Г. Носовский - Шахнаме: Иранская летопись Великой империи XII-XVII веков

Приведем лишь самый конец выступления Кей-Хосрова:

«"В нездешние дали душою лечу. Обрел я все то, что так долго искал, и ныне от ноши державной устал. Усердие слуг моих верных ценя, их всем одарю я, что есть у меня. Кто честен и набожен – стану о том молиться, склонясь пред небесным творцом. В награду за доблесть иранским бойцам доспехи, оружие, злато раздам, а каждому знатному богатырю я землю и княжий венец подарю. Рабов и рабынь, и казну, и стада собрав, сосчитать повелю, и тогда раздам достоянье. Мне время пришло из тьмы устремиться туда, где светло. А вы веселитесь неделю подряд, пусть клики веселья повсюду гремят! Молитесь о том, чтоб покинул я свет, избегнув земных искушений и бед".

Речь кончил иранской державы глава.

Дивятся, услышав такие слова, иранцы; в раздумье промолвил один: "КАК ВИДНО, В БЕЗУМИЕ ВПАЛ ВЛАСТЕЛИН. Кто знает, что ждет государя сего, что будет с венцом и престолом его?"», с. 521.

Подчиняясь приказу Хосрова, иранцы устраивают богатырский пир, длящийся целую неделю.

Подведем итог. Перед нами, в «персидском исполнении», прошли картины заболевания «Грозного» царя и его превращения в Василия Блаженного. Напомним, что этот сюжет отразился также в Библии как отречение от власти царя Навуходоносора и потеря им разума. А также как отречение от власти императора Карла (рис. 6.10), см. подробности в нашей книге «Библейская Русь».

Рис. 6.10. Император Карл V (отражение Ивана Грозного в западных хрониках). Гравюра на дереве, якобы 1530 года. Взято из [1371:1], с. 7

Повторим, что, согласно нашим результатам, под одним именем «Грозного» романовская история объединила четырех отдельных русских царей. Первый из них – настоящий Иван IV (1547-1553), отразившийся в русской истории и как Василий Блаженный, то есть Царь Блаженный. По-видимому, царь Иван IV в конце жизни, в 1553 году, заболел, отошел отдел, превратился в юродивого, см. «Новая хронология Руси». Через четыре года, в 1557 году, он умер. Именно в его честь в Москве построили Собор Василия Блаженного. В романовской же истории считается, будто царь Иван был при смерти, но потом «выздоровел» и продолжил правление. Хотя и сильно изменился внешне.

Но вернемся к персидскому жизнеописанию Кей-Хосрова. Далее следует очень интересный сюжет, который условно можно назвать «показ и раздача сокровищ». Сказано следующее. «На утро восьмое Хосров на престол без царских серег, без короны взошел. Достойных спеша пред концом одарить, ДВЕРЬ К ПЕРВОМУ КЛАДУ ВЕЛИТ ОТВОРИТЬ. Богатства несчетные клада того Гудерзу вручил он, наставив его такими словами: «Вокруг осмотрись… Не все ведь сокровища нам собирать, пора подойдет, их разумно истрать… Богатства на свет извлеки и тотчас раздай их, превратностей рока страшась. Внемли завещанью о кладе втором: его «Бадаверд» называют, и в нем АЛМАЗЫ НЕСЧЕТНЫЕ… Истрать, не скупясь, тот невиданный клад. Помысли о смерти, ведь годы летят. Название третьего клада – «Арус». Копил его в городе Тусе Кавус». И царь завещал: «Пусть сокровищем тем отныне владеют Дестан и Ростем». Свои одеянья велев перечесть, Ростему-вождю оказал ими честь. Доспехи воинственных богатырей с убором богатым, достойным царей, вручил Гостехему… (далее следует перечень сокровищ, врученных Хосровом другим его наиболее достойным витязям – Авт. )…

Нить перлов, затмившую блеск Моштери, два перстня с рубинами, ярче зари, с начертанным именем царским на них, известных в Иране и в странах других, Бижену вручил повелитель держав…», с. 522-523.

Итак, перед своим отречением и уходом великий иранский правитель Хосров открывает свою сокровищницу, призывает в нее одного или нескольких особо доверенных лиц, показывает драгоценности и указывает – как их распределить между достойными. Причем этой сцене персидский Эпос уделяет значительное внимание, а именно – две страницы.

Замечательно, что мы уже видели выше эту сцену «показа сокровищ», см. параграф 5 в данной главе. Причем тот сюжет опять-таки был связан с тем же царем Хосровом! Получается, что в Шахнаме обнаруживаются два дубликата одной и той же истории. Оба раза она связана с именем Хосрова. Но один раз включена во второй том Шахнаме, а затем, во второй раз, редакторы поместили ее в третий том Эпоса.

Надо сказать, что такой сюжет является уникальным во всем Эпосе Шахнаме. Ни о каком другом правителе ничего сравнимого по значимости не сообщается. Видно, что персидских летописцев поразила эта важная сцена. Что отвечает ей в русско-ордынской истории? Долго искать не приходится. Как мы уже говорили в параграфе 5, этот яркий эпизод нам уже хорошо известен из «биографии» Ивана «Грозного».

Обращаемся к книге англичанина Джерома Горсея. И находим у него подробнейшее описание уникальной сцены, когда умирающий Иван Грозный призвал к себе нескольких придворных и иностранцев, дабы показать им свои роскошные хранилища драгоценных камней. Причем царь, в изложении Горсея, прочел им целую лекцию о свойствах камней. Вот фрагменты из его рассказа.

«Однажды Борис Феодорович (Годунов) сделал мне знак следовать за собой. Я стоял вместе с прочими, как пришлось, и слышал, как царь называл дорогие камни и драгоценности. Он объяснял царевичу и присутствующим боярам свойство такого и такого-то камня… "Вы все знаете, что в магните великая и тайная сила; без него нельзя было бы плавать по морям, окружающим мир… Видите этот прекрасный коралл и эту прекрасную бирюзу, ВОЗЬМИТЕ ИХ В РУКУ; восточные ожерелья делаются из них. ТЕПЕРЬ ПОЛОЖИТЕ МНЕ ИХ НА РУКУ; Я ОТРАВЛЕН БОЛЕЗНЬЮ: вы видите, – они теряют свое свойство, переменяют свой яркий блеск на бледный; они предсказывают мне смерть. Достаньте мне мой царский посох; это рог однорога, украшенный прекраснейшими алмазами, рубинами, сапфирами, изумрудами и другими редкими дорогими каменьями…

Взгляните теперь на эти драгоценные камни. Вот алмаз, самый драгоценный из восточных камней»… Указывая на рубин, он добавил: "О, как этот камень оживляет сердце, мозг, дает бодрость и память человеку, очищает застывшую испорченную кровь!” Потом, обращаясь к изумруду, он сказал: "А вот этот драгоценный камень радужной породы враг всякой нечистоты… Вот сапфир: я очень люблю его; он охраняет, дает храбрость, веселит сердце, услаждает все жизненные чувствования, пленяет глаза…" Потом, взяв оникс в руку, он сказал: "Все это удивительные дары Божии, тайны природы, открываемые людям им на пользу и созерцание… Я слабею, уведите меня… До следующего раза…"» Цит. по [578], кн. 2, с. 621.