Борис Громов - Выстоять. Буря над Тереком

Пробую открыть второй ящик. Закрыто. Уже интересно, что ж там такого важного и ценного, что полковник в своем же собственном доме на ключ запирает? Сначала думаю вернуться в коридор за связкой ключей, но потом прикидываю прочность ящика и замка и решаю — не стоит время терять. Просовываю в узкую щель клинок Висхатова ножа, который я пока не успел отдать хозяину, благо, что нож у него широкий и явно прочный, а замок, судя по виду, вряд ли сейфовый. И точно, стоило слегка поднажать, используя клинок как рычаг, раздался треск ломаемого дерева, и ящик послушно выдвинулся. А вот это уже совсем хорошо! В ящике — какие-то бумаги. В глаза бросаются печати, размашистые подписи, разрисованные красным и синим карты. Ох, елки, похоже, на улице Исмагилова нынче не просто праздник, а этакий филиал карнавала в Рио! Доставая всю эту увесистую кипу макулатуры, я понимаю, что праздник не только у «особиста» Олега, на моей улице нынче тоже «КаМАз» с пряниками перевернулся! На дне ящика лежит ноутбук. Причем не какой-нибудь простенький, вроде моего «Асуса», что остался много лет назад на базе в Беное, на котором я фильмы глядел да в игры играл. Нет, тут машина куда более серьезная: толще обычного ноута почти в два раза, корпус — алюминий и то ли мягкий пластик, то ли резина, словом, нечто черное и под пальцем пружинящее. Я похожий видел году в 2005-м на ВДНХ, когда там выставка «Продукция для сухопутных войск» проходила. Там почти такой же агрегат лежал на боку в большом аквариуме, до половину утопленный клавиатурой и экраном в воду, а в ту часть монитора, что высовывалась на поверхность, била струя песка из небольшой пескоструйной машины. И при этом ноут продолжал выполнять какие-то вычисления. Словом, военный ноутбук, надежный и неубиваемый. Да, скорее всего, какой-нибудь «Кризис» он и не потянул бы, так, с другой стороны, он не для игр создавался. Ай, спасибо вам Атмаджа-эфенди. Вы прямо Дед Мороз! Такой подарок мне под елочку! Похоже, я в прошедшем году действительно был хорошим мальчиком. Кстати, интересно, а что ж вы, господин полковник, такие важные и ценные вещи не в сейфе в рабочем кабинете-то храните? Хотя, может, он трудоголик? Сидит, понимаешь, как Владимир Ильич в Смольном долгими зимними вечерами, трудится… Ну, вот и доработался на дому на свою голову! Ладно, погнали дальше.

А вот с «дальше» как-то не особенно заладилось. Организованный нами четверыми вполне грамотный шмон больше почти никаких результатов не принес. Нашелся полковничий карабин М-4, к моему величайшему сожалению, без какого-либо дополнительного обвеса. Патроны к нему нашлись в запаянных в прозрачный пластик упаковках и кроме них несколько пачек пистолетных, которые я без зазрения совести «прихватизировал». Отыскались магазины к моему автомату и «Стечкину», но снова без патронов. Радиостанции нашлись аж две штуки: мой «Кенвуд» с зарядным «стаканом», и принадлежащая полковнику, похожая на обычную портативную «Моторолу», но с какой-то турецкой тарабарщиной вместо названия. Даже мультитул нашелся. Но на этом — все. Ни баула, ни ременно-плечевой системы, ни набедренной кобуры с ремнем, ни всех остальных вещей, что в бауле лежали. Похоже, или мамелюки на сувениры растащили все, что командиру не нужно было, или просто выбросили за ненадобностью. Радует только, что я, дабы не привлекать к себе лишнего внимания, в Ростов взял не ту РПС, в которой сюда провалился, а одну из новых, на складе полученных. А вот кобура была еще из «прежней жизни», да и маскхалат — тоже. Вроде и мелочь, а жалко. Еще хреновенько, что размеры у нас с полковником уж шибко разные: ни в свитера его, ни куртки зимние я просто не влезу. На дворе все ж таки конец пусть и аномально теплого, но все же декабря.

Рассовываю автоматные магазины по карманам принадлежащего полковнику разгрузочного жилета. Неплохая, кстати, штука. Американцы такой, если мне мой склероз не изменяет, «плейт-кэрриером» называли. Этакий гибрид нашего посконного «лифчика» и бронежилета: с внутренней стороны есть карманы, в которые можно бронепластины вставить. Довольно удобно, если не нужно никуда долго идти или бежать. В машине или на стационарном посту — вообще благодать. Карманы, правда, явно не под наши магазины: шире и короче, чем нужно. Ну, да ничего, до дома потерпим. Все найденные в доме «ништяки» и подствольник со «Стечкиным» упаковываю в обнаруженный в кладовой камуфлированный рейдовый рюкзак. Все вошло, и даже места немного осталось. Уже на выходе сдергиваю с вешалки полковничью зимнюю куртку. Нет, не мой все-таки размерчик: и руки из рукавов торчат, и пуговицы не застегнуть. С разочарованным вздохом протягиваю ее подошедшему Руслану.

— На, брат, одевайся, а то холодно там.

Тот принимает куртку, правда, оторвав с рукава красный с белыми полумесяцем и звездой флаг, и благодарно кивает.

— А сам как же?

— Как-нибудь, — отмахиваюсь я. — Кто ж виноват, что турок нам такой мелкий попался…

— Это не турок мелкий, это ты слишком здоровый, — язвит Ильяс. — Ничего, у меня в переметной сумке свитер есть. Не новый, растянулся немного, но теплый. Думаю, тебе как раз по размеру будет. Все, хватит болтать, хватайте вашего «языка» и валим отсюда. И так уже больше часа потеряли.

В ущелье нас ждал еще один человек Ильяса, охранявший небольшой табун лошадей.

— Вот как чувствовал, заводных [57] Заводная — запасная лошадь. взял, — улыбается Эли. — А то пришлось бы тебе, Миша, за лошадью бежать, за хвост держаться.

— Как бы на самом деле не пришлось, — грустно отвечаю я. — А то наездник-то из меня тот еще. Прямо как собака на заборе…

— Что, вообще на лошади ездить не умеешь? — чуть не в один голос искренне изумляются Висхат и Руслан.

— Да вот как-то не сподобился, — развожу в ответ руками.

— Ладно, главное — держись крепче и под копыта не свались, — хлопает меня по плечу Ильяс, протягивая обещанный свитер. — А лошадки у меня умные, сами куда надо довезут.

— Ох, хотелось бы верить, — кряхчу я, взгромождаясь в седло.

Пока я поддевал под «горку» толстый свитер с высоким горлом, Ильясовы парни сноровисто привязали турка к одной из запасных лошадей. Ай, хорошо! Вот пускай на своей шкуре прочухает, каково это — поперек конячьей хребтины брюхом лежать!

— Ну, куда теперь? — интересуюсь я, когда Ильяс легко, словно мальчишка, вскочив в седло, подъехал поближе и дал команду начать движение. Дальше мы едем бок о бок.

— Сначала к нам. Там на пару-тройку дней залечь на дно и не отсвечивать, пока турки будут горы шерстить. А потом я вас всех торговым караваном в Дагестан вывезу. Там с Ханкалой свяжетесь, и если ваш «барашек» на самом деле такой важный, то вас оттуда быстро заберут.

— Ни фига себе, дружище, у тебя уже свои караваны появились?