Дмитрий Абрамов - «Большая Искра» [litres]

А вот к англичанам, предъявы у французов были серьёзными. Союзник. Хорош союзник. Один разок звиздюлей под Дюнкерком получил и смылся к себе на остров, оставив Францию один на один с Рейхом. Франция признала своё поражение. А что было ещё делать? Русские на месте французов поступили бы по-другому. Но русские были на своём месте. А во Франции были французы. И они сдались. А потом 3 июля 1940-го года Англия ударила в спину. Операция «Катапульта». Попытка захвата или уничтожения кораблей французских ВМФ, находившихся в Англии, в Северной Африке, да и по всему миру. Интернирование французских военнослужащих, находящихся на территориях под юрисдикцией британской короны. С точки зрения англичан, вполне оправданная операция. С точки зрения французов – предательство. А человеческое общество так устроено, что врага, открытого врага – не любят, его боятся, с ним борются, с ним воюют, проиграв копят силы для реванша, но могут и помириться, по-разному могут сложиться отношения со вчерашним врагом. Но предательство, но предатель… К ним отношение всегда однозначное. Ненависть. Презрение. И только кара и месть могут немного остудить эти чувства.

Как в частях «Сражающейся Франции» были люди желавшие мстить немцам. Так и в армии Виши были французы хотевшие отомстить Англии за погибших во время «Катапульты» товарищей, за вынужденный мир с Германией, за то, что обгадились вместе, а белые чистые брюки остались только у англичан.

А, что США, что американцы? Те же англичане. Сидят себе за океаном, где их не достать, и приезжают развлечься в чужие владения на сафари. И ещё пытаются учить и стыдить.

А, султан Марокко Мухаммед V 201? С Юридической точки зрения Марокко находилось под протекторатом Франции. Правительство маршала Петена – легитимное правительство Франции. Никто в мире в то время не подвергал сомнению это. Это уже после войны, началось выпячивание Де Голля. А Францию, правительство Франции того периода начали стыдливо называть режимом Виши. Мол не настоящее правительство, не настоящая Франция. Но в 1943-м, повторяю, Петен и его правительство – легитимная, признанная всеми странами власть Франции. Кто-то разрывал дипломатические отношения, кто-то находился в состоянии войны, кто-то дружил и торговал. Но признавали все. Султан без особого восторга относился к Гитлеру, в меру сил и возможностей пытался динамить распоряжения Петена по поводу репрессий к евреям. Но, «старшие товарищи» из Франции тема давно известная, с ними жить и уживаться давно научились. Конечно, хочется быть независимым, но кто ж разрешит. Англия и США пообещали независимость после войны. Ага. Поверили один раз. Не стали сопротивляться, когда десант высаживался в ноябре прошлого года. И что в итоге? Немцы опять явили миру чудо. И то, что где-то в России у них проблемы, никак не отражается на успехах Рейха в Средиземноморье. Вся Северная Африка и Ближний Восток за месяц завоёваны тевтонами. Кроме Марокко. Где жалкие остатки англо-американского десанта ходят-побираются у местных, видите ли, им жрать нечего. Ага, и эти люди давали гарантии независимости султанату. Кто ж Вам теперь поверит. Нафиг-нафиг. Вернемся ка мы обратно под французскую «крышу».

24 января 1943 год. г. Касабланка. Султанат Марокко. Продолжение.

Со стороны моря послышался звук авиационных двигателей. Айк взглянул на часы. Как раз время очередных самолётов с Альбиона. Командующий поднялся с кресла и подошёл к перилам террасы. Со стороны океана на посадку заходили три самолёта. Чего это сегодня три? Две английских «Дакоты» 202. И ещё какой-то огромный, раза в два больше, чем С-47, похожий на головастика, шести моторный самолёт 203. Вроде бы у немцев, говорили, что-то такое есть. Но самолёт был в британской раскраске и с сине-бело-красными английскими розетками на фюзеляже. То ли что-то новое построили на острове, то ли трофеем решили похвастаться. Айк сплюнул за перила, и чуть не попал в солдата, нежившегося в теньке на шезлонге во дворе у бассейна.

Взвод морпехов охраны командующего разместился в небольшой вилле напротив через улицу. А непосредственно на вилле командующего постоянно находилось только десять солдат. Трое у въездных ворот в наскоро сооружённой будке, двое на заднем дворе. А ещё пятеро – вроде как резерв. В виллу их не пускал адъютант командующего. Вот и слонялись бойцы по обширному двору. Но гораздо чаще просто валялись на шезлонгах у бассейна, потягивая ставшую уже дефицитной в частях колу или неизвестно как добываемое местное пиво.

Желания призывать морпехов к дисциплине у Айка давно уже не было и он, опять плюхнувшись в удобное плетёное из ротанга кресло и взялся за стакан с тёплым виски. Минут через двадцать на террасу вышел встревоженный адъютант.

– Господин генерал, только что звонил дежурный по штабу. Немцы начали артобстрел наших позиций севернее Рабата. Судя по всему, скоро начнут наступление.

Пятьдесят тысяч солдат и две сотни танков и полторы сотни различных орудий, вот и всё что осталось от сухопутной части десанта союзников. Всё это было растянуто в две линии на восьмидесятикилометровом участке севернее столицы султаната от берега океана до Атласских гор. Два с половиной танка на километр фронта.

– Хорошо, Джозеф. То есть, плохо, конечно. Ну ты понял. Передай в штаб что я скоро приеду. И где моя форма?

Накануне Айк слегка перебрал. Возвращаясь вечером из штаба, заехал в бордель. Гульнул весьма неплохо, но увлёкшись изгваздал брюки и китель остатками недопереваренной пищи.

– Всё уже постирано, и висит у Вас в спальне, господин генерал.

Айк через холл второго этажа прошёл в свою спальню и начал неторопливо одеваться. Взгляд зацепился за зеркало. Ну и морда. Надо бы побриться. Персональный санузел. Безопасный станок. Барбасоль 204на морду лица. На улице послышался шум проезжающих мимо грузовиков. Еще через пару минут какая-то машина остановилась у ворот виллы и начала настойчиво сигналить. Разговор приехавших и охраны на повышенных тонах. Машина заезжает во двор. Странные звуки за окном. Так соседская служанка выбивает палкой пыль из ковров. Айк не добрив левую щёку выходит на террасу. Служанки с ковром поблизости не наблюдается. Во дворе стоят два Доджа 3\4. Людей не видно. Хотя нет. Под пальмами в шезлонгах у бассейна всё так же прохлаждаются морпехи. Только пивные бутылки не держатся в руках, а валяются на земле. Заснули они что ли? Один солдат пошевелился и начал вываливаться из шезлонга. Красное пятно на куртке, не от пролитого вина. Они пили пиво. Это кровь. Что чёрт возьми, что происходит? На первом этаже опять – ругань. Звуки потасовки. Айк никак не может собраться с мыслями, общая картинка в опьянённом мозгу не складывается. Несколько человек ругаясь поднимаются на второй этаж. Айк выходит в холл им на встречу. Двое английских десантников держат за руки адьютанта командующего, ещё двое стоят у лестницы ведущей на первый этаж. Ещё один с погонами капитана делает два шага на встречу Айку.