Варвара Болондаева - Тамплиеры-2. След варана

— Где?! — чуть не вскрикнул Гуго и поправился: — Извините.

— В старом домике. Но его пришлось снести наперекор искусству. Теперь там церковь святой Марии Латинской.

Гуго судорожно вздохнул.

— Мон шер, — спросил граф, — а как дела в твоем доме?

— Мой бывший оруженосец обзавелся семьей, теперь там куча детишек.

— Королевство растет! Но, как же с тобой? Тебе хватает места?

— Не беспокойтесь монсеньор. Мне со слугами — да. А лошадей будет некуда ставить.

— О-о, это и моя головная боль. Скоро прибывает дружина. Около сотни лошадей и всех их нужно пристроить!

— Сеньор, — в разговор вмешался один из прибывших рыцарей, — в подземельях дворца сейчас сдаются конюшни. Думаю, король не откажет вам.

— Великолепно! Во дворце? В Храме царя Соломона?!

— Да, именно там. В подвалах достаточно места.

— Вот и отлично! Гуго, поручаю это дело тебе. Будешь отвечать за конюшни.

— Слушаюсь, монсеньор.

Как и подобает в мужской компании, разговор перешел на боевых коней, доспехи и былые сражения. Из всех присутствующих только Гуго де Пейен и брат Жерар прошли весь Крестовый поход от Константинополя до Иерусалима. И хотя настоятель гостеприимного дома был мудрее и старше и умел держать меч в руках не хуже шевалье де Пейена, все внимание присутствующих постоянно переключалось на Гуго. Его слушали с нескрываемым почтением. Любая его мысль находила отклик в сердцах, любое слово одобрялось. В какой-то момент Гуго даже показалось, что позови он сейчас штурмовать какую-нибудь из оставшихся в Палестине сарацинских крепостей, все бы его поддержали.

Ужин окончился за полночь. Но граф все еще не хотел отпускать своего вассала.

— Послушай, мой друг, в моем особняке достаточно места. Поселить тебя в своем доме — большая честь для меня.

— Благодарю Вас, монсеньор.

— Завтра у меня аудиенция у короля. И я хочу, чтобы ты был рядом.

Ночные улицы Иерусалима были как в сказке. Душно и тепло, из стен домов вдруг обдавало горячими волнами. Была полная луна, и великолепный купол «Скалы» светился серебристым светом — теперь мечеть переименовали в Храм Господень и установили крест. Лениво побрехивали собаки. Все так же, как четыре года назад, над Храмовой горой уныло покрикивала сова.

В доме все спали. Слуга Жюрден — ему поставили кровать в нижней комнате, хлопая заспанными глазами, открыл засов. Гуго мягко проскользнул во внутренний дворик, но не пошел на террасу, а поискал глазами стык соломенных крыш — хлева и кухни. В ярком лунном свете был виден каждый предмет. Шевалье открыл кухню, стараясь не разбудить спящую служанку, вытащил табурет и приставил к стене. Было тихо. Легким движением он вскарабкался на крышу кухни и пошарил ладонью. Рука нащупала холодный металл, и знакомо закололо пальцы. Затаившись в щели между двух крыш, Варан все эти годы дожидался его. Гуго схватил фигурку и чуть не упал вниз — настолько ему стало плохо. С трудом сдерживая головокружение, он сполз с крыши вниз и положил Варана на землю. Слегка отпустило. Похоже, вещицы были как соль — положишь ложку — хорошо, вторую — есть невозможно. Или, как вино — первая пинта веселит кровь, а от второй нутро рвется наружу.

Решив не рисковать самочувствием, Гуго перенес предметы в спальню по одному и бережно спрятал.

Наутро он проснулся полным сил и абсолютно здоровым. Первое, что сразу же заняло его, было воспоминание о вчерашних беседах. Возможность вооруженной службы при братском ордене радовала его. Горнее можно было сочетать с дольним. Остаться рыцарем и стать монахом. Такое сочетание двух совершенно несхожих призваний могла даровать только Святая земля. Вспомнилось и то, с каким глубоким почтением отнеслись к нему окружающие, в том числе брат Жерар де Торн. Что ж, как сталь меча закаляется в воде и горниле, так смирение и скромность Гуго, вероятно, проходили испытание на прочность.

Наспех позавтракав, Гуго облачился в короткий плащ и летнее платье, более подходящее для Палестинской жары. Препоясываясь мечом, снова обнажил лезвие и осмотрел отражение своих глаз. Сейчас они были привычного серо-голубого цвета. Шевалье задумался. Когда старик протягивал ему зачем-то фигурку Варана, один глаз его, казалось, был затянут желтоватым бельмом. А, может быть, не бельмом? Гуго стоял тогда боком, и наносник шлема мешал разглядеть старика. Рука сама осторожно потянулась к холщовой рубахе, в которую ночью он завернул оба предмета. Разумеется, Орел ему нравился больше. Варан был угрюм и свиреп, как подобало ползучему гаду. Гуго решительно надел талисман с Орлом, посмотрел на отражение глаз — они вновь изменились, и отправился в особняк сюзерена.

Граф Гуго Шампанский ходил перед дверями дома, вымытый, в шелковом летнем платье с бархатным бордовым плащом.

— О, Гуго, послушай, ты не замечал? — Граф был очень взволнован. — Приветствую тебя, друг мой! Гуго ты не замечал, из чего сделаны стены Соломонова Храма?

— Из местного камня… Нет, не замечал. — Поправился шевалье, поняв, что графа интересует другой ответ.

— Нет, Гуго, ты взгляни. Конечно из камня, но из какого!

Граф подвел Гуго к Стене Плача и провел рукой по стыкам. Только сейчас шевалье разглядел то, на что ни разу не обращал внимания, проходя мимо десятки раз. Нижние блоки были таких размеров, что их не сдвинул бы с места и десяток тяжеловозных коней.

— Кто это строил? Люди?!

— Если верить, царь Соломон…

Граф Гуго посмотрел блестящими расширенными глазами:

— Людям не под силу. Что, если великаны на службе царя Соломона? Вроде Голиафа или Немврода… мы знаем совсем немного о них. Гуго, это те великаны, которых погубил Потоп! Те, что учили людей тайным знаниям, за что их и невзлюбил Господь.

Полгода назад шевалье счел бы услышанное сказкой. Сейчас доказательства лежали у него в сундуке, а одно из них — висело на шее… Странные вещи, карты и загадочный ключ. Но рассказывать о них сюзерену он пока не хотел.

— Я слышал, здесь рядом крепость из таких же камней. И в ней коридоры такой высоты, что могла бы проплыть парусная галера.

— Вот! Вот! Гуго, а что если это строили до Потопа? Строили те, кто владел тайной? Тайной, которая перевернет мир? Мудрость царя Соломона… Соломоновы ключи…

От догадок шевелились волосы на голове, и обдавало потом.

Подошел некто шевалье Шарль и доложил, что Его Величество король Иерусалимский сейчас во дворце и, возможно, их примет.

На территорию Храмовой горы теперь было попасть не так просто. У ворот стояли стражники в тяжелых доспехах. Не без благочестивого трепета оба Гуго ступили на храмовую землю.

Огромная каменная площадь была выметена и чиста, и только камни перед входом во дворец все еще были темнее. Над куполами возвышались кресты. Граф и вассал смиренно перекрестились.