Иван Васильев - Еще один шанс [СИ]

Хозяин усадьбы задышал прерывисто, с посвистом. Его лицо стало сизым от прилива крови, по жилам и скулам стала «расходиться злость».

— Каждый год урожай всё меньше и меньше! А нонча ещё и засуха, — он пошамкал губами. Тяжело выдохнул. Шмыгнул носом. — Участок у леса, распахать, что ли? А с болотом, что делать? Одни лягушки да мошкара. А платить приходиться за всё. Ох — батюшка — кормилец… Нахапал ты землицы! А теперь куды мне её столько?

Ветер принес паутинку на лицо человека. Старец небрежно убрал её. Почесал нос. Снова протер пальцами глаза.

— Может часть земли заложить в монастырь? — он прищурил глаза. И начал что-то считать в уме. — Так монахи не лыком шиты — плохую землю не возьмут. Им — хорошую подавай! Да и рост назначат такой, что лучше уж сразу удавиться, чем платить по их закладным, когда время придет. Нет, это не выход. Не успеешь оглянуться, как тебя либо подставят, либо разорят. С церковью шутки плохи. Не монахи там, у паперти стоят — волки в живых шкурах. Жалость им не ведома.

Помещик поднял руки. Скрестил их и положил на стол. Начал задумчиво качаться вперед-назад.

— Эх, сдать бы землишку кому-нибудь в аренду! За хороший процент. Надолго! — маятник остановился. Глубоко вздохнул. Начал сжимать — разжимать кулаки. — Только где же я такого сердобольного найду, чтобы работал на непригодной земле, да ещё деньги платил мне за пользование? Правильно. Нигде… Нет теперь таких! Ох, и оскудела земля русская на добрых — бескорыстных людишек.

— Аркадий Петрович — слуга перебил размышления старца. Он подошел к террасе и громко произнес. — К Вам гость. Молодой помещик Воронцов Алексей Петрович. Прикажите позвать?

— Воронцов… Воронцов? — начал вспоминать хозяин дома. Он недоуменно посмотрел на слугу.

— Сын Петра Воронцова — Алексей. Он приехал недавно из Новгорода. Только что вступил в права своей вотчины. Его земли лежат за лесным озером. Он заехал засвидетельствовать свое почтение и познакомиться.

— Сосед? — хозяин усадьбы по-прежнему ничего не мог вспомнить про гостя. Он свёл губы уточкой. Сморщил лоб. Захлопал ресницами. Начал повторять полученные известия. — Приехал из Новгорода? Земля у него — за озером?

— Да, — прислуга решил помочь своему барину. — Вы про него говорили намедни с Рулькиным Иваном Ильичем. Он Вам поведал, что новый сосед юн, глуп и бестолков. По его словам только полный «лапоть» мог устроить непонятно что в своей деревне. Крестьян кормить не на что, а он какие-то избы строит. Дорогу начал ремонтировать. Вышки ставит. Иван Ильич, верно, подметил, что он бестолку тратит последние отцовские деньги. Расходует их куда попало и без надобности. — Слуга прокашлялся. После чего добавил. — С вашего дозволения… Вы согласились со старым приятелем и назвали Воронцова ветреником и повесой.

— Сын Петра Воронцова… Ветреник и повеса, — наконец-то в голову хозяина дома начали приходить путные мысли. — Кажется, у него не осталось родственников? Пожилой барин задумался и задал себе вопрос. — Никого? — Это плохо! Хотя нет… Постойте! Ну, да! Он полный сирота? Это — хорошо… Это очень хорошо!

Старик «мгновенно» принял решение.

— Василий, подойди! — хозяин искривил брови и гневно посмотрел на слугу. — Ты, что такое плетёшь… — про нашего гостя? Да как ты посмел, холоп? — В его глазах внезапно вспыхнули злорадные, злые огоньки. — Запамятовал, что его троюродная бабка была родственницей моему праправнуку от двоюродного брата? А это, стало быть, что он мне праправнучатый троюродный племянник! С памятью у тебя — совсем плохо? Тебя, что? Давно не пороли? Или холодную забыл? — Старец сжал губы, после чего зло посмотрел по сторонам. — Ну, да! Так и есть! Я всё вспомнил! Зови сюда моего любимого племянника. Чего рот раззявил? Покличь его быстро! — хозяин усадьбы резко ударил ладонью по крышке стола.

— Сию минуту! — пожилой слуга, испугавшись барского гнева, молнией кинулся исполнять его повеление.

— Ах! Алексей… — старый хитрец прижал руки к груди. Прокашлялся. И начал репетировать приветствие грубым голосом. — Племянник мой, дорогой! Грех нам старикам на свою долю жаловаться — Бога гневить. Мы, жизнь прожили! Глядишь, скоро помрем. О тебе, касатик, сокрушаюсь! — Не в деревне бы тебе тут киснуть, небо коптить, а в Белокаменной состоять при государыне-царице.

Старый хрыч недовольно сморщился. — Нет! Так не пойдет! Все-таки дальний родственник. Ни разу не виделись! — Он страдальчески шмыгнул носом, пустил слезу. — Алеша! Ты — ведь сынок Петра — моего любимца. Эвон, ты, какой стал… — да-а! Небось деревенька-то у тебя небольшая. Как она там зовется? Кажется — Таганово? И землицы-то у тебя — с гулькин нос. Всего триста десятин. Чем же ты крестьян, дворню кормить будешь? Ах, судьба — судьбинушка, горе — горьюшко! А самому прожить — как? Ведь такая засуха нонче? Ох, худо… худо…

Пожилой мужчина задумался на несколько минут. Поднял подбородок. Задумчиво погладил его рукой. Тряхнул головой. Сделал печальные глаза. Пустил скупую родительскую слезу. — Да! Так, гораздо лучше. — «Актер» мысленно похвалил себя за усердие и нервно сглотнул слюну. — Что? Ты — уже вырос? Как быстро летит время? Сколько же годков минуло с тех пор? Кажется, ещё совсем недавно мы с твоим дедом вместе ходили на ливонцев… или… на поляков? Ох, и погоняли мы их тогда — лихо! Да-а, славные денёчки были… А ты, стало быть, его внук! — Репетиция была закончена. Помещик вытер слёзы от резкого ветра. Шмыгнул носом и снова погрузился в раздумья. — Все-таки! Как хорошо и вовремя он зашел.

На террасу помещичьей усадьбы вбежал молодой человек в купеческой одежде. Его пронзительно синие глаза смотрели на пожилого мужчину весело, с огоньком. Вся сущность появившегося гостя проявляла сердечность и теплоту.

— Дядя! — помпезно произнес вошедший молодец, после чего широко развел руки и с радостью бросился обниматься. — Вы не представляете — как я рад! Оказывается, у меня есть добрый и отзывчивый родственник! Он любит меня и готов помочь в любую минуту! Какая приятная неожиданность! — Вошедший прижался щекой к плечу хозяину дома. — Надо же — поехал знакомиться с соседом, а оказалось свидание с родным, близким человеком. Какая приятная неожиданность!

— Подожди! — старик с трудом отбивался от горячих нежностей новоявленного родственника. — Да не прижимайся ко мне! Отстань — раздавишь.

Он со всей силы начал отталкивать гостя от себя. Наконец-то освободился. Облегченно вздохнул. — Ну, давай! Отойди немного. Хочу посмотреть на сына Петра. Хорош… Хорош! — Хозяин усадьбы тяжело дышал из-за внезапных физических упражнений. — Алёша, присаживайся. Рассказывай. Говорят, ты прямо из Москвы… Ну, чего там, на Москве, нового?