Люси Пьерра-Пажо - Игры века [litres]

Кармина сжала его в объятиях. Натанаэль предпочел бы, чтобы это мгновение тянулось как можно дольше. Он мог часами вдыхать аромат ее волос. Но лясникамка уже высвободилась и открыла дверь.

– Добро пожаловать в катакомбы Лариспема. Поздоровайся с этими господами!

Здесь было так же темно и сыро, но пахло уже не так плохо, как снаружи. В коридорах лежали груды человеческих костей – черепа, выстроенные ровными рядами, смотрели бездонными глазницами. Это были останки многих поколений парижан, перенесенные сюда с закрытых кладбищ. «Не так уж страшно. Скорее печально», – думал Натанаэль, непрестанно оборачиваясь, чтобы убедиться, не идет ли кто-нибудь следом. Время от времени они спотыкались о чьи-то кости. Подмастерье случайно толкнул ногой череп, тот, словно мяч, прокатился по коридору. «Пожалуйста, простите», – прошептал он и сам удивился своим словам.

Наконец они оказались в большой комнате с облезлыми стенами, освещенной свечами. До них долетел звук разговора.

– Мы пришли.

Сэвер закрыл за собой дверь. Либертэ упала на кровать и разрыдалась. Наконец она могла выплеснуть обиду, боль и отчаяние, которые охватили ее. Мастерица понимала, что плакать бессмысленно, и всё же лила слезы.

Устав плакать, она принялась думать, как действовать дальше. Ее пока не перевели в тюрьму – возможно, ее роль в деле еще не установлена. Но рано или поздно это случится, Сэвер уже взял след. Меньше чем через сутки он узнает, что книги д’Омбревиля исчезли из Красного сектора, а у Жюстена стерли память. Также скоро выяснится, что кто-то вскрывал Дэлу. Всё это доказывает ее вину. Нужно бежать, другого выхода нет.

Либертэ стала лихорадочно собирать вещи. Положила в сумку инструменты, решила не брать подарки Синабра, оставила на месте изумрудный платок. Достала письма матери и книги д’Омбревиля, разорвала их на мелкие кусочки и выкинула в окно. Обрывки бумаги закружились в воздухе, как стая бабочек, упали на землю и под каплями дождя и колесами паромобилей превратились в серую кашу. Переплеты также отправились в окно. Сильный ветер подхватил их и унес в неизвестном направлении. Мастерица распорола подкладку куртки, положила туда книгу и зашила шов. Оставалось найти способ выбраться.

Стражу предупредили: Либертэ способна вводить людей в состояние гипноза. Женщина в форме, приносившая ей еду, остерегалась смотреть мастерице в глаза. Либертэ и не думала играть в эти игры. Она просто коснулась ее руки, когда брала поднос. Стражница попятилась, но было поздно – мастерица успела ее пометить. Она отобрала у женщины пистолет и вышла из комнаты. Увидев ее, стражник схватился за кобуру, но Либертэ первой направила на него оружие.

– Пистолет на пол! Зайди в комнату!

Он повиновался. Мастерица закрыла дверь спальни на два оборота и со всех ног бросилась прочь. Услышав, как стражник забарабанил в дверь, она побежала еще быстрее. Ринулась к служебной лестнице и начала спускаться, прижимаясь к стене всякий раз, когда навстречу ей кто-то шел. Сердце выскакивало из груди. Количество ступеней, казалось, увеличилось втрое. Наконец она открыла неприметную дверь и по маленькой лесенке спустилась в подвал, где разместилась котельная. В боку кольнуло. Пришлось остановиться и отдышаться. Времени не было. Нужно убираться отсюда как можно скорее.

Либертэ побежала мимо огромных печей. Обливаясь потом, рабочие грузили в их жерла уголь. Здесь работа кипела день и ночь: котельная отапливала здание, освещала комнаты, запускала эскалаторы. Было жарко, как в аду. Спертый воздух казался густым, как кипящее варенье. Либертэ вновь пришлось остановиться. От невообразимого шума у нее заболели уши, в носу стоял запах горячего металла. Задыхаясь от нехватки воздуха, мастерица прислонилась к стене. На расстоянии нескольких метров она заметила туннель, который вел к тихой улочке. Еще одно усилие, и она вырвется наружу!

Послышались крики, кто-то звал ее. Они уже тут! Либертэ бросилась к выходу. Еще двадцать метров, семнадцать… Она бежала на свет. Дверь была открыта. Но выход перекрывали рабочие, вышедшие покурить. Их покрытые сажей лица смотрели на Либертэ с любопытством и недоверием. Мастерица замедлила шаг. Она должна была производить странное впечатление: девочка-подросток с раскрасневшимся лицом и растрепанными волосами, заблудившаяся в подземелье башни.

– Позвольте же мне пройти! – закричала она.

Но мужчины и не думали двигаться с места. Они продолжали курить, бросая на нее равнодушные взгляды. Шаги приближались. Либертэ была почти у цели. Если бы не эта троица, она бы уже выбежала на улицу. Мастерица чувствовала запах дождя, видела покрытую листьями мостовую. Но выйти не могла.

– Пустите же! – пронзительно крикнула она, размахивая пистолетом.

– Либертэ Шардон. Положи пистолет на пол!

Она обернулась. За ней стоял Сэвер в окружении стражей. Все они были вооружены до зубов и готовы стрелять в нее по первой команде. Бесстрастный, как статуя, глава службы безопасности пристально смотрел на нее и качал головой.

– Я так хотел ошибаться на твой счет.

Всё было кончено. Либертэ в изнеможении опустилась на землю. Рабочие выбросили окурки и вернулись к работе, плотно закрыв за собой дверь. Надеяться было не на что.

– Управительница должна быть отстранена от власти! Хочет она того или нет! Мишель Лансьен готова сдать город французам! Мы этого не допустим! Она предала нас, и письмо президента Кара тому доказательство. Настоящей Мишель Лансьен, которая сражалась с нами плечом к плечу, давно уже нет.

Присутствующие упивались словами Фиори. Натанаэль с Карминой украдкой наблюдали за ними. Тут был и мэтр Нож, и дружки Лакжи, и хозяин «Золотого быка», и еще много лясникамов. Кармина приложила палец к губам, и они сели на корточки в дальнем углу зала, стараясь не привлекать внимания.

– Подождем, пока он закончит, – прошептала Кармина. Натанаэль кивнул. В словах Фиори слышалась неприкрытая враждебность.

– Товарищи! Через несколько дней мы с управительницей пойдем в цех, где строится «Дух Коммуны». Мы будем присутствовать при первом полете дирижабля. Самые верные из вас смогут меня сопровождать. Там мы предложим управительнице сделать выбор: продолжать заблуждаться либо добровольно передать власть мне. Если она откажется это сделать, я рассчитываю на вашу помощь, чтобы немедленно ее арестовать.

В зале раздались возгласы одобрения. Некоторые выразили готовность участвовать. Натанаэль повернулся к Кармине.

– Уходим! – сказал он одними губами. Она энергично покачала головой.

– А если управительница будет сопротивляться? Что тогда будем делать, Гюстав? – спросил патрон «Золотого быка», вставая и упирая руки в бока.