Татьяна Смородина - Фехтовальщица

– У этой девушки дар, де Шале! Разве вы еще не поняли?

– Понял! Но теперь она моя жена и я сам решу, чем ей надлежит заниматься! Вы едете со мной, Жанна?

– … Да.

– А король? – напомнил фехтовальщик. – Вы разве забыли, в каком положении находится Жанна де Бежар, де Шале?

– Я улажу это, – сказал маркиз.

Де Санд смачно плюнул на землю и ушел прочь, а де Шале повез фехтовальщицу в дом, где они когда-то провели ночь. В пути оба молчали. Женьке было больно говорить, а маркиз видимо находил, что сказал все, что нужно.

В гостиной молодых встретила госпожа де Шале.

– А что с вашим лицом, сударыня? – обеспокоенно взглянула на фехтовальщицу свекровь. – Вы больны?

– Мне вырвали зуб. Лабрю сказал, что через день-два опухоль спадет.

– Тогда пойдемте, я провожу вас в спальню. Там Жулиана. Она поможет вам надеть платье. Не следует больше гневить Бога и носить мужскую одежду.

– По-моему, теперь разгневается кто-то другой.

– Ничего-ничего, если его величество не примет вас, вы уедете с Генрихом на Луару. Кроме того, у мужа есть связи в Англии. Если понадобится, он поможет вам уехать из страны.

– Почему вы помогаете мне, сударыня?

– Я помогаю сыну, Жанна.

После ужина свекровь уехала. Лицо ее не выглядело счастливым, однако она старалась улыбаться и на прощанье еще раз подбодрила свою невестку пожатием рук.

Когда молодые уединились в спальне, Генрих вернулся к теме Булонского леса. Теперь фехтовальщица не находила нужным скрывать эту историю от человека, с которым только что обвенчалась, поэтому рассказала ему все, что касалось ее отношений с графом д’Ольсино.

– Я поступила неверно? – спросила она в конце своего нелегкого рассказа.

– Зачем сейчас думать об этом? Теперь уже все равно ничего не поправишь, хотя я рад.

– Рад? Чему?

– Твои дела, связанные со школой де Санда, закончены.

Первое утро, которое фехтовальщица встретила в роли молодой супруги дворцового шутника, было не по-осеннему солнечным. Девушка не спешила вставать, но уже не тяготилась своим нахождением в теплой постели. Она чувствовала, что выполнила некую тяжелую работу и теперь заслужила право на некоторый отдых.

«А может быть, это уже тот самый мирный финал и победа? «Злодей» уничтожен, главная героиня вышла замуж, сюжет закончен… Закончен?..» Но никто не оповещал девушку о том, что сюжет закончен. «Может быть это потому, что наш брак не подтвержден? Да, наверное, только поэтому. Значит, надо ждать приема короля».

Генрих проснулся в настроении, за завтраком шутил и смотрел на фехтовальщицу взглядом вполне счастливого супруга. Потом он уехал в Лувр, а Женька взяла из гардеробной свой мужской костюм, переоделась и направилась в дом де Санда.

У фехтовальщиков в это время был перерыв, но никто из них почему-то не интересовался, отчего господин де Жано так опоздал.

– Мы слышали, вам вырвали зуб, Жанен? – спросил д’Ангре.

– Вырвали, Эмильен. Видите, опухоль еще не сошла.

– Да, видок у вас презабавный, – хохотнул де Панд.

– Мы думали, что вы совсем уедете из города, – тихо сказал де Вернан.

– Зачем мне уезжать?

– Подлечиться. Брат графа д’Ольсино, реймский епископ, был сегодня в Лувре. Вы ведь уже знаете о смерти в Булонском лесу?

– Знаю.

– Говорят, его величество пообещал найти убийцу.

О дуэли никто не говорил напрямую, но, похоже, все здесь, если и не знали, то догадывались о ней. Женька сначала думала, что проговорился де Зенкур, решивший вдруг вернуться на тропу войны с господином де Жано, однако тот сам был удивлен.

– Не знаю, кто пустил это слушок, – сказал он, – но такие дела трудно скрыть полностью. Да на одном вашем лице последние дни было все написано, поэтому будьте осторожнее, господин де Жано.

Де Санд, увидев фехтовальщицу на площадке, усмехнулся.

– Вы здесь, Жанен?

– Да. В субботу откроется «Божья птичка», и я приехал пригласить всех на пирушку!

– Да-да, господа! – подтвердил де Бонк. – «Божья птичка» готова расправить свои крылышки! Присоединяюсь к приглашению господина де Жано!

Фехтовальщики одобрительно зашумели.

– Соберемся в два часа, – сказала Женька. – Я и вас приглашаю, господин де Санд.

– Вы приехали только за этим?

– Не только.

– Ну, что ж, тогда вставайте в пару с де Боме. Пусть он потреплет вам нервы. После вчерашнего вы, черт возьми, заслуживаете этого!

На крыльцо вышел Лабрю и сел со своим сундучком на скамью. Женька помахала ему рукой, а он укоризненно покачал головой. Все пошло привычным, давно заведенным порядком, если не считать того, что теперь в спарринги входили и поединки без даги. Незадолго до окончания занятий Жакоб доложил де Санду о приезде маркиза де Шале.

– Это, по-моему, за вами, Жанен, – сказал хозяин фехтовальной школы и повернулся к Жакобу. – Скажи его милости, что во время занятий я не принимаю.

– Я так и сказал, но господин маркиз грозится снести ворота. С ним пять человек наемников.

– Хорошо, что не целая рота. Ладно, пусти его, только одного.

Фехтовальщики приостановили бои и, почуяв нечто необычное, переглянулись. Так ломать строгий распорядок занятий было позволено только королю, но ни его фавориту. Женька тоже растерянно моргала глазами, с трудом представляя себе, что сейчас произойдет и что, собственно, делать.

Де Шале был верхом. Он подъехал прямо к скамьям, спешился и подошел к своей молодой супруге, которая готовилась фехтовать с де Пандом.

– Едемте домой, сударыня, – сказал маркиз.

– Де Шале… – начал было де Санд, но фаворит короля перебил его.

– Оставьте эту девушку, сударь! Я пришел забрать ее отсюда. Она – моя жена, и я имею на это право. Вы идете, Жанна?

– У меня не закончен урок.

– Мы закончим его дома.

От тишины, установившейся на фехтовальной площадке после первых же слов фаворита короля, казалось, закладывало уши, и в другое время Женька просто бы посмеялась над немыми, оттянутыми к низу, лицами фехтовальщиков, но сейчас ей было не до этого.

– Да… я пойду, – сказала она и повернулась к де Санду. – Наверное, мне пора… Прости, Даниэль. Я постараюсь заходить.

– Черт! – гаркнул де Санд и, объявив занятия законченными, ушел в дом.

– Прощайте, господа, – сказала девушка фехтовальщикам и убрала учебную рапиру в ножны.

– А… а пирушка? – недоуменно повел детскими глазами де Панд и посмотрел кругом.

– Пирушка за мной, – ответила Женька и, взяв со скамьи свою шпагу, направилась за фаворитом короля.

– Кто-нибудь объяснит мне, что это, черт возьми, было?! – услышала она за спиной высокий голос де Зенкура.

Ему никто не ответил.

По дороге домой Генрих спросил, о какой пирушке идет речь.

– Я вышла замуж, значит, у меня должна быть прощальная пирушка. Так делается у меня на родине. Это называется мальчишник, – пояснила фехтовальщица.