Владислав Савин - Вперед, Команданте! [litres]

Все пятнадцать человек экипажа остались живы и вернулись в свою 39-ю эскадрилью 6-го бомбардировочного авиакрыла. Гораздо меньше повезло жителям двух деревень на границе Гондураса и Никарагуа, возле которых упал в лес горящий самолет – почти сто тонн алюминиево-магниевых сплавов вместе с несколькими десятками тонн оставшегося в баках бензина сработали как гигантская зажигательная бомба. Но не будет же сеньор Сомоса требовать за это компенсацию от своих североамериканских друзей и покровителей!

Бомбардировщик В-36 стоил американскому налогоплательщику почти четыре миллиона долларов. Что лишь немногим меньше потраченного на вербовку и снаряжение «армии» Армаса…

«Самолет ВВС США, совершавший патрульный вылет в зоне гватемальского конфликта, был обстрелян с земли и сбит. Судьба экипажа пока неизвестна».

«Над Гватемалой уже убивают американцев. Сколько еще нам терпеть унижения?»

18 июня 1954-го. Посол США Джон Перифуа

– Сеньор президент, Правительство США настаивает на тщательном и беспристрастном расследовании инцидента и суровом наказании виновных. Если, как вы утверждаете, ваши военные действовали вопреки вашему приказу. Ну а если это не так – я вам лично искренне не завидую!

Мы еще могли терпеть, пока ваш конфликт был внутренним делом вашей страны. Но теперь жертвами оказались граждане США, состоящие на службе у Правительства США, – и это переходит все границы. Моя держава готова силой вмешаться для наведения порядка на вашей территории – если это не выходит у вас. И вся ответственность за возможные последствия – ляжет на вас лично!

Сеньор президент, вам напомнить о судьбе Наполеона Мексиканского – что с ним случилось меньше ста лет назад? Хотите себе того же? Политик должен уметь проигрывать и понимать, когда ему следует уйти. Надеюсь, вы меня правильно поняли?

В качестве первого жеста вашей доброй воли я предлагаю вам – выдать виновных в совершении этого преступления нашему американскому правосудию. Ну и компенсация, это само собой.

Что, ваша Конституция не позволяет? Так измените вашу Конституцию, черт возьми, – если вас просят о том Соединенные Штаты!

Выступление президента страны по радио – всегда событие истории.

Он был патриотом своей страны – и желал для нее блага, но без крайностей революционной бури, без ужасов войны. Надеялся, что миром правит закон – правила, которые соблюдают даже сильнейшие. Старался не выходить за рамки этих правил, не давать повода для обвинений в бесчестной игре. Сдерживал и правых, и левых, стараясь быть посредине – и в результате оказался для одних опасным смутьяном, едва ли не коммунистом, а для других – трусом и предателем. А главная ошибка, что верил в некий всеобщий закон – не желая видеть, что там, где правит Дикий Запад, прав тот, у кого тяжелее кулак и метче кольт. Если бы у Гватемалы была своя Бомба и такие же самолеты – посмели бы гринго так себя вести? Ответ очевиден – если для гринго «коммунизм» равнозначен смертному приговору, однако же самому главному коммунисту, Иосифу Сталину, никто предъявлять ультиматумы не смеет!

Мы виноваты лишь в том, что оказались слабы. И теперь приходится капитулировать перед неодолимой силой – какой является для Гватемалы военная мощь США. Или же Гватемала превратится во Вьетнам, где уже десять лет не прекращается война, развязанная коммунистами: русское правило – всегда драться насмерть и до конца, заслуживает уважения, но требует от страны и народа страшную цену. А он, Хакомо Арбенс, – президент, но не вождь, не Боливар или Гарибальди двадцатого века, – для него жизнь и благо людей, доверившихся ему, выше любой идеи! Потому он подчинится, капитулирует, принесет в жертву свою политическую карьеру – ради того, чтобы спасти свою страну и свой народ от ужасной разрушительной войны.

Он приехал на радиостанцию в сопровождении лишь своей охраны. Но даже она осталась за дверьми студии – если бы гринго хотели его убить, то давно бы убили, но очевидно, даже у таких, как этот мерзавец и шантажист Перифуа, есть какие-то принципы. Речь не была составлена и продумана заранее – сидеть и сочинять текст своей капитуляции, чтобы это выглядело красиво, нет уж, увольте! Просто сказать то, что он думает, – и проститься. Уехать хоть в Мексику или Коста-Рику, или даже в Европу – вспомнив, что до того, как стать министром, а затем президентом, он занимался наукой и преподавал историю. На жизнь хватит – ему, жене Марии, сыну Хакобо и дочери Арабелле. Ну а в будущем… ему всего сорок один год, еще не старость – может, повезет снова стать президентом в какой-нибудь стране.

– Гватемальцы! Мой народ! К вам обращаюсь я…

Он держал в руках микрофон, слова шли прямо в эфир. Хотя и запись шла – год назад для столичной радиостанции купили аппаратуру у гринго – катушки вертятся, пишут для истории его речь. У технического персонала лица абсолютно равнодушные – завтра придет Армас, и эти будут так же крутить в эфире его речи, а также музыку гринго.

– Прощайте. Я ухожу. Надеюсь, что годы моего правления запомнятся вам как не самые худшие.

Он завершил речь и вышел из студии. Велел ехать в свою резиденцию. В Латинской Америке, куда бегут свергнутые президенты, – обычно в США, но лично ему там будет явно неуютно. Наверное, лучше будет пока в Коста-Рику, к другу Фигересу – ну а там будет видно. На улицах было необычное оживление, но из закрытого автомобиля не разобрать, о чем спорит и кричит толпа. Во дворце секретари, охранники и прислуга смотрели на президента – с сочувствием, с уважением, со страхом. Арбенс прошел в свой кабинет и стал разбирать бумаги, желая напоследок привести в порядок дела. Ведь пока он, хотя заявивший о своем уходе, не назначил преемника – и следовательно, еще исполняет обязанности президента страны!

Что там за шум? Дверь распахивается, и в кабинет врывается полковник Диас, военный министр, – в сопровождении вооруженных солдат.

– Ты арестован, Хакобо. Мне очень жаль – но так приказал посол. Ничего личного.

Что происходит?! Я же отрекся – чего еще этому наглому гринго надо?

– Ты это называешь отречением? Во всем обвинить «этих проклятых гринго», которые пригрозили тебе атомной бомбежкой и вторжением, если ты не уйдешь! «Бедная Гватемала – так далеко от Бога и так близко от Соединенных Штатов» – ты себя новым Порфирио Диасом вообразил? [31] «Бедная Мексика: так далеко от Бога и близко от Соединенных Штатов» – слова президента Мексики Порфирио Диаса в эпоху «большой дубинки» Тедди Рузвельта. Посол в бешенстве – он уведомил, что в ближайшие двадцать четыре часа их морская пехота высадится в Сан-Хосе и Пуэрто-Барриос, и «молите бога, чтобы ей не оказали сопротивление». На улицах бунтующая толпа, коммунисты грабят оружейные склады, армия опасно колеблется – ты понимаешь, что гринго больше не намерены терпеть этот хаос и будут наводить порядок предельно жестоко? Нас сметут, нас раздавят, превратят в кладбище – вот чего ты добился своей глупой выходкой, решив хлопнуть дверью перед уходом!