Александр Афанасьев - Отягощенные злом 2: Разновидности зла

Выложиться надо по максимуму…

Аслан Арсанукаев, черный от позора – он не мог отказаться от своих слов, и понимал, что в значительной степени утратил свой намус [25]– зарядил свой пистолет. Это был пистолет, предназначенный для тренировок – по виду почти как настоящий, только вместо боевых патронов – специальные патроны с желатиновой краской. Бьет больно…

– Готовы? – спросил их Мадаев, стоявший рядом

– Так точно – ответил за всех Аслан

– Бисмилло рахмону рахим [26]… Отсчет.

И тут – все, кто был на площадке: в качестве импровизированных укрытий здесь использовались пустые картонные коробки и выстроенные заранее стенки пол пояс взрослому человеку – услышали вертолет…

Вертолет был гражданским, белым, с синей каймой по бортам. Несерьезным по военным меркам, хотя наверняка очень комфортабельным внутри. Такой вертолет – несомненно, сбили бы в местах, подобных Эльбрусу или северо-западной Персии, стоило бы ему только вылететь с горной базы…

– Шайтан… Стоять…

Примерно в километре – то же самое, сказал казачатам сказал и Тимофеев, неотрывно смотря на вертолет. Похоже… все таки… догнала пуля атамана. Из спецназа – просто так не уходят. Как говорил один старый – престарый казак, видавший еще замирение, а сейчас тихо доживающий свои дни в станице – ты можешь не идти на войну, но тогда война придет к тебе…

Вертолет – приземлился на плацу и исчез из виду. Потом – Тимофеев увидел мчащийся по колдобинам небольшой внедорожник, один из тех, которые были в центре. Их собирали прямо здесь, недалеко от Грозного и они были единственными, что могли пройти по местным горным дорогам.

– Погнали наши городских… – сказал один из казачат разочарованно и тотчас заслужил подзатыльник

– Я научил вас всему, что нужно для победы. Кто сомневается в себе?

Казачата подобрались

– Ну?

– Никто, господин атаман.

– Верьте в себя. Держитесь друг за друга. И сделаете их, ясно?

– Так точно.

– Победа – в вашем враге. Поражение – в вас самих. Действуйте!

Из внедорожника – выскочил молодцеватый посыльный, чеченец

– Господин полковник, вам депеша. Вручить лично…

Воздушный поток от вертолета – мел винтами и так чисто вымытый плац, стоящий у кабины пилот в гражданской форме – отсалютовал как смог, пригибаясь, чтобы не попасть под винты. Судя по возрасту и виду – военный, отслужил свое, теперь, наверное, нефтяников возит или экскурсии. Вертолет принадлежал нефтяной компании, судя по знаку – вышка и над ней – желтый кружок солнца…

Полковник запаса Тимофеев, он же Араб – приземлил свою пятую точку на обтянутое черной, телячьей кожей сидение – и наткнулся на острый как горский кинжал взгляд. Полковник горных стрелков Мадаев сидел напротив, прищурив глаза.

– Подбросить до Баку, аскер? – спросил Тимофеев

– Сделай милость, мне туда же…

– У меня там встреча.

– И у меня тоже, казак. И сдается мне, встреча у нас одна.

Легкий, не отягощенный броней вертолет – как бабочка прыгнул в кавказское небо, и как по заказу – солнце пробилось из-за туч, изрешетив их острыми как шпага лучами. За бортом – оставалась и горная школа, и чисто выметенный плац, и нерешенное между чеченцами и казаками дело, которое никто и никогда до конца не решит. Пока существуют чеченцы, [27]и пока существуют казаки.

– Если ты не пойдешь на войну, война придет к тебе… – сказал Тимофеев, и провел руками по небритым щекам

– Я молю Аллаха только об одном, аскер – откликнулся Мадаев – нам от этого никуда не деться, это уже понятно. Я молю Аллаха только о том, чтобы хотя бы они – нашли тот мир, который мы потеряли…

Кто "они" – было понятно и без лишних слов

К сожалению – пойти тем путем, которым я изначально предполагал пойти – не получилось. Остался обычный путь – бюрократический…

В должности Наместника в Афганистане – я уже несколько дней. Но в Афганистан – пока так и не перебрался, ибо делать пока там нечего. Я провизитировал несколько воинских частей, встречался со старейшинами диаспор и авторитетными мусульманскими богословами, с военными экспертами и теми, кто там отслужил. И я понял, что здесь происходит. Давайте-ка, я расскажу это вам – все равно, большое оперативное совещание через час, на котором я намереваюсь изложить новую стратегию, как нам надо замирить большой Афганистан и добиться прекращения сопротивления. Тем, кто придет на это совещание – излагать причины своих решений я не буду, а просто озвучу их в виде целей на ближайшую и на дальнюю перспективу. Со сроками, с ответственными и так далее.

Все дело – в различии подходов к делу армии и флота. Сухопутные крысы, которых я ненавижу еще со времен учебки, так качественно умудрились все залажать, что потребуется много, очень много времени на исправление.

Флот – а я всегда ощущал себя флотским офицером, хотя работал на земле – решает проблему сопротивления совсем иначе, нежели армия. Флот исповедует доктрину дистанционного контроля, в то время как армия – доктрину контроля непосредственного, именно на эту тему я защищался в Академии. У флота – никогда не было больших наземных частей, но были истребители-бомбардировщики с авианосцев, которые могли быстро оказаться в нужной точке и нанести удар. Были ракеты – оперативно-тактические и стратегические. Все, что нужно флоту – это разведданные, полученные со спутника или наблюдателя на земле. В то время как армия считает, что контролируется только та территория, над которой "висят яйца солдат", простите…

На самом деле это не так. Относительно быстрое замирение Персии, причем реальное замирение – не несколько лукавых договоров с бандитами, а именно замирение обусловлено было тем, что я подошел к делу как флотский офицер. Тогда многие сомневались и даже прямо критиковали мое решение вывести немедленно все сухопутные части, которые были введены в Персию для замирения, и даже часть казаков – считалось, что это может привести к повторному мятежу. Но повторного мятежа произошло, а вот уровень потерь, которые мы понесли при замирении Персии, оказался на удивление низким, ниже того, что рассчитывал Генштаб. Все дело было в том, что основные ударные средства – беспилотники, тогда еще недостаточно совершенные, ударные самолеты – штурмовики, истребители – бомбардировщики палубного базирования – я старался размещать вне территории Персии, вне досягаемости боевиков, лишая их возможности нанесения ответных ударов. На территории Персии остались только несколько сильно укрепленных баз на границе, тегеранская группировка и части постоянного базирования, которые находились в Персии до мятежа. И все. Блок-посты, базы казаков – мы снимали так быстро, как только это было возможно.