Владислав Савин - Вперед, Команданте! [litres]

Это надо же – вчера в нашем Доме культуры как раз «Ревизора» играли силами нашей самодеятельности! И ведь что характерно, я книжку прочел, там в предисловии, что ту комедь Гоголь писал якобы с полного одобрения царя Николашки Первого. И у нас уже который год говорят в кулуарах, что гражданские чины введут, наподобие армейских – вообще, для порядка будет хорошо: сразу видно, кто выше, кто ниже. Даже проект обсуждался – «секретари, советники, комиссары» рангов с третьего по первый. Чтоб не было такого, когда человек с должности уволился, и вроде как никто. В армии с этим в тридцать пятом разобрались, сейчас и у штатских будет – а у нас, у Партии, тоже? А то ведь выйдет непонятно что!

Вообще, эти перемены… С семнадцатого года была ведь «руководящая и направляющая роль Партии»! А теперь – Райкин с эстрады исполняет «монолог директора стройтреста, который просит райком помочь заделать дыру в заборе». С одной стороны, это хорошо, что хозяйственники теперь сами должны шевелиться, а не дергать райком и обком по любой мелочи. Хотя при косяке на ковер потащат всех причастных – секретаря парткома тоже, вместе с директором или председателем. А с другой – если тебя не напрягают, то зачем ты и твоя должность вообще нужны, а вдруг завтра и вовсе упразднят? Указания свыше – «делать по образцу вооруженных сил, где замполит командира не подменяет, а отвечает лишь за коллектив, его убеждения и моральный дух» – а как это конкретно выполнять? Вот мы пока тут, в провинции, по старинке – смотрим, указываем, организуем.

Да еще и «демократию» ввели! Причем такая политическая линия, что коллектив реально может выдвигать и выбирать – по крайней мере, на должности в низовом звене. А если выбрали «не тех» – вот тут спрос прежде всего с нас, с Партии, «отчего не обеспечили»? Если был кандидат, негласно одобренный свыше – а народ голосовал не за него. Причем не только у нас, но и в системе Советов. Которые народ, Европы насмотревшись, «муниципалитетами» окрестил – поскольку реально они прежде всего местными проблемами занимаются. Нет, что вместо «один человек, один голос» ввели «по заслугам» – то есть если у тебя орден с войны, твой голос за два считается, а если Звезда Героя, то аж за десять, – это правильно. Но что по новому закону тебя не только до, но и после окончания срока оценивают, это ни в какие ворота! С вердиктом от нейтрального «справился с обязанностями» как выше, «отлично, представить к награде», так и вниз, «провалил, впредь категорически не рекомендовать на подобную должность», и даже «провалил катастрофически, подлежит заключению на срок, равный пребыванию на должности». Причем тебе в вину поставить могут не только твои грехи, но и если, например, твой сын что-то натворит. Два года назад в Ленинграде было: сын высокопоставленного товарища оказался замешан в уголовном деле с убийством – так после по всему Союзу прокатилось, а кто тут себя удельным боярином вообразил, и свою семью ставит выше советского закона? А надо сказать, что при всех переменах, если тебя из Партии вон и с формулировкой «по дискредитации», то это карьере конец – даже заведовать сельским клубом уже не доверят. Лишь становись к станку или на трактор – и зарабатывай авторитет с полного ноля, как на войне в штрафбате. Так на фронте и то проще было – там по крайней мере все ясно и сомнений нет, лишь разъясняй личному составу текущую партийную линию. Кто я там был, батальонный комиссар – это майор, по общевойсковой мерке. А по штатской, если введут, что выйдет – «советник 3-го ранга»? В «комиссары» мне уже не выйти, это генеральский уровень… ну так хоть бы до пенсии досидеть еще лет десять! Нет, принес на мою голову этих мотогостей, прости господи! Кстати, к Церкви сейчас тоже отношение по-новому: коммунисту лишь прямо участвовать в религиозных обрядах не положено, а на всякие мелочи никто внимания не обращает. А поп в нашем городе вполне уважаемая личность – это лишь сектанты по уголовке все идут. Так ведь еще и итальянские попы считаются вроде как «дружеские» – ладно, у нас таких нет, а каково товарищам где-нибудь в Белостоке или Луцке?

Ну, в общем, и все! Как там у Гоголя: «Улицы выметены, антиобщественные личности все сидят взаперти». Встретим гостей как положено, и проводим. Может, и наоборот, хорошее о нас в Москве скажут.

Рай не там, где каждому дают счастье, а там, где каждый может сделать себя счастливым.

Гевара понял это в одной русской деревне. Где увидел двоих, пришедших с войны калеками. У одного было страшно обожжено лицо и не было глаз – «в танке горел, под Сандомиром». А второй был зрячий, но без рук и без ног – «на Одере под фрицевскую бомбу попал, и просто чудо, что в санбате выходили – а пишут, что потери наши там были совсем невелики». В Аргентине (да и в любой иной стране, известной Геваре) эти люди были бы обречены умереть под забором, или в лучшем случае доживать, сколько осталось, в приюте при каком-нибудь филантропическом обществе, – но у советских было по-иному: слепой сажал безрукого и безногого в котомку, сшитую из толстого брезента, и шел на работу, где делал все по указке своего друга.

– Нет, мы с Василием не родственники, и не однополчане – а просто оба за Родину и за Сталина воевали, долг отдали, ну теперь, значит, как братья. Силой меня бог не обидел, и с техникой опыт есть. На станке, положим, мне трудно, там тонкость движений нужна – но гусянку натянуть или мотор собрать-разобрать на ощупь могу, умения хватает. На МТС зарплату мне честно платят, после с Васькой делим пополам. Ну и пенсия за мою «Славу» мне положена. Мы в сезон и в лес так ходим, за грибами – черноголовики на жарку и сушку, грузди в засол. Особливо вторые – тут я несколько мест знаю, полянки в лесу. Там и зрячий бы не нашел в траве – а я на коленки опущусь и руками шарю, как нащупаю твердо и кругло, ну значит, груздь и есть. Прошлой осенью так четыре кадушки засолил.

Оба эти человека вовсе не чувствовали себя ущербными, относясь к тому, что случилось, философски: «А что делать, раз вышло так?» И даже жен себе нашли тут, уже вернувшись с войны: «Мужиков тогда было мало, из тех, кто на фронт ушли, меньше половины вернулось». Ну, значит, и нам надо свой род продолжить – чтоб сыновей побольше, особливо на случай, если, не дай бог, снова война. Не дай бог – но ничего, Гитлера поймали и повесили, и с американским капитализмом то же самое сделаем, если он на нас нападет. Русский говорил абсолютно спокойно и уверенно, без тени сомнения, что может быть иначе – в отличие от Гватемалы, Коста-Рики (да и Аргентины, если честно), где при всей нелюбви к гринго их считали неодолимой силой: «Как можно их обидеть – придут, и всех нас завоюют».