Владислав Савин - Вперед, Команданте! [litres]

Я был командиром батареи в дивизионе ПВО Первой бригады армии Израиля. Нет, не ЗСУ-57, как полагались по штату в танковых частях Советской Армии, и не «шилки», они появились уже после. Израильские военные отчего-то очень любили наш калибр 14,5 – спаренные, счетверенные – и ставили их на что угодно, от ходовой легкого танка до обычного грузовика. Также у них огромной популярностью пользовались «тачанки» – как наши ГАЗ-67 и ГАЗ-69, так и «виллисы», «лендроверы», «додж 3/4» – хотя на последний могли и что-то более серьезное поставить, вроде нашей спарки 23 мм. Удобно – местность открытая, видимость (и зона обстрела) большая, тут можно малым числом людей на такой технике очень хорошо границу контролировать, и даже крупную банду огнем прижать так, что мало не покажется. Так как с личным составом в Израиле тогда были очень большие проблемы!

После я слышал версию, что для товарища Сталина Израиль был вроде полигона, что такое демократия и как ее отладить. А на мой взгляд, советского человека, там такой базар-вокзал творился, где должен быть порядок! Вождя нет, единой руководящей и направляющей тоже – в кнессете собачится множество партий, причем в чем их различие, даже не понять – читая их газеты (которые на русском выходили), видишь такие тайны парижского двора, что писатель Дюма бы от зависти помер. Интриги, коррупция, обещания завтра рай построить и луну с неба достать – а на свою же страну пофиг. Например, у нас даже в сорок первом на фронт не только ученых, но и самых талантливых студентов не брали, и это нормально – но когда тут некая прослойка не стесняясь говорит, что «мы самые ценные для нации, а потому не должны в армии служить и свои бесценные жизни опасности подвергать», это уже дурно пахнет! Это я про попов израильских, которые с пейсами и в черных сюртуках ходят – кстати, среди них тоже единства не было: кто-то просто бурчал: «Мы тут жили в мире с времен фараонов, никого не трогали, и тут вы с вашим патриотизмом», а кто-то и прямо не стеснялся: «Светское еврейское государство – это нонсенс и измена идее», – однако же эти идейные требовали, чтоб это государство их кормило и деньги на дела духовные давало, сколько попросят.

Ну а конкретно про дела военные – ясно ведь, что на гражданке пиво пить приятнее, чем в армии даже на учениях, марш-бросок в полной выкладке и прочие тяготы службы? Вот и выходило, что в том Израиле – все вроде были и согласны, что армия нужна, поскольку злые арабы рядом. Но лишь такая армия, в которой служат четыре недели в году, причем получая зарплату как на гражданке – нет, не сверхсрочники, а обычные солдатики по призыву! Оттого планы сформировать новые части на бумаге и оставались, под предлогом «кто будет платить за банкет», налоги повысить будет недемократично, избиратели не поймут. Да и с контингентом было трудно – в теории считалось, вот родился ты, допустим, в мае, так 1 мая каждый год приходишь в часть, к которой приписан, и служишь месяц – а в следующем месяце уже следующий набор. Но даже так служить желали не все – была и масса законных способов избежать, и к уклонистам отношение было самое благодушное, типа «он же такой талантливый мальчик, ну куда ему в казарму, тратить свое время». Не то что в СССР, где на парня не служившего смотрели как на убогого, больного или дефективного.

Чтоб с демократией закончить, свое мнение скажу: какой народ, такая и демократия. В Средневековье тоже были республики – где избирать и быть избранными могли лишь богатые, а пролетариат с крестьянством сплошь «лишенцы», ну и ясно, чей в итоге выходил классовый интерес! А когда масса хочет лишь сыто жрать на готовеньком – ну вот и будет, как тогда в Израиле: мы лопаем и кайфуем, а воюют и напрягаются пусть другие за нас. Потому наша советская демократия, она самая правильная – не «один человек – один голос», а если ты заслуги перед Отечеством имеешь, воевал, себя не жалея, трудился ударно, изобрел или открыл что-то новое, то получи дополнительные голоса, ну а за орден или Героя – особенно! А кто Родине изменил или уголовщиной себя запятнал – те права голоса лишаются, пожизненно или на срок. Вот это и есть советская власть!

Компартия? Была такая. Беда в том, что основали ее когда-то как «компартию Палестины», то есть и евреев, и арабов – ну а дальше ясно, как на ней события отразились. В пятьдесят пятом была она совсем микроскопической – хотя и от нее депутаты в кнессете были, целых трое. Наверное, все ж недосмотрели наши в Москве – сделав так, что наши служивые, а это самые сознательные и патриотичные кадры, оставались в членстве КПСС, а не местной компартии. Вот и выходило, что «армия вне политики». Впрочем, мы ведь тоже себя израильтянами по-настоящему не считали, что «это наш дом» – а думали, срок положенный отслужим, и домой в Союз.

Тот день 23 июля пятьдесят пятого… Понимаете, до того на протяжении пяти лет, по нескольку раз за год, поступали «абсолютно точные сведения», что завтра начнется. И ничего не происходило, как в детской сказке про «волки, волки» – а когда волки и правда напали, то застали врасплох. Причем вторжения ждали со всех сторон – сейчас нам легко, зная историю, решать, «как надо было», но кто тогда знал? Что объединенный американо-британско-французский флот не высадит десант где-нибудь под Хайфой, начав Третью мировую войну, – и отразить эту угрозу, кажущуюся главной, была готова советская бригада морской пехоты, которая потому и не была выдвинута на египетский фронт. Что турки не откроют боевые действия – после того как выступили с угрожающим заявлением и сосредоточили две дивизии в Анталье. Что на иорданском фронте не появятся британские войска, во исполнение своих обязательств по англо-иорданскому договору. Враг наступает со всех сторон – и в Иерусалиме в это верили, по крайней мере в первые дни.

Территория Израиля тогда не включала в себя район пустыни Негев и южную оконечность Мертвого моря. Город Беэр-Шева, важный перекресток дорог, был уже на египетской стороне, от него можно было ехать на северо-восток (пятьдесят километров до Хеврона, за ним еще тридцать, до Иерусалима), на север (в ста километрах, Тель-Авив), на северо-запад (всего тридцать километров до побережья, где важный сельскохозяйственный район, житница Израиля). Прикрыть столицу в первые же часы вторжения могла лишь наша, 1-я бригада, дислоцированная в Хевроне, соседом справа должна была стать 3-я бригада, стоявшая в Кирьят-Малахи, по северной дороге. Мы выступили неукомплектованными – на сбор всего приписанного личного состава по боевому расписанию отводилось двадцать четыре часа, и было глупо надеяться, что египтяне их нам дадут. В наших пехотных батальонах была едва половина людей, пришлось также оставить на базе часть техники, оказавшейся неисправной. Поскольку в тогдашнем Израиле стараниями ромштейнов «в целях экономии» от армии были отняты и переданы гражданским «на аутсорс», так это называлось, многие необходимые службы тыла – такие как продовольственное и вещевое обеспечение, поставки ГСМ, транспорт, ремонт техники. А так как во многих «аутсорсовых» конторах трудились не только евреи, но и арабы – то обычным делом были саботаж и даже прямые диверсии. Впрочем, и иные из евреев тоже были хороши, усмотрев в начавшейся войне повод для торговли. Как в известной песне – которую, как считается, сочинили именно наши воины-интернационалисты той самой войны: