Владислав Конюшевский - Длинные версты [litres]

Своего взводного я вполне резонно посчитал экспертом в данном вопросе. Сами посудите – кто еще вот так, без всякой шелухи, определит внутренние взаимоотношения между людьми, проживающими на той территории? И его ответа мне вполне хватило.

Поэтому сейчас, закурив, обвел взглядом придавленных вспышкой Лапина командиров, констатировав:

– Вот так-то, братва… Комиссар, возможно, и прав. Но в любом случае советую четко разделять врагов и предателей. Враг, он ведь даже может стать ситуативным союзником, зато прощенный предатель обязательно предаст вновь.

Зампотех, растерянно почесав затылок, решился задать вопрос:

– А в Польше, получается, тоже предатели?

Я мотнул головой:

– Нет. Эти в своем праве. У них было сильное государство, которое москали в свое время тупо завоевали. Именно поэтому неугомонные поляки постоянно восстания устраивали, невзирая на целую кучу плюшек и послаблений от России. Но в девятьсот семнадцатом им фарт попер, и они неожиданно опять стали суверенными. Так что, считай, просто повезло людям. – После чего, хлопнув себя ладонями по коленям, закруглился: – Ладно, заканчиваем политинформацию. Со всеми дополнительными вопросами – к Кузьме Михайловичу. Он подробно разъяснит, что к чему. А сейчас к делу: докладываю – по метеоданным, из заслуживающего доверия источника, с завтрашнего дня устанавливается хорошая погода.

Неопытный Михаил удивился:

– Это что за метеоданные?

Комиссар, под смешки окружающих, пояснил:

– Самые надежные. От товарища Григоращенко. Вернее, от его когда-то сломанной ноги. Сегодня она ноет особым образом, и это значит, что на ближайшее несколько дней точно ожидается ясное небо.

Взводный, со своей ногой, еще ни разу не ошибался в предсказаниях, и я ему в этом вопросе вполне доверял. Так что, переждав гогот, добавил:

– И поэтому, в связи с полученными разведданными, батальон переключается на новую задачу. У товарища Фрунзеэ должно хватить сил и средств сдерживать фрицев в районе Перекопа. Тем более что мы подорвали два моста, нарушив противнику снабжение. А нам сейчас главное – постоянными ударами с земли и воздуха обескровить подразделения идущих сюда частей УНР. Чует мое сердце, что они, огибая линию соприкосновения с немчурой, рванут через Сиваш и сразу двинут к Севастополю, перерезая фронтовые коммуникации, имея конечной целью захватить корабли флота. Не зря же ЧК, после нашего пинка, столько агитаторов шароварных там отловило. Готовились, значит…

После моих слов, уже ни на что не отвлекаясь, стали обсуждать предстоящее дело. Бить противника решили, пока они движутся поездами да походными колоннами. Но легко сказать – бить. Для начала их надо было найти. И желательно на дальних подступах. С другой стороны, направление, откуда враги идут, известно, а в остальном должны помочь авиаразведка и хорошо организованная серия засад. На немцах получить практику не вышло – непогода помешала. А сейчас фрицы закопались в землю, развернули артиллерию с зенитным прикрытием, так что применять против них «ганшипы» себе дороже. Зато гайдамаки в степи да на проселочных дорогах станут замечательной мишенью для авиации.

Для начала на вечернем сеансе связи в штаб фронта было отправлено сообщение о новом противнике. Туда же ушло и распоряжение для авиаторов. К большой удаче, получилось даже связаться с группой Буденного – Михайловского, назначив им место встречи. Дождавшись от радиста получения подтверждения, я с довольной улыбкой хлопнул парня по плечу. Блин, реально – связь это наше всё! Главное, к ней подойти с умом! Ну и чтобы специалисты грамотные были.

Ведь сейчас от нас до Перекопа более пятидесяти километров. Дальность уверенного приема моих радиостанций чуть меньше двадцати. Вроде положение безвыходное? Ан нет! На хуторе, недалеко от Семилетовки, был размещен радиопост, выполняющий роль ретранслятора. Так же, как и в деревне Малый Пруд. Тройного запаса аккумуляторов (при разовом суточном выходе в эфир) им железно хватит еще дней на десять. Даже если учесть саморазряд банок. С каждым связистом находилось два человека для охраны. Ребята имели приказ – если вдруг (именно «вдруг», так как пеленгаторов пока не изобрели, а стукачей из местных мы не опасались, потому что парни работали под хорошо оплаченной крышей местных контрабандистов) на них выйдет противник, то хватать «маркони» в охапку и быстро уходить.

Приоритетом при этом ставилась целостность связиста, а не аппаратуры. Раций у меня пока в достатке, чего не скажешь о грамотных специалистах. Ну и конечно же сообщения шифровались. Причем хитро. Точнее сказать – гнали без всякого шифра, просто на чеченском языке. С этой стороны у меня был Мага. Промежуточные посты передавали сообщение как есть. А у Фрунзеэ, при штабе, находился младший брат Магомеда. Так что фрицы (без сомнения, слышащие нашу морзянку) мозг себе сломают, пытаясь дешифровать передачу. Ну а с Буденным пришлось поизвращаться. Сделали небольшую таблицу условных сообщений, которых вполне хватало, чтобы понять, где он находится и чего уже натворил.

В общем, получив все подтверждения о доставке сообщений, я, очень довольный собой, пребывал в отличном настроении. Ну а что? К завтрашнему маршу почти все готово (механики еще чего-то подкручивают в технике, но часа через два закончат). Люди сыты и бодры. Больных нет. Трофеи освоены. Их излишки спрятаны во временный схрон.

Общую приятность вечера несколько портила легкая свара сапера с зампотехом, но это так – рабочие моменты. На очередной, особо громкий вопль из-за деревьев я прислушался. Ага – Пташкин, зажав инженера в виртуальный угол, напористо требовал от него помощи в изготовлении корпуса для мины. Причем – немедленно. Но Игнат Анатольевич, несмотря на молодость и гражданское происхождение, весьма успешно оборонялся от настырного морячка. И под занавес выдал такую тираду, что я лишь уважительно покачал головой, а Пташкин, прочувствовав, наконец, несвоевременность своих хотелок, гордо удалился.

Ну да – сапера можно понять, но сейчас, в данном вопросе, я поддерживал инженера. Завтра нам предстоит дальний марш. Причем настолько дальний и быстрый, что весь гужевой транспорт двинет даже не с нами, а в указанную промежуточную точку. Лошадки просто физически не сумеют за день отмахать почти сотню километров. Зато машины смогут. Ведь задумка у меня была какая – разрушить железнодорожные пути по дороге следования гайдамаков. Они ведь наверняка по железке думают проскочить. Может, даже до Геническа. А мы им эту малину обломаем. Если очень повезет, то успеем какую-то часть под откос пустить. Ну а остальных, которые двинут своим ходом, станем кусать в привычном нам стиле.