаше. Фон Либентштейн дернулся было в его сторону, как его глаза что-то уловили. Это было какое-то легкое, едва уловимое движение, где-то там на периферии.

- Это еще что такое? - он оперся спиной на дерево и плотнее прижал приклад. - Баран! - ничего не подозревавший солдат наклонился и что-то поднимал с земли. - Что? - еле слышно прошипел майор.

Что-то темное вылетело из-за деревьев и снесло пулеметчика вместе с шалашом. От неожиданности майор выстрелил. Мимо! Их разделяло метров двадцать, не больше...

- Проклятые недоумки! - буквально выплюнул он, снова делая прыжок вперед. - Солдаты! Солдаты! Фельдфебель! Они здесь! Здесь! - со стороны его группы послышались выстрелы. - И там заслон поставили, черти, - майор начинал восхищаться тем, кто здесь организовал оборону.

Понятная на первый взгляд ситуация постепенно приобретала совершенно невнятные черты, от которых становилось совершенно не по себе.

- Господин майор, господин майор, - прямо на него, с шумом ломая ветки, пер плотный фельдфебель. - Мы загнали двоих в болото. Фриц и Заэр их держат... Вот... нашел, - массивный пулемет в его руках выглядел тростинкой. - Кажется это Курта.

- Мы опоздали, - пробормотал майор, опираясь на руку солдата. - Недавно ушли. Значит, этих надо взять живыми. А как вторая группа?

- Не ясно, господин майор. Выстрелов слышно не было, - ответил тот, придерживая свободной рукой пулемет. - Поганый лес, скажу я вам, господин майор... У меня от него мурашки по всему телу. Иду и кажется, что из-за каждого куста за мной кто-то смотрит... О! … !

Вилли даже испугаться не успел, как почувствовал, что его бросило в сторону.