Александр Калмыков - На пути «Тайфуна»: На пути «Тайфуна». А теперь на Запад. Жаркий декабрь [сборник litres]

В принципе, все оказалось не так уж и страшно. Да, контингент был специфическим, но либерастных баек и страшилок тут пока не придумали, и штрафники прекрасно понимали, что воевать они станут на общих основаниях с обычными бойцами. У них будут такие же задачи, такое же оружие и такое же снабжение. Что еще нужно? Стоит заметить, что главный мотиватор нашего времени – деньги, тут, как ни странно, не требовался. Ведь человеку нужны не купюры сами по себе, а то, что они дают. А дают они, во-первых, пищу, одежду и кров для самого человека и для его семьи, а во-вторых, статус и уважение. Во время войны деньги сильно обесценились, и важнее стало место службы и те льготы, которые оно дает. Так что нормальные условия службы, возможность снять судимость и заработать награду значили очень и очень много.

А это еще кого в нагрузку прислали? Красноармеец Бабаев из нашей же дивизии! Когда ж он успел в штрафники угодить, ведь нас буквально вчера привезли? А, понятно. Все с поезда отправились на фронт, а он рванул в противоположном направлении. Далеко, правда, не ушел. По лесам прятаться холодно, не май месяц, да и кушать там нечего, а в населенных пунктах повсюду бдительные патрули и недремлющие часовые. Подозрительного бойца, бредущего в тыл, сразу схватили и отправили прямиком в комиссию военного трибунала. Раньше таких беглецов зачастую расстреливали, но с появлением штрафных подразделений у них появилась альтернатива. Военюрист нашей дивизии товарищ Горин дезертира помиловал и разрешил искупить вину кровью, а тот, естественно, не возражал.

Ну, по крайней мере, Бабаев у меня много времени не отнял. Он клялся и божился, что подобное больше не повторится, что наша дивизия лучшая в мире, и что он горит желанием вступить в бой.

Последним из штрафников я беседовал с разжалованным по приговору трибунала интендантом.

– Как же так, – горячился он, доказывая свою невиновность, – я же не украл, не себе забрал! Все шинели остались на складе в полном соответствии с отчетностью. А они спрашивают, почему новое обмундирование красноармейцам не выдал! Отвечаю, им же завтра в наступление идти. Кто выживет, тот получит, а погибшим уже будет все равно. Вот как выходит – я сберег народное добро, а меня к расстрелу! Это что, справедливо? Еще говорят – радуйся, что легко отделался.

Да, в логике ему не откажешь, но все-таки интендант не прав, и это ему нужно разъяснить:

– Вы совершили сразу две ошибки: нарушили приказ в боевой обстановке и подорвали моральный дух бойцов, решивших, будто командование о них не заботится. Вот сходите разок-другой в атаку, и сами поймете.

«Знатоки» созывались на совещание регулярно, хотя им никогда не удавалось собраться в полном составе. То кто-нибудь на фронте, то в срочной командировке или на совещании в своем наркомате. Даже Анна Жмыхова, которую никто никуда не посылал из Москвы, отсутствовала несколько дней и приехала в Кремль чуть ли не прямо с поезда. Она втиснулась за стол между обоими своими кураторами – наркомом иностранных дел Молотовым и первым заместителем наркома внудел Меркуловым, помощником которых одновременно работала. К заседанию недоучившаяся студентка, в одночасье ставшая советником наркомов, приготовиться не успела, и вместо ценных записей держала в руках круглую баночку с леденцами, которые и уплетала с видимым наслаждением.

Все приглашенные уже собрались, но Верховный продолжал не спеша вышагивать по кабинету, едва заметно улыбаясь, и даже, кажется, мурлыкая какую-то мелодию. Обстановка на фронтах радовала, да еще по затопленному Руру пришла подробная сводка потерь. Остановившись у карты, Сталин снова бегло осмотрел положение линии фронта и вдруг, не оборачиваясь, негромко спросил:

– Вячеслав, а почему товарищ Жмыхова сегодня такая веселая? Сидит и в кулак тихонько хихикает.

Застигнутая врасплох Аня попыталась плотно сжать губы и сделать серьезное лицо, но получалось у неё плохо. Молотов строго погрозил подчиненной пальцем, как нашкодившей первокласснице, хотя и сам подозрительно покусывал губы, и пояснил вождю причину веселья:

– Сотрудники торгпредства узнали, что у моего помощника была свадьба, и подарили ей «нужную» вещицу – активатор воды с радиоэлементом из урановой руды. Радий за рубежом уже несколько лет как запретили к употреблению, а вот торий и уран все еще считаются полезными. Из них там даже косметику делают. Вот товарищи и расстарались.

– И как, помогает? – с настолько серьезным видом спросил Верховный, что Жмыхова снова прыснула.

– Измерили экспериментальным дозиметром, и оказалось, что активатор поддельный. Никакой радиации в нем нет.

– И тут буржуи надули. – Теперь Сталин тоже не удержался и тихонько рассмеялся. – Хорошо, что у нас своего урана хватает. – С этими словами Верховный наконец-то повернулся к столу и ткнул пустой трубкой в сторону Меркулова: – А ваши подчиненные что подарили к свадьбе лейтенанту госбезопасности? Наверняка пистолет?

– Даже три, – подтвердила новобрачная. – В удостоверении уже места нет, чтобы все записать.

Видя, что вождь в благодушном настроении, Анна осмелела и даже протянула ему коробочку с леденцами:

– Будете, товарищ Сталин?

– А что мне еще остается, – с подчеркнуто несчастным видом вздохнул вождь, – если курить вы все дружно мне запрещаете.

Выбрав среди разноцветных леденцов парочку красных, Верховный закинул их в рот и перешел к делу:

– Ну, Вячеслав, твое ведомство заварило всю кашу с плотинами, так что ты и докладывай.

Поднявшись, Молотов раскрыл карту Рура, на ходу поясняя:

– Как только мы в сентябре получили описание Дамббастера и схему его применения, то сразу известили союзников. Надо отдать им должное, англичане не стали откладывать дело в долгий ящик и не тратили много времени на проверку информации. Всего за три месяца они полностью подготовили самолеты, обучили экипажи и собрали необходимое количество бомб. Потеряв десять самолетов, британцы смогли разрушить дамбы, в том числе Зорпе, с которой они в иной истории справиться не смогли. А ведь это водохранилище второе по величине в Руре и содержит тридцать процентов водных запасов региона. Прошлый раз, хотя британцам и удалось выпустить воду из Мёне, немцам хватило оставшихся ресурсов. В этот раз компенсировать потерю Германии будет намного труднее.

– Когда немцы смогут исправить повреждения? – поинтересовался Куликов, пролистывавший метеорологический справочник.

– По сообщению Брайтенбаха, до весенних дождей плотины восстановить не успеют. То есть можно с уверенностью сказать, что Рур останется без воды почти на целый год. А если союзники помешают восстановлению плотин, чего они в той истории почему-то не делали, и регулярно будут сжигать строительные леса, то восстановление затянется на неопределенный срок.