Михаил Ланцов - Крестоносец

— Генрих на это может решиться?

— Вполне, — ответил лорд Рассел. — Ему очень нужен союз с Англией против Нидерландов. Но он едва в состоянии терпеть то, что моя Королева исповедует англиканство. Эндрю же вполне его устроит в этой роли. Тем более, что Мария Стюарт ныне вдова и…

— И если Марта умрет, то…

— Да моя Королева. — кивнул Уолсингем. — Смерть Марты — обоюдоострый клинок. Он может дать надежду и великое благо, а может и обратить все прахом. Сам Эндрю будет вряд ли доволен тем, что его вытащили из османской кампании.

— И что мне предпринять? — закусив губу спросила Елизавета.

— Немного подождать моя Королева. Если дочь Сулеймана Великолепного справиться со своей задачей, то нам нужно будет лишь оказаться в нужном месте в нужное время.

— А если нет?

— То действовать по обстоятельствам. В любом случае я бы советовал, чтобы рядом с этим волком находил кто-то из наших людей. Вряд ли его получиться убить. Да и пустое это — пытались многие и все теперь в могилах. Всевышний ясно указал свою позицию по этому делу. А вот знать, что он задумал, что предпринимает и какими силами — крайне полезно.

— И как ты хочешь это реализовать?

— Отправить ему группу молодых английских рыцарей в помощь под прямое начало. И вместе с ними нашего человека. А дабы он не усомнился в нашем расположении, помогать ему снабжением. Пусть скромно, но безвозмездно. Дикий волк просто так в руки не пойдет. Его прикармливать надо…

[1] Парантелла — это группа кровных родственников, в основе которой лежит общий предок с нисходящими от него родственными линиями. Например — первая парантелла — дети умершего. Вторая парантелла — родители покойного.

[2] В этом варианте истории он не только не утонул, но и смог серьезно укрепить свои позиции за счет связей на востоке.

[3] В этом варианте истории Игнатий не заболел лихорадкой в Риме, в связи с тем, что ездил на Русь.

1559 год, 13 июля, Тула

Поздняя ночь.

Или даже раннее утро.

Тишина.

Только насекомые заливаются и легкий, едва заметный ветерок шевелит листву.

— Панове, — прозвучал едва различимый голос. И несколько мужчин на опушке леса насторожились.

Невзрачный человечек вынырнул перед ними из зарослей лопухов словно чертик. Отчего некоторые из них перекрестились. Но молча. Сдержав характерный для момента маленький словесный поносик.

— Панове, княгиня по самому утру выедет в замок Шат. С ней будут только ее мавры и несколько слуг. Они пойдут на новом ушкуе, чтобы быстрее. Но на обед будут останавливаться у старого дуба на излучине. Я вам его показывал. Да вы и сами видели — место это излюбленное для краткой стоянки. Его и в порядок для того привели…

Он еще что-то тихо лопотал.

Но эти люди его уже не слушали. Они начали переговариваться, кратко обсуждая новость и что-то решать. Разумеется, общаясь на польском. И, завершив эту крайне сжатую беседу не прощаясь удалились. Лишь бросили неприметному мужчине кошелек с деньгами. Он его подобострастно поймал на лету и кланяясь скрылся в лопухах.

Польский же отряд тем временем вскочил на коней и спокойно направился к своим подельникам, что стояли в соседнем лесочке относительно тайным лагерем. Почему относительно? Потому что костры они все-таки жгли…

Разъезды татар этот отряд авантюристов заметил сразу. Те, не скрываясь, вяло патрулировали окрестности больше для порядка, чем для дела. Во всяком случае полякам так показалось.

Каждый такой конный отряд насчитывал около десятка всадников и был вполне обычен по снаряжению для татар или поместных дворян. На первый взгляд. Но были и нюансы.

Татары, а точнее ногаи, приведенные Ахметом и привлеченные им для службы на Руси, оказались довольно серьезно реорганизованы Андреем и интегрированы в систему обороны южных рубежей.

Все эти татарские контингенты не планировалось использовать для крупных полевых битв. Их роль сводилась к именно что патрулированию и парированию мелких набегов, а также подавлению бандитизма и разбоя на местах. Поэтому из них формировали конные отделения. А чтобы местные их как-то отличались от чужих татар одевали в гербовые накидки красного цвета с белым двухголовым орлом. Откуда и прозвали таких татар орлеными.

В это отделение также входило три кошевых слуги и нормально организованный вьючный обоз с добрым снаряжением. Вооружение и снаряжение татар также было под стать.

Татары эти служилые все щеголяли в ламеллярных доспехах, выданных им из личных запасов Андрея. Имели приличные круглые клееные щиты линзовидного профиля. Хорошие легкие шлемы с полумаской и, что очень важно, условно стандартизированный комплекс стрелкового вооружения. То есть, «калиброванные» луки и стандартные стрелы. Причем стрелы в достатке, так как снабжались они напрямую из той мастерской, что некогда обеспечивала Андрея.

Понятно, что для изготовления хороших стрел требовалось дефицитное сырье — маховые перья крупных птиц. Но за минувшие год в землях графства Шат уже развели изрядное стадо гусей, в Туле имелось несколько сопоставимых стад, да и в окрестных городах да весях разведение гусей поставлено оказалось довольно массово. Конечно, не так, как в бытность торжества длинного лука в Англии, но весьма неплохо. Во всяком случае для обеспечения татарских контингентов стрелами проблем не имелось. Да и доступность мяса для местных жителей улучшилась.

Крупная мастерская в Шатском замке непрерывно работала, оттачивая технологию для массового производства. По сути, в этой мастерской, которая могла вполне называться уже маленькой мануфактурой, было три цеха. В первом делали стандартные стрелы, во втором клееные щиты линзовидного профиля трех стандартных размеров: круглого, овального и каплевидного, в третьем — клееные древка для копий разных видов.

Разумеется, все это обрастало не только нарастающей квалификацией работников, но и соответствующими инструментами да оснастками. Из-за чего год от года относительно небольшое предприятие только наращивало производство, да и качество подтягивало.

Часть продукции этой мастерской шла в легион, часть — татарским контингентам, часть — в арсеналы замка Шат и города Тулы, часть — уходило в виде доли Царю, а часть, и весьма приличная, уже поступала на внутренний рынок и даже в какой-то мере просачивалось по Волжской торговле на юг — в бассейн Каспийского моря, где охотно раскупалась. В тех краях с хорошими деревянными изделиями имелся определенный дефицит. Что давало определенные перспективы для данного бизнеса. Долгоиграющие перспективы, ведь как ни крути, лук и копье еще долго останутся в ходу на очень больших территориях Азии.