Андрей Посняков - Новая Орда

– А как?! – подавшись вперед, в нетерпении выкрикнула Айгиль.

– Сама на трон сядь! – Егор резко выбросил вперед руку, словно отдавал салют. – Стань правительницей, великой ханшей, а уж я тебе в этом помогу. Ну, что тут сомневаться-то? Вот только представь – сама – царицей! – на троне, и не надо думать об этих дурацких двойниках, о том, что все рано или поздно откроется, о мятеже… Царицу Савскую вспомни, Клеопатру – слышала, надеюсь, о них.

Айгиль вскинула брови:

– Дурой-то меня не считай. Клеопатра, хм… А ты, выходит, в Антонии метишь? Или куда больше – в Цезари?

– Скорей, второе, – скромно признался Вожников. – Я ведь все-таки князь! И войско мое… они же помогли Темюру… Теперь помогут тебе!

– Женщина на троне? – помолчав, с сомнением протянула царевна. – Орда – не Рим и не Египет. Женщина должна быть покорной…

– А ты этого хочешь?

– Нет!!! Никогда!

– Тогда рискуй. – Егор спокойно долил в кубки вино. – Только знай – я тебе не просто так помогу… и буду помогать всегда! Кое-что попрошу…

– И что же?

– Ордынский выход! Дань! Русские княжества не будут ее платить никогда. – Поднявшись с кресла, князь скрестил на груди руки. – Скажу даже более, Сарай-ал-Джедид, Бельжамен, Жукотин и прочие ордынские города и земли станут моими вассалами. Эй, эй! Только не смотри так! И не возражай, ты же умная, прекрасно все понимаешь: Великой Орды давно уже нет, есть ее разрозненные остатки, куски, одним из которых ты хочешь править! Кровавая борьба за трон сто лет назад, затем чума, нашествие Тимура… Все! Ты должна сохранить хоть что-то – не более. И выход – один. Тот, о котором говорю я! Женщину на троне не признают многие – ни в степях, ни в Сибири, ни даже в Хорезме… А мы признаем! Новгород Великий признает, Нижний, Заозерье, и – куда ей деться? – Москва. Думаешь, московские князья дань для Орды собирали? Дай бог десятая часть в Сарай шла. Так на что она, такая дань? Возни больше. Бери трон, милая! А я, великий заозерский князь, своего верного вассала в обиду никому не дам! И не только вашим ордынцам. Ушкуйников приструню – обещаю! – нападать больше не будут – мир! Торговля! Цветущие города. Сарай-ал-Джедид вновь станет таким, каким был когда-то: столичный блеск, новые дворцы, купцы со всего света, состязания поэтов – и все это благодаря тебе, Айгиль! Айгиль Великая – не сомневаюсь, именно так назовут тебя люди, и имя твое, имя великой и мудрой царицы, останется в веках! Так будет, поверь. А сейчас… Неужели ты, умница, откажешься сделать к этому шаг? Ну! Что молчишь?

– Кто ты? – побледнев, тихо спросила девчонка.

– Я же тебе сказал: князь!

– Почему я должна тебе верить?

– А ты думаешь, это зеленщик с тобой сейчас так говорил?

Вожникова перевели в другую «камеру», явно предназначенную для знатных узников – сухую, с постеленной на пол циновкой и узким ложем, даже с выходящим на задний двор замка окном, забранным толстой решеткой. Тюремщики принесли и кувшинчик вина, и закуску – князь вполне комфортно скоротал время до вечера, даже прилег было вздремнуть, да не дали – вновь повели к царевне. Именно так – царевна – Егор именовал про себя Айгиль. Ну, не ханшей же было ее называть – при этом слове в голове всплывал лишь образ злобной узкоглазой толстухи, жесткой и властной… последние качества, впрочем, можно было бы с небольшой долей сомнений отнести и к юной вдове.

И снова лестница, и круглая зала, и столик с вином. Айгиль в этот раз выглядела на редкость молчаливой и задумчивой – еще бы, было над чем подумать!

– Все же, кто может подтвердить, что ты князь? – сделав пару глотков, девушка пристально взглянула на Вожникова.

Тот пожал плечами:

– Никто. За исключением моего верного Федора.

Царевна насторожилась:

– А, Феодоро, твой слуга. Признаюсь, его так и не смогли нигде отыскать.

– Он не слуга мне, а друг, – наставительно промолвил князь. – Верный мой спутник во всех странствиях и авантюрах.

– Ага, оруженосец, – непонятно было, поверила Айгиль или нет. – Он, может, бек?

– Боярство я ему еще не пожаловал. А ведь надо было уже давно! Ладно, вернемся домой – уж тогда обязательно!

– И где ж он теперь, твой Феодоро?

Егор хитро прищурился:

– Коль вы его не схватили – значит, уже в Кафе. Да ты, царевна, не переживай, скоро он сюда вернется. Правда, не один, а с хозяином замка.

– Марко Гизольфи? – Айгиль недоуменно приподняла правую бровь. – А при чем тут он?

– Там увидишь, – неопределенно сказал Вожников. – А с условиями моими ты, я вижу, согласна.

При этих словах девушка встрепенулась и сверкнула глазами, словно собеседник только что оскорбил ее нехорошим словом:

– С чего ты взял?

– Потому что знаю, что ты не дура! – не чинясь, хохотнул Егор. – Кроме меня, никто твоей мечте не поможет – и ты это понимаешь даже, может быть, куда лучше, чем я сам. Я – твой единственный шанс, милая Айгиль. Кстати, это имя тебе идет куда больше, нежели Заира. От того прямо какой-то Африкой веет.

Девушка поставила бокал на стол:

– Я-то не дура, а вот ты… князь ли?

– Господи, опять она за свое!

Молодой человек едва успел воздеть руки к небу – сиречь, к потолку, – как в дверь несмело постучали.

– Ну? – юная ханша повернула голову, с крайне недовольным видом воззрившись на почтительно поклонившегося – едва не павшего ниц – слугу. – Что там такое? Я же приказала не беспокоить!

– Там приехали…

– Кто?

– Господин Марко Гизольфи, моя царственная госпожа. И он явился не один.

– О! – радостно потер руки Егор. – Пусть заходит, посидим.

– Ты у меня еще тут пораспоряжайся! – змеей зашипела Айгиль и та-ак зыркнула на слугу, что тот, бедолага, едва не провалился под пол. – А ты что стоишь? Проси! Пусть синьор Марко поднимается… Да вина пусть еще принесут. И заедок!

– Ну, ты и орать, мать! – удивленно произнес Вожников после ухода слуги. – Неправильно это, не по-царски совсем.

– Тебя еще буду слушать!

– Да успокойся же, милая Айгиль. Поверь, ничего плохого я тебе не посоветую. А к людям и впрямь надо относиться мягче, с душой – тогда и они к тебе так же будут.

– Много ты понимаешь!!! – взвилась девчонка, видать, князь ее все-таки достал. – Мягче… У меня вон старая служанка была, вместо матери – уж я так к ней, так… Она же первой меня и предала, так-то!

– Э-э-э, милая! Это она из зависти. Классовый подход – понимать надо.

– Какой еще подход?

– Как тебе объяснить? Ты ведь даже кто такой Карл Маркс, не знаешь. Ну, ладно, не дуйся! Давай лучше с Марко по-человечески посидим, повеселимся. Слышишь, шаги? Он идет, кажется… Ну, так что – не будем больше ссориться? Мир?

– Молодой Гизольфи-бек, моя повелительница! – просунувшись в дверь, почтительно объявил слуга.