Владимир Сканников - Час-корень

В соседнем классе, где дверь была распахнута настежь, хлопнула оконная створка — разгулялся сквозняк. А во дворе порыв ветра яростно взъерошил листву, пригнул макушки деревьев — и тут же иссяк, развеялся без следа.

— Но я всё равно желаю удачи с вашим экспериментом, — добавила Тамара Андреевна. — Пусть напишут, попробуют. Вдруг получится?

— Они, собственно, уже написали — я просто не всё проверил. У них сегодня по расписанию нет истории, поэтому не спешу.

Звонок прозвенел, и все разошлись по классам. Занятия продолжались.

Парадоксально — каждый урок по отдельности пролетал почти незаметно (слишком много требовалось успеть), но рабочий день в целом тянулся медленно и печально, будто издевался над Робертом. И всё-таки наступил момент, когда часы показали тринадцать-сорок — конец шестого урока.

Роберт не стал заходить домой. Взял в пекарне сосиску в тесте, запил её подслащённым чаем из одноразового стаканчика и зашагал на север, к источнику. Солнце жарило спину.

По пути он размышлял — имел ли вчерашний сон какой-нибудь смысл? Очень уж демонстративно компас указывал на источник, словно давал подсказку для туповатых. Или просто мозг таким способом переваривал недавние впечатления? Ведь он, Роберт, и сам хотел заглянуть туда, где течёт природная минералка…

Северная окраина города по сравнению с южной выглядела цивилизованнее. Частный сектор отсутствовал, зато имелись летние кафе с зонтиками и даже небольшой парк. В парке росли каштаны, стояли скамейки, а в самом центре был пруд с зеленовато-мутной водой. Несколько человек загорали на берегу, но в воду никто не лез.

Роберт обогнул пруд. Здесь, если верить карте, город формально уже кончался. Питьевой бювет стоял за его чертой — и туда, к бювету, вела длиннейшая асфальтовая дорожка. Асфальт потрескался, выщербился; вдоль него росли нестриженые кусты.

Дорожка была пуста. Народ, гуляющий в парке, игнорировал её начисто — никто даже не смотрел в сторону источника, словно тот бесследно растворился в пейзаже и стал невидимым. Ну или, может, местные вот так демонстрировали обиду на несостоявшийся туристический хит.

Роберт приостановился. Вернулось ощущение беспокойства, как накануне вечером. Мелькнула иррациональная мысль — а не лучше ли повернуть назад? Но он отбросил её и пошёл к бювету.

Тот представлял собой шестиугольную призму из красновато-серого туфа. Каждая боковая грань была снабжена широким окном. При должном уходе эта постройка смотрелась бы импозантно — сейчас от неё, однако, веяло запустением. Давно не мытые окна потускнели и утратили блеск; сорняки пробивались из-под асфальта вдоль стен.

Дверь заскрипела, когда Роберт потянул её на себя. Внутри оказалось так же безлюдно, как и снаружи. В центре зала была колонна — очень толстая, шестигранная, повторяющая по форме всё здание. А из колонны торчали краники, по одному на грань.

Он подошёл к ближайшему крану и запоздало сообразил, что не взял с собой тару — ни бутылку, ни кружку. Впрочем, обстановка не располагала к тому, чтобы соблюдать приличия и условности. Роберт повернул рукоятку, сложил ладони ковшиком и подставил их под струю.

Хотя источник официально назывался холодным, вода была скорее чуть тепловатой. «Комнатной температуры», если использовать популярное выражение. Роберт поднёс ладони ко рту, помедлил пару секунд — и сделал глоток.

Десятиклассники не соврали.

Вкус был не кислый, а сладковато-пряный, ненавязчиво-мягкий. И в то же время присутствовал в нём трудноуловимый оттенок силы — то ли железо, то ли что-то ещё. Свежесть, никак не связанная с температурой. Прозрачная лёгкость, которая разливалась по телу с каждым глотком. Уверенность, что всё сбудется…

Он пил и пил, не в силах остановиться.

И лишь поняв, что в животе уже не хватает места, медленно выпрямился и аккуратно закрутил кран.

Вышел из помещения на солнечный свет.

Несколько минут стоял неподвижно, прислушиваясь к себе. Вкус сладкой воды по-прежнему ощущался на языке.

Роберт подумал — ну ни фига себе.

Как городские власти прошляпили такое богатство? Тут можно было не просто разбогатеть, а буквально озолотиться…

Хотя да, конкуренты подсуетились и всё испортили.

Ладно, туристов нет, но сами-то местные куда смотрят? Почему не идут сюда, не пьют минералку? Или большинству она действительно кажется противной кислятиной? Если так, то Роберт с десятиклассниками — редкое исключение. Что, между прочим, тоже выглядит странно…

Нет, понятно, что вкусы у людей разные. Но тут ведь не жареные кузнечики, а вода! С чего вдруг такой контраст в восприятии?

Он снова пересёк парк и пошёл по городу, невольно приглядываясь к прохожим. Пытался угадать, кому из них тоже понравилась бы вода из источника. Вот этому деду с древней сумкой-авоськой? Моднице на шпильках? Продавщице кваса в грязном переднике? Малышу с игрушечным самолётом? Рабочему-коммунальщику, загорелому дочерна?

Гадание это, само собой, было полнейшей глупостью. Но оно развлекло его, подстегнуло воображение — и ему захотелось прямо сейчас, не откладывая ни на минуту, сделать следующий шаг к разгадке местных секретов.

Он заскочил домой и ещё раз всмотрелся в карту.

Мысленно наложил на неё компасную стрелку из сна.

Северное остриё уткнулось в источник, это понятно. Куда указало южное, он вчера не успел запомнить, но проверить — проще простого. Направление-то известно, расстояние тоже…

Ну вот, пожалуйста.

Южный полюс тайны у нас — вот эта группа строений. Судя по виду, небольшой хуторок. Лежит справа от дороги, которая ведёт в санаторий…

Кстати!

Не те ли это «домики на отшибе», в которых вроде бы обитает Варя, подруга Иры? По логике — они самые, ничего более подходящего рядом нет. И, конечно же, интуиция сразу начинает пищать, что это — не случайное совпадение…

Роберт взял карту и снова вышел на улицу.

Беготня под палящим солнцем его сегодня не напрягала — это было неожиданно, но приятно. Вода из бювета как будто придала сил. Да и нетерпение подхлёстывало, не давало сидеть на месте.

Однако, миновав частный сектор и подойдя к лесополосе, он остановился в недоумении. Сверился с картой, поскрёб в затылке. Подумал — либо он чего-то не понимает, либо у картографов руки растут из прямой кишки.

Вот на рисунке лесополоса, вот асфальтовая дорога, на которой Роберт сейчас стоит. А вот грунтовка, отходящая от асфальта и ведущая к искомому хутору. Всё наглядно и ясно, не перепутаешь.

Но в реальности грунтовка отсутствовала.

Хутора тоже не было видно, хотя, если верить карте, до него оставалось не более двухсот метров.

Ветер налетел, попытался вырвать карту из рук. Роберт свернул её кое-как, сунул в карман штанов. Ещё раз растерянно огляделся — рядом не обнаружилось никого, чтобы спросить совета. Даже машин на дороге не было.