Александр Калмыков - На пути «Тайфуна»: На пути «Тайфуна». А теперь на Запад. Жаркий декабрь [сборник litres]

Едва прибыв на место, все подразделения аэродромного обеспечения с ходу приступали к своим обязанностям. Техники бросились проводить регламентные работы, предусмотренные летными нормами. Продовольственный отдел сумел в тот же день обеспечить младших авиаспециалистов хлебом и консервами, а летный состав даже накормили супом и перловой кашей. Комендант расставил посты аэродромной охраны. Зенитный взвод установил орудия, накрыв их маскировочными сетями.

Вскоре суета, сопровождавшая переселение, несколько улеглась, и саперы со строителями покинули достроенный аэродром, отправившись сооружать запасной. Убыла по месту основной службы и военврач Макарова. Однако перед этим она из рук в руки передала Валю своему коллеге – старшему врачу батальона обслуживания. Девочку не мешкая зачислили на довольствие, без разговоров вписав ей 1923 год рождения, лишь придравшись к графе «Оборонный значок». Ни билета физкультурника, ни значка ГТО у девушки при себе не оказалось, что и не удивительно, учитывая все пережитое Валей за последние месяцы, и потому ей просто поставили прочерк. Но хотя зачислить Козлову в батальон и зачислили, однако с вещевым довольствием вышла заминка. Ее старенькие ботиночки не годились для суровой зимы, и к тому же совсем истрепались, но валенок такого крошечного размера на складе не нашлось. Выручили знакомые девчата с ближайшего поста наблюдения ВНОС. Узнав, что склад не смог обеспечить девочку обувью, они притащили со своего ротного поста маленькие, как раз для подростка, валеночки, пришедшиеся ей впору.

Больных и раненых при перебазировании на новое место брать не стали, и лазарет БАО пока пустовал. Поэтому, едва медики закончили распаковывать и раскладывать свое имущество, Валя побежала к капонирам посмотреть вблизи на боевые машины.

Несколько самолетов готовили к вылету – комполка и командиры эскадрилий торопились ознакомиться с районом базирования. Но на остальных машинах, стоявших в укрытиях и на открытых площадках под деревьями, техники занимались наладкой двигателей.

Первым впечатлением у Вали от увиденных самолетов, стоявших частично без обшивки, было потрясение. Раньше самолеты казались ей цельными и монолитными, а теперь стало видно, что под кожухом у них скрывается множество устройств, деталей, трубок и проводов.

– В механизмах разбираешься? – заметив девчушку, полушутя-полусерьезно спросил один из мотористов.

– Только в паровозных, да и то немного, – пожала плечиками Валя, впрочем, под ее объемной фуфайкой жест остался незамеченным. – За машиниста я стояла разок у реверса, но до ремонта дело не доходило.

Оглядев темные от угольной пыли фуфайку и шапку, техник одобрительно кивнул:

– Ну, смотри, смотри, пигалица, может, научишься чему. – И снова вернулся к своим механизмам.

Закончив осмотр левого двигателя, мотористы решили запустить его, чтобы проверить в работе. Фыркнув пару раз, мотор ровно заурчал, раскручивая винт, а когда газ прибавили, вдруг сердито загудел, а пропеллер превратился в прозрачный круг.

Валя, зачарованно смотревшая на священнодействия ремонтников, вдруг отпрянула, испуганно ойкнув. Когда-то в далеком детстве отец взял дочку на аэродром, и пока он беседовал с авиаторами, она подошла к самолету с работающим двигателем и с любопытством рассматривала прозрачный блестящий круг, прилепленный к носу машины. Девочку так тянуло потрогать этот кружок, но в то же время какое-то смутное беспокойство останавливало от того, чтобы погладить загадочный диск. Несколько раз Валя осторожно протягивала к «стеклянному» кругу указательный пальчик, но так и не осмелилась его потрогать, о чем потом немного жалела. Лишь когда она стала взрослее, то поняла, что могла запросто остаться без пальца, и с тех пор Валя невольно поеживалась, а внутри у нее все холодело при воспоминаниях о крутящемся пропеллере. Вот и сейчас она машинально отступила на шаг назад, но ее вдруг остановила тяжелая рука, легшая девушке на плечо.

– Не бойся, видишь под колесами колодки, машина никуда не укатится, – заверил Валю спокойный уверенный голос.

Обернувшись, девушка уперлась взглядом в меховой комбинезон, а, задрав голову, увидела веселые задорные глаза.

– Младший лейтенант Хребтов, штурман экипажа, – представился незнакомец.

Валя машинально поправила ремень, одернула ватник, сдвинула шапку и попробовала официально доложить:

– Медсестра амбулатории Валентина Козлова.

Штурман дружелюбно улыбнулся в ответ:

– Рад знакомству. А ты никак в стрелки-радисты пришла проситься?

– А что, можно? – не поверила девушка. – И у вас разве бортстрелков не хватает?

– Хватает, – заверил Хребтов. – Конечно, потери у стрелков очень высокие – и бронеспинки у них нет, и холод в кабине радиста стоит лютый, так что обморожения зимой очень часты. Но желающих заменить их всегда имеется в достатке – большинство механиков и оружейников постоянно пишут рапорты и просятся в полет. Девушек, правда, у нас в летном составе пока не было, но в некоторых полках, как я слышал, радистки иногда все же добиваются назначения в экипаж.

– Но я-то не связистка, – огорчилась Валя. – Не то что на рации, даже на телеграфе или коммутаторе работать не умею.

Девушка с сожалением посмотрела на люковую пулеметную установку, стрелять из которой ей не суждено, и снова перевела взгляд на штурмана. В свои пятнадцать лет Валя на парней еще не заглядывалась, однако в этом младшем лейтенанте угадывалось что-то родное и близкое. Да и сам Хребтов за время учебы в штурманском училище постоянной подругой обзавестись не успевший, смотрел на маленькую худенькую девочку с нескрываемой симпатией.

– Шумно тут, – вдруг смутился младлей, искоса бросив взгляд на мотористов. – Давай отойдем.

Парочка отошла подальше от самолета, продолжавшего гудеть двигателем, и остановилась под деревом. Штурман потянулся было за портсигаром, но, вспомнив, что малышке курить еще рано, с сожалением положил папиросы обратно в карман.

Валя не раз встречала военных и в своем доме, и у отца на службе, и примерно представляла, на какие темы они любят беседовать. Но сейчас девушка растерянно молчала, не зная, о чем говорить с летчиком. Но вдруг она вспомнила, что пришла на аэродром поглазеть на самолеты, и её растерянность сразу исчезла:

– А бомбардировщик-то у вас новый, ни одной латки нет, – заметила Валя.

– Верно, только неделю как с завода перегнали, – подтвердил штурман. – На «петляковы» наш полк перевооружили еще в сентябре, заменив устаревшие СБ, но из первоначального состава авиапарка осталось меньше половины машин. К счастью, промышленность постепенно наращивает темпы производства, и потери своевременно восполняются. А ведь осенью ходили слухи, что московские авиазаводы хотят эвакуировать. Как бы тогда упал выпуск самолетов, даже подумать страшно.