Михаил Ланцов - Граф

Эта предосторожность не оказалась лишней. Потому как мулла все-таки попросил взглянуть на «дымовые» шашки. Ему ее принесли. Один в один внешне, как те, что уже сгорели.

Аккуратно срезали обмотку. «Распилили» остро отточенным ножом толстую оплетку, пропитанную селитрой и мылом. И вскрыли находящийся внутри запальный «патрон» с порохом. Подожгли их. Понюхали. Посмотрели.

Потом подожгли еще одну шашку. И понаблюдали за ней. За тем как из нее валит дым. Также его понюхали…

На самом деле идею муллы поддержали все наблюдатели. Но не из-за недоверия к Андрею. Просто им было крайне интересно, как устроено сие изделие. Кроме представителей Царя и патриарха. Однако противится общему желанию они не стали. Тем более, что какая-то толика любопытства и у них присутствовала…

***

Анри подошел вслед за проводником к довольно основательному и очень ухоженному подворью в славном городе Золингер.

— Здесь они живут, уважаемый.

Француз на испанской службе кинул ему мелкую монету и решительно направился вперед — в ворота, дабы проникнуть на внутренний двор. Где, судя по звукам, кипела жизнь. Ну или во всяком случае, присутствовала. Потому что и говор доносился, и звуки какой-то возни.

— Кто вы такие? — достаточно вежливо, но настойчиво спросили у Анри сразу, как только он и его люди вошли за ограду.

— Я хотел бы сделать заказ.

— Мастер занят, — скептически оглядев гостя, произнес слуга. — Ближайшие дней десять, не меньше. Так что заходите на следующей неделе.

— Ты не понял. Я хотел бы сделать ЗАКАЗ. Большой и дорогой. Так что зови мастера.

Слуга нехотя ушел. И лишь через десять минут вернулся с несколько раздраженным мастером.

— Чего тебе?

— Я хочу сделать…

— Я уже знаю. Ты не похож на того, кто в состоянии сделать большой заказ.

— Я представляю интересы графа Триполи Андреаса де Шат. Возможно вы слушали о таком?

— Нет.

— Год назад он сумел малыми силами на голову разгромить турок. И именно из-за него оскандалился двор Руа де Франс.

— О! — вскинул брови мастер. — Да, что-то слышал. Но я не знаю, способен ли граф заплатить за большой заказ.

— Здесь предоплата. — махнул он на небольшой сундучок, что несли два человека. И, видя отсутствие реакции, кивнул и третий его спутник открыл крышку, под которой сверкали чистенькие, новенькие талеры.

— Другое дело, — расплылся в максимально благожелательной улыбке мастер. — Прошу. Проходите. Что вы стоите в дверях? Серьезные дела нужно обсуждать, не утруждая ноги…

Прошли.

Расположились.

— Я вас внимательно слушаю, — наконец произнес мастер.

— Граф хочет заказать у вас оружие.

— Слухи до меня доносили, что он отменно владеет саблей.

— Значит вы о нем слышали?

— Немного.

— Хорошо. Но нет. Графа интересует не сабля. Он хотел бы заказать kriegsrapier.

— Понимаю. В какой отделке?

— В максимально простой.

— А вот теперь я вас не понимаю. Вы же сказали, что хотите сделать большой заказ.

— А он и будет большой. Граф хочет заказать тысячу kriegsrapier наилучшей ковки в максимально простой отделке.

— Тысячу?! — ахнул мастер.

— Предельно одинаковых. И чтобы клинки у них были самыми лучшими из тех, которые вы только сможете сделать.

— Боже мой… это необычно… Но почему простой отделки?

— Он, видите ли, считает, что украшение в настоящем оружии не уместно. Что настоящая красота клинка в ее линиях, его материале, в закалке. И укрывать все это резьбой, травлением и позолотой — лишь пачкать. По его мнению, настоящий клинок красив своей смертельной грацией. А он, уж поверьте, лучший мастер клинка, которых я встречал.

— А многих ли вы встречали?

— А Париже я был занозой в заднице у Руа из-за дуэлей. На приеме же у Рея Испании мне было отказано в демонстрации своего мастерства во владении клинком, когда я давал оценку графу. Нашлись те, с кем я уже скрещивал рапиры.

— Анри… Анри… это не за вами по всей Франции бегали люди Руа? — улыбнулся мастер-оружейник.

— За мной.

— После того, как вы представляли интересы султана и проиграли.

— Верно. Это был поединок чести. И я могу вам поклясться — я приложил все свое мастерство к победе. Но граф играл со мной как кошка с мышкой. Он на голову превосходил меня. А потом, после своей победы, еще и оказал помощь, спася от смерти. Сами знаете — большие открыты раны опасны. Я клянусь своей честью, клинком и бессмертной душей — он лучший известный мне мастер поединков. А известны мне многие.

— Я вам верю, — примирительно поднял руки оружейник. — И я уважаю его позицию. Она действительно удивительна. В наши дни такую нечасто встретишь.

— Это так. Граф говорил, что в былые времена, рыцари, выступая в поход, ценили меч за доброту клинка и удобство рукояти, а не за то, сколько на нем позолоты. Ибо эта позолота не помогает рубить сарацин.

— Увы… — развел руками мастер, не желая развивать тему. Слишком скользкую для него, так как довольно много заказчиков его придерживались иного взгляда на вопрос.

— Кроме kriegsrapier он желал бы заказать у вас еще кинжалы, — произнес Анри и, взяв у своего спутника плотную папку на завязках, протянул ее мастеру. Здесь рисунки и размеры.

Kriegsrapier — типичный для той эпохи германский термин, обозначающий рапиру[2] для войны. Считай — тяжелый палаш времен Наполеоновских войн, только с полноценным клинком, а не с полуторной заточкой. Но без пустого украшательства. Все максимально утилитарно и функционально.

С кинжалами дела обстояли также.

Андрей решил заказать в Золингере партию еще не появившихся кавказских кинжалов типа кама. Лезгинского типа, то есть, с ассиметричным долом, и среднего размера клинка. Что он прекрасно описал в приложенных иллюстрациях. Таких игрушек граф пожелал заказать пять тысяч. В той же стилистике, что и рапиры — очень утилитарные и с клинками максимального качества.

Мастера разбирали смешанные чувства.

С одной стороны — это большой и достаточно необычный заказ. Как правило крупных серий никто не делал. С другой стороны — он не позволял мастеру вырасти над собой и продемонстрировать уровень квалификации.

— Граф ожидал этот вопрос. И предложил продемонстрировать мастерство через скорость исполнения заказа. Что, де, только у тебя можно заказать такую большую партию и вы все сделаете быстро.

— Сомнительная слава.

— Слава того, кто мастер своего дела. Ведь настоящий мастер отличается от новичка тем, что может сделать все тоже самое, только качественнее, быстрее и легче. Ибо опыт — великое дело!

Оружейник с некоторым сомнением улыбнулся. Вяло. И Анри перешел к вопросу финансов. Что кардинально подняло настрой исполнителя.

А потом, когда все было улажено, он перешел к консультациям. То есть, к беседам о людях, у которых можно заказать еще «кое-что».