Александр Яманов - Бесноватый Цесаревич-4

Кланяюсь в пояс стоящим передо мной боевым товарищам. Главное — не грохнуться в обморок, так как чувствую я себя не очень хорошо. Жуткий рёв солдат отдался по больным перепонкам, но это можно потерпеть.

—Остался последний рывок, — продолжаю свою речь, — Раненые пусть располагаются в казармах. Остальным надо полностью взять под контроль город. Ваша задача — выловить всех скрывающихся мятежников и сопроводить их к месту содержания. Также надо пресечь безобразия и грабежи, если вдруг они возникнут. На три дня в столице объявляется комендантский час и прошу никого не терять бдительность. А далее уже будем праздность нашу победу!

Опять коридоры Зимнего как четыре года назад, когда я шёл на встречу с Екатериной. Только тогда решалась моя судьба, а сейчас на кону стоит курс, по которому пойдёт Россия в будущее. Слуги уже начали приводить в порядок дворец, где покуражились пьяные гвардейцы. В отличие от прошлого посещения на меня глазели только несколько часовых и испуганные лакеи. Никаких придворных и прочих бездельников в здании не было. У меня и ранее была неоднозначная репутация, чего говорить о ней сейчас, народ старался даже не смотреть в мою сторону. Резню, которую устроили выборжцы и лейб-егеря долго будут помнить. Только не уверен, что у кого-то хватит сил глядя мне в глаза, кинуть хоть малейший упрёк. Более того, мы только начали наводить порядок. Страх, который я ощущаю чуть ли не физически залог того, что я на правильном пути. Если сейчас не сломать хребет фрондирующей аристократии, то через несколько лет недовольные опять поднимут голову.

Перед кабинетом Александра толпились приглашённые на совещание военные и гражданские. К своему несказанному удивлению, вижу несколько лиц, которым точно нечего здесь делать. Киваю присутствующим и прохожу в кабинет. Стоящие у двери лейб-казаки даже не шелохнулись, чтобы меня остановить. А Орлов молодец, вовремя подсуетился и теперь в фаворе. Он тоже присутствует среди собравшихся в предбаннике людей.

Не нравятся мне современные кабинеты. Хотя я и продвигаю аскетический деловой стиль, но пока не все поняли его преимущество. Получается какая-то помесь картинной галереи, библиотеки и женского будуара. Здороваюсь с присутствующими и усаживаюсь в кресло, стоящее около двери. Лиза, сидящая в углу, молча кивнула и продолжила заниматься вязанием. Александр выдавил из себя приветствие и начал делать вид, что сильно занят, рассматривая бумаги, принесённые Трощинским.

—Пшёл вон, — тихо говорю главному почтмейстеру, поймав его взгляд.

В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая только громким дыханием либерала, пытающегося попасть в ближний круг Александра. Интриган с надеждой и какой-то собачьей преданностью посмотрел на брата. У того в душе явно происходила внутренняя борьба, но он промолчал, собственно, как всегда. Забавный всё-таки человек, даже сейчас пытается играть в свои игры и балансировать между разными группировками. Под моим взглядом Трощинский совсем увял и на негнущихся ногах покинул кабинет.

—Что ты себе позволяешь? — братец вскочил с кресла, — Это возмутительно вести себя так грубо и оскорблять их достоинство. И вообще, до меня доходят жуткие слухи об убийствах, пытках и прочих издевательствах над благородными людьми.

Если он думает, что его поза величественна или вызывает у меня трепет, то это заблуждение. Я успел разочароваться в этом человеке и не собираюсь играть ни в какие игры. После подписания Манифеста об отказе от политики, проводимой Павлом, Александр теперь для меня чужой человек. Не враг, я просто к нему равнодушен. Он мог не подписывать никаких бумаг. Его же не пытали, но брат сразу сдался. При этом заговорщики сами испугались ситуации, в которой отказались. Демарш Чичагова и части войск, точно не входили в их планы. Даже Лиза повела себя более по-мужски, нежели этот мечтающий о воинской славе позёр.

—Не кричи, пожалуйста. После контузии у меня болит голова и лишний шум становится причиной излишней раздражительности.

Александр стал похож на рыбу, выброшенную на берег. Он пытался что-то произнести, но ему будто не хватало воздуха, и в результате просто плюхнулся на кресло. Ловлю полный презрения взгляд Лизы, брошенный на мужа, который быстро сменился равнодушием. Тоже ещё одна переменная величина, если выражаться языком математики.

—Позволь узнать, что вы так долго обсуждали с этим либеральным дерьмом? — продолжаю разговор.

—Не смей так выражаться в моём присутствии и оскорблять достойных людей! — брат уже успокоился и ответил более или менее твёрдым тоном, — Мы обсуждали дальнейшие действия, с учётом произошедших событий, и необходимые реформы в стране. А вообще, я не собираюсь перед тобой отчитываться! Ты можешь забирать своих головорезов и возвращаться в Новгород. Далее ты получишь необходимые указания, как только я приму решение.

Глаза Лизы стали напоминать блюдца, а сама она более походила на героиню анимэ, ещё и этот открытый ротик. Так сильно её поразила неадекватность мужа. Я понимаю, что Александр немного не в себе от пережитого, но такой поворот и меня изрядно удивил. Встаю и кладу на его стол папку.

—Что это? — брат даже рукой не пошевелил в сторону документов.

—Это план ближайших мероприятий, назначения новых людей на ключевые должности и кое-какие мои мысли о жизни страны в ближайшие года два. Не обязательно соглашаться с указанными мной кандидатурами, готов рассмотреть и обсудить других достойных людей. И ты не забывайся, братец. За тобой нет никакой реальной военной силы. Более того, даже высший свет и гражданские служащие считают тебя виновным в гибели отца и обвиняют в малодушии. Ты, конечно, можешь опереться на часть генералов и сенаторов, которые не участвовали в мятеже или вовремя переметнулись на нашу сторону. В этом случае тебя ждёт роль простой марионетки, вместо которой будут править трусливые ублюдки и подлецы. Скажу честно — это закончится войной, потому что я не потерплю предателей и мятежников во главе России. Но решать тебе. Посмотри документы, я подожду и готов ответить на твои вопросы.

В глазах брата была неуверенность вперемежку со страхом. Он далеко не дурак. Просто запутался в своих заигрываниях с либералами. Не может русский самодержец нести чушь про свободу, к вящему удовольствию всяких компрадоров. Мой план он примет — деваться брату некуда. Другой вопрос, что далее начнутся всякого рода диверсии, но на них у меня найдётся противодействие.

—Таким образом, мной было принято следующее решение, — Александр сначала поблагодарил людей за верность присяге и спасение Отчизны. А далее выдал свою речь, которая вскоре стала эпохальной для страны.