Александр Лысёв - «Поворот все вдруг!». Укрощение Цусимы

– Плохо все, до чего же плохо! – намазывая на хрустящий ломтик французской булки паштет из рябчика, со вздохом покачал головой Цибулевич-Панченко.

– Ну, может, не все? – пережевывая остендские устрицы со льда, осторожно осведомился Хлебников.

– Да прямо скажу вам, ротмистр, – хуже, чем я думал. – Семен Семенович отправил булку с паштетом в рот и с горя зачерпнул здоровенную ложку свежей зернистой икры из весьма немаленькой вазочки, стоявшей посередине стола.

Опрокинули по рюмке рябиновки. В унынии стали ожидать заказанного заливного поросенка.

– Отечество наше многострадальное выглядит самым неприглядным образом! И это перед всем мировым сообществом! – Журналист плеснул в хрустальные рюмки еще рябиновки. – Мне до глубины души обидно. Ну почему у нас все так плохо?..

Хлебников оглядел царившее на столе великолепие. Откровенно хмыкнул в кошачьи усы.

Семен Семенович, не дожидаясь собеседника, осушил свою рюмку. Потянулся к лангустам с омарами. Они были сварены в соленом растворе с лавровым листом. Это вместе с выпитой рябиновкой, очевидно, несколько успокоило расстроенные нервы радеющего за державу журналиста.

– Хорошо хоть вообще не утопили этот несчастный броненосец, – слегка разбавил совсем мрачные краски чуть смягчившийся Семен Семенович.

– А может, и не они виноваты были? – слегка пригубил свою рюмку Хлебников. – Может, просто авария какая? Или даже вообще – японские происки?

– Да что вы мне говорите, батенька мой! – горестно воскликнул Цибулевич. Пошарил рукой рядом с собой. Взял с соседнего стула пачку газет. – Вот пожалуйста, полюбуйтесь! – Начал шлепать газету одну за другой на стол, бегло просматривая заголовки. – «Таймс», «Дэйли Мэйл», наши вот… Везде эти фотографии. Французы вообще «Ослябю» теперь иначе чем «вероломным монахом» и не величают. Немцы пишут про аварию, но фотографии… Эх, – Семен Семенович потянулся к графинчику со смирновкой. – Как наши могли! Да так неумело…

Хлебников придвинул к себе одну из газет. В очередной раз просмотрел фотографические снимки. Эти снимки обошли в кратчайшие сроки весь мир. Они были сделаны английским журналистом 20 октября сего года в порту Адена. Англичанин собирался заснять на рейде русские корабли и совершенно случайно запечатлел столкновение русского броненосца «Осляби» с японским крейсером. Причем быстро разобравшись, что происходит на рейде, английский журналист отснял историю столкновения в хронологическом порядке. Вот видны заходящие на рейд японские крейсера. Вот стоящий под парами русский броненосец. Вот отчетливо видно, как он разворачивается на пересечку курса проходящему мимо японскому крейсеру. Из всех трех труб «Осляби» отчаянно валит чернющий дым. Вот русский броненосец, полуразвернувшись, бьет японский крейсер. Под каждым снимком аккуратно проставлено время, в которое он был сделан. Картина действительно вырисовывалась однозначная.

«Так виделось с берега, – мысленно усмехнулся Хлебников. – Ловко сработано!» Вслух же промычал:

– Н-да…

Далее шла газетная статья. Подобные статьи кочевали из одного периодического издания в другое. Содержимое их было примерно одинаково. На борту английского крейсера «Эдгар» прошла встреча между японскими и русскими военно-морскими представителями. Туда же приезжал русский консул в Адене. Русский командующий адмирал Фелькерзам от комментариев отказался, сославшись на нездоровье. Избитый ход! Фотография Бэра с перевязанной головой на пирсе на фоне «Осляби». Кстати, есть предположение, что броненосец русских получил серьезные повреждения в подводной части. И хотя в официальных сообщениях Петербург и Токио сошлись на версии, что случившееся – досадная авария, произошедшая из-за одновременного маневрирования русских и японцев в ограниченном пространстве рейда, сенсационные фотографии англичанина убеждали весь мир в виновности русских. Впрочем, международного скандала не произошло. Однако пресса всех стран мира с удвоенной силой принялась вновь на все лады обсуждать поход 1-й Дальневосточной эскадры, а также ситуацию в Корее и Маньчжурии. Отмечалось, что русский Тихоокеанский флот под командованием адмирала Макарова провел большие осенние маневры в Печилийском заливе. На Дальний Восток перебрасываются части 4-го Сибирского армейского корпуса. В центральной России ждет отправки в Маньчжурию 17-й армейский корпус. А вот серия статей, авторы которых возмущаются действиями статс-секретаря А.М. Безобразова в Корее. Англичане откровенно называют его «обнаглевшим и зарвавшимся гвардейским офицером». Провокационный намек! Ведь хорошо известно, что предпринимательскую деятельность Безобразова на реке Ялу одобряет и поддерживает сам царь. Впрочем, Безобразов и вправду в последнее время как с цепи сорвался. Гонит лес из Кореи. Как будто Сибири ему мало! Ходили упорные слухи, что под видом лесорубов в Корею направляются чины русского корпуса пограничной стражи. Англичане подняли шумиху – вопрошают, что ж, теперь ждать русские разъезды в Афганистане или Тибете? А может, в Индии? От последнего предположения на туманном Альбионе готова разразиться массовая истерия. Официальный Париж заявил, что дружит с Россией не дальше Европы. Французская пресса также вопит о русской военной и морской угрозе миру. Называют Японию форпостом и бастионом. Правда, непонятно чьим. И только немцы по-настоящему нейтральны. Оно и понятно – чем дальше Россия уйдет на восток, тем им лучше. Все как завещал великий Бисмарк. Впрочем, кайзеровские транспорты исправно помогают снабжать 1-ю Дальневосточную эскадру углем. Немцы даже оборудовали угольные станции по пути ее следования. Как рассказывал за одним из обедов Цибулевич-Панченко, у немцев какой-то грандиозный контракт с Шишкиным на снабжение русских военных кораблей. Разумеется, все оформлено через частные фирмы. Что ж, очень умно придумано…

Принесли поросенка. Он был разрезан на порции, но сложен обратно таким образом, что казался совершенно целым. Румяный, в прозрачном сверкающем желе, поросенок как-будто улыбался из янтарных кубиков моркови.

Семен Семенович наполнил рюмки зубровкой. Опять горестно вздохнул:

– Эх, до чего ж все скверно!

Махнул безнадежно одной рукой вниз, другой опрокинул стопку себе в рот. Застучали ножи и вилки. Над кусками поросенка трудились молча минут пятнадцать. Наконец Цибулевич вытер губы салфеткой и откинулся на спинку стула:

– Завтра выходит «Олег».

Хлебников чуть повел бровью, не поднимая глаз от тарелки. Заливной поросенок оказался бесподобен.

– Что же, достроили? – промокнул усы ротмистр.

– Достроили, – скривился Семен Семенович. – Испытали и приняли на скорую руку. Укомплектовали резервистами. Крейсер неплохой, но боевую ценность этой спешкой сразу процентов на тридцать снизили.