Дуб тоже может обидеться (СИ)

- Товарищ Сталин, - осторожно поднялся разведчик, когда сопровождавшие его бойцы ушли. - В прошлую нашу встречу я некоторые возможности моего тела.

В этот момент подполковник сидел совершенно неподвижно. Спина застыла, словно доска. Взгляд несколько остекленел. Он боялся даже вздохнуть лишний раз, прекрасно понимая, что его просто забыли выпроводить и сейчас начнется что-то страшное. Однако, дальнейшие события показали, что лучше бы он вышел сам...

- Иосиф Виссарионович, может все же вызвать охрану? - недовольным голосом спросил Берия. - Товарищ..

- Лаврентий, - хозяин кабинета не повышал голоса, но в дрожь бросило всех. - Не ставь телегу впереди коня. Не надо!

- Меня попросили вам передать это, - Игорь на ватных ногах подошел к столу и взял мешочек. - Уже прошло три дня и сегодня истекает срок его жизни.

Постукивая трубкой Сталин медленно подходил к столу, ни чуть не показывая своей заинтересованности.

- Что это? - не выдержал Берия. - Что здесь находится?

- Здесь жизнь, товарищ Берия! - твердо произнес Игорь, вытрясая на ладонь два крохотных золотисто-коричневых желудя. - Жизнь без болезней, без страхов, без увечий... Настоящая, полноценная, такая, какая и должна быть у настоящего человека!

В свете ламп желуди выглядели совершенно необычно. Блестящая, словно лаковая поверхность, до которой так и тянуло дотронуться пальцами. Сквозь нее выходило еле заметное золотистое свечение, совсем как на русских золоченных лаковых картинках. Сбоку оба желудя венчали небольшое шапочки серого цвета...

- Что вы хотите этим сказать? - в речи Верховного отчетливо прорезался акцент. - Желуди — это какое-то новое лекарство? Вы, что предлагаете всех лечить желудевым отваром?

На лице Орлова по прежнему застыла маска. Он лишь осторожно косил глазами в сторону своего подчиненного, которого как оказалось он совершенно ничего не знал.

- Нет, - Игорь взял стоявший в середине стола графин с водой и опустил туда один из желудей. - Это не лекарство, но совершенно иное, - странное семечко завертелось, едва коснувшись поверхности воды; на мгновение жидкость вскипела, теряя свою прозрачность. - Это семя жизни! Погруженное в воду, она живет лишь несколько минут, а потом погибает... Его достаточно лишь прислонить к сердцу и все измениться!

Если бы хоть на какое-то мгновение время могло остановиться и люди бы застыли неподвижными статуями, то можно было бы долго наслаждаться созерцанием самых разных выражений на лицах собравшихся. Казалось, здесь собрались четыре гениальных актера, которые должны были только лишь мимикой выразить весь букет сложных эмоций. Подозрительно прищуренные глаза Берии, которыми он сверкал из под круглых очков, грозили разведчику самыми страшными карами, которые только мог придумать изощренный человеческий мозг. Лицо Сталина, напротив, демонстрировало странную смесь недоверия, удивления и надежды. Он словно бы шарил в пустом, в абсолютно пустом кошельке в тайной надежде обнаружить что-то грандиозное. Стоявший вдали от них всех, Смирнов вообще казался пришельцем из другого мира. Он был совершенно спокойным, будто скупыми движениями вырублен из камня.

- Время пошло, - Смирнов отошел от стола. - Семя пускает нити..., - в прозрачной воде плавал желудь, от которого отходило несколько десятков тонких едва заметных нитей. - Нужно решаться... Товарищ Сталин, это изменит любого человека...

81

Возможное будущее.

20... г.

г. Москва, ул. Воздвиженская, дом 121 а.

Здание было старым с облупленными колоннами и кое-где выпадавшим из стен кирпичом. Фронтоны уже давно превратились в гнилушки, через решето которых в дождь извергался настоящий водопад. Судя по остаткам каких-то мраморных завитушек и потрескавшихся статуй здание явно знавало лучшие времена и когда-то в огромных оконных проемах горел яркий свет, звучала величественная музыка и хозяева ждали многочисленных гостей.

Именно так думали и должны были думать проходившие мимо прохожие, которые за обыкновенной суетой не замечали многих странностей, связанных с этим зданием. Это и небольшие, едва заметные глазу видеокамеры, спрятавшиеся в уступах колонн; и примостившаяся возле большой аляповатой деревянной дверной ручки панель доступа; и проходившие время от времени во внутрь чем-то похожие друг на друга люди; и многое другое, перечислять которое вряд ли имеет смысл...

Немногие посвященные, в число которых входили первые лица государства и сотрудники Пятнадцатого главного управления КГБ, имели представления об истинном предназначении здания... Это было одно из многих, разбросанных по стране специальных хранилищ, содержащих тонны стратегических запасов, массу документов секретных архивов, спецоружие и многое другое.

Чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на то, что скрывалось в недрах этого неприметного здания, нужно было сначала попасть во внутрь. Для этого нужна была лишь самая мелочь — особый платиновый ключ с электронной начинкой, хранившийся в двух экземплярах — один в Кремле, второй на Лубянке, и соответствующий стандартам генетический код. Внутри ждала вновь проверка - идентификатор глазного яблока, полиграф тринадцатой модели и лишь после этого можно было увидеть дверцу стандартного банковского хранилища...

Пуленепробиваемое стекло скрывало в себе небольшое пространство, в котором вместо кислорода находился гелий. Этот практически полностью инертный газ не зря относился к благородным газам, ибо его главной задачей было сохранение толстой пачки бумажных листов... Однако, при ближайшем рассмотрении они оказываются не бумажными, а берестяными!

«Здравствуйте! Я не уверен, правильно ли так говорить в ваше время, но по другому я не умею. Меня попросили записать для потомков все, что со мной случилось...

Итак, здравствуйте. Меня зовут Андрей Ковальских, уроженец села Малые Хлебцы Полесского воеводства Царства Польского (приписка — ныне не существующие)... (часть текста повреждена; видны царапины, вмятины, несколько бурых почти коричневых пятен).

… Меня часто спрашивают, а был ли у меня какой-то четкий план, особая программа действия. Отвечу, как есть на самом деле — нет и еще раз нет! Знаете, меня всегда умиляло, когда кто-то, рассказывая о значительном событии или мероприятия в его жизни, говорил, что он шел к этому всю свою жизнь и практически не сворачивал со своего пути. Он, мол, так ясно представлял себе свою цель, так сильно ее желал, что видел и легко справлялся со всеми проблемами на этой дороге... И ведь таких людей много! Они любят разглагольствовать о своей гениальной предусмотрительности, поразительной целеустремленности и просто фантастической упертости. Здесь я бы громко засмеялся. В такие моменты я всегда вспоминаю себя... Какое там предвидение? Откуда там могло быть ясное понимание цели? С каких таких кладовых могло изначально свалиться тебе на голову знание обо всех проблемах и путях их решения?