Георгий Лопатин - В тылу врага

— Да что же они к нам прицепились-то, а?! — с раздражением сплюнув вязкую слюну, прохрипел Юрий Бардов. — Вот ведь пристали как банный лист к одному месту и все тут!

Люди на слух проследили за движением невидимого из-за зелени веток где-то близко пролетающего вертолета.

— Мы им надавали по носу, вот они нам хм-м… кровь из носу, хотят дать сдачи, — ответил Куликов. — Вполне естественное желание, ты не находишь?

— Нахожу…

— И, кроме того, я так подозреваю, что они нас считают нечто большим чем просто кучкой изможденных, голодных, практически безоружных беглецов.

— То есть?

— Ну мало ли, — пожал Вадим плечами. — Может они нас считают целенаправленно действующим отрядом, организованной силой. Согласись, если со стороны посмотреть на наши действия, то все один к одному. Бомбу взорвали, своих преследователей в самом начале сделали, пленников из ремонтной бригады освободили, перебив всех полицаев, на город напали и вновь пленных освободили, опять-таки с самым плачевным исходом для вертухаев. Вот кто-то в китайском штабе сидит и от нехватки информации фантазирует: а кто мы такие есть? Чего еще от нас можно ждать? Вот и хочет изловить, во что бы то ни стало, чтобы все выяснить и отчитаться наверх. Неприятно ведь иметь под боком не пойми кого.

— Вот блин! Значит эти косоглазые, по любому от нас не отстанут?

— Получается что так. И это меня беспокоит, тем более что у противника появляется реальный шанс сделать свое дело.

— О чем ты?

— Перед нами находится хребет. Очень высокий, крутой…

Вадим для наглядности расстелил карту и показал точку, где они находятся в данный момент, и указал направление движения.

— Да, высоты поражают, — согласился Юрий. — Почти везде больше двух тысяч…

— Именно и проходов в нем, раз-два и обчелся. Все, что есть для нас, закрыты. Слишком много поселений: Баунт, Уакит на западе, Бамбуйка на востоке… и это только отмеченные. Остается только вот этот проход возле высоты 2665.

— Блин, это же натуральное бутылочное горлышко. Слева и справа крутые горы под две с половиной тыщи, а проход всего километров десять шириной, тут не спрячешься. А само горло в длину километров на сорок тянется. Ловушка. Форменная ловушка. Поставь по отряду спереди и сзади и нам отсюда не выбраться, как в тисках окажемся. Нужен другой путь. Однозначно.

— Других путей нет, этот – единственный. Либо придется идти в обход, делая крюк в двести-триста километров в любую сторону, рискуя нарваться на местных, что станет нашим стопроцентным концом. Выдержат ли его люди и без того с ног падающие? А так есть хоть какой-то шанс. Китайцы не знают что мы здесь, они нас вообще потеряли.

— Но отряд хотя бы их полицаев они для проформы могли поставить.

— Могли… Ну не через горы же идти?

— По мне, так это лучше, чем лезть в капкан, — категорично заявил Бардов.

— Что ж, пойдем через горы. Суворов тоже через Альпы напролом ходил и ничего.

— Вот именно! Так он еще зимой ходил!

— Да, по сравнению с его походом, у нас в чистом виде прогулка намечается…

Прогулка прогулкой, но маршрут выбирали самый легкий из возможных, чтобы людям приходилось как можно меньше карабкаться по голым камням, рвя обувь в лохмотья. Чем еще плохи высокие горы помимо своей непроходимости из-за крутизны, широких и длинных расщелин-каньонов, так это тем, что они как правило, скалистые и из-за этого голые – на камнях в лучшем случае растут какие-нибудь кустики и то очень редко. А это значит, что на больших высотах такая толпа людей становится крайне заметной и превращается в идеальную мишень. Все это приходилось учитывать при выборе маршрута.

В скалах и без того небольшая скорость движения снизилась еще сильнее. Постоянные подъемы и спуски быстро изматывали обессиленных предыдущими маршами людей.

— Интересно все-таки, что там сейчас происходит? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Бардов, кивнув на запад.

— Да уж ничего хорошего, — хмыкнул Вадим. — Война. Китайцы рвутся на запад…

— Ну, это понятно. Интересно другое, преодолели они уже Енисейский оборонительный рубеж или там еще топчутся?

— Хотелось бы, чтобы развивался последний вариант.

— Это – да, — согласился Юрий.

— Хотя вполне уже могли пробиться…

— И это может быть правдой. Столько войск постоянно перевозят, что просто жуть… Но если это правда…

Бардов замолчал. А чего тут говорить и так все ясно. Стоит только китайцам преодолеть последний естественный барьер – реку Енисей, перевалив через Енисейский кряж и Саяны, и все, можно считать что все кончено. Дальше до самого Урала идут равнины и в лобовом столкновении на открытой местности, у российской армии нет ни единого шанса перед численно и… качественно превосходящим противником.

"Да и возможно ли в принципе победить Китай?" – задался вопросом Куликов.

Ответ по многим причинам приходил неутешительный.

Тогда что? На что надеется политическое и военное руководство страны? На помощь Запада? Так он же и сдал Россию, в закулисных играх с Китаем, поделив ее на зоны влияния. Сдал из извечной ненависти, зависти и застарелого страха перед огромным государством, что раскинулось у них под боком, у них таких маленьких и слабеньких. Сдал, пойдя на сделку с реальным монстром, с реальной силой на планете, посчитав, что та реальная сила далеко… а то, что далеко всерьез никогда не воспринимается.

Возможно, что многие западные лидеры уже жалеют о своем решении, понимая, что если Китай захочет, то и Запад будет стерт с лица Земли и вся планета станет называться Китаем. Если кто-то и жалеет, то уже все равно ничего не может сделать.

Тогда что? Какой козырь или туз запрятан в рукаве Кремля? Или же он беспардонно блефует? Блефует, держа марку из последних сил, понимая, что ставки сделаны, пошли ва-банк и отступать уже некуда. Либо пан, либо пропал…

Может это извечно русская надежда на авось? Авось какая-нибудь кривая выведет к победе? Но это глупо. Скорее уж Луна разгорится ярче Солнца, чем произойдет чудо, а чудес не бывает. И осмысленно не победить.

Что же тогда? А может и нет ничего: никаких планов, никаких козырей с тузами и даже на авось никто не надеется. Просто сопротивляемся до конца, до последней капли крови, последнего вздоха, как было всегда, какой бы враг ни приходил, всегда в столкновении с русскими шла жесточайшая резня, на уничтожение. Потому и побеждали, побеждали потому, что не сдавались как делали все другие… Здесь враг сталкивался с "варварством" непонятным и непостижимым для него. Именно в этом рецепт всех побед России.

Вот и сейчас не сдаемся. Не сдаемся, скорее уж по привычке… Вот только враг на этот раз другой, несопоставимо сильнее, чем до этого приходилось сражаться России с незапамятных времен. Двадцатикратное превосходство… Такого не было даже у татаро-монголов перед раздробленной Русью.