Сергей Чебаненко - Советский человек на Луне!

Успешный старт первого искусственного спутника Земли открыл перед СССР двери в космос. Если бы американцам во главе с Вернером фон Браухом удалось обогнать СССР и запустить первый спутник в сентябре 1956 года при испытаниях баллистической ракеты, такого зримого космического рывка, который мы наблюдает сегодня, Советский Союз не предпринял бы. По мнению, Волянецкого, в этом случае СССР надолго бы сосредоточился на запусках военных спутников и милитаризации околоземного космического пространства.

Второй ступенькой «советской лестницы к Луне», по Волянецкому, стал успешный орбитальный космический полет Юрия Гагарова. Если бы Гагаров погиб во время старта ракеты-носителя, в ходе полета по околоземной орбите или при посадке на Землю, Советский Союз заморозил бы минимум на год-полтора свою пилотируемую программу. Тогда первым землянином, облетевшим нашу планету, стал бы американский астронавт Джон Гленн. Соответственно, президент США Джон Ф. Кеннеди не стал бы 25 мая 1961 года объявлять достижение Луны национальной задачей. А СССР, в свою очередь, не включился бы в «лунную гонку» в начале 60-х и сосредоточился бы только на околоземных экспедициях, в основном, с военными целями.

По мнению, Волянецкого гибель Юрия Гагарова в 1961 году привела бы к мощнейшей массовой депрессии в Советском Союзе, неверии в перспективы коммунистического строительства и постепенной деградации всего Советского государства.

К разочарованию господина Волянецкого и ему подобных, ничего из выше изложенного не случилось. Социализм, как неоднократно говорил в своих выступлениях Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев, — это надежная стартовая площадка для советских космических кораблей. Именно поэтому наши космолеты продолжают бороздить пространство Вселенной, неся к звездам светоч коммунизма. А «аналитикам» типа Чеслава Сэмюэля Волянецкого остается только глубокомысленно подквакивать в тине буржуазных затхлых болот, наблюдая издали за триумфальными полетами в небесах советских космонавтов.

Владимир Николаевич Челомбитов…

Эту фамилию журналисты, пишущие о советской космонавтике, впервые услышали в начале шестидесятых, когда наша страна вплотную занялась подготовкой будущих пилотируемых полетов к Луне. Именно конструкторскому бюро, которым руководил Владимир Николаевич Челомбитов, партия и правительство поручили создать мощные космические ракеты-носители УР-500 «Протон» и лунный космический корабль «Север» для пилотируемых полетов вокруг Луны. Но тогда писать о Челомбитове было запрещено — он, как и многие тысячи его коллег, был полностью засекречен.

Но времена меняются. Мы с Владимиром Николаевичем Челомбитовым беседуем в сборочном цехе его предприятия, у стапеля, на котором к предполетным испытаниям готовится очередной корабль серии «Север».

— Снова будет полет к Луне? — интересуюсь я.

— Нет, теперь будем работать только на околоземной орбите. Программа лунных полетов для кораблей «Север» уже завершена. Эстафету у нас приняли «Знамя» и «Лунник».

— Разве на околоземной орбите для лунного корабля найдется работа?

— Мы создавали «Север» не только, как космический корабль для облета Луны, но и как многофункциональный корабль. В одной конфигурации он может лететь к Луне, в другой — превратиться в транспортный корабль для снабжения околоземных орбитальных станций.

— А отличия между двумя этими модификациями существенные?

— Фактически новый корабль для околоземных полетов сохранит от старого «Севера» только спускаемый аппарат. Да и то компоновку спускаемого аппарата, — а может быть, и его размеры, — мы существенно подкорректируем. Вместо приборно-агрегатного и разгонного отсеков, которыми был оснащен лунный корабль, на космическом корабле для орбитальных полетов вокруг Земли будет большой отсек для размещения грузов и исследовательской аппаратуры. На торце этого отсека установим специальное устройство для стыковки космического корабля с будущими долговременными орбитальными станциями. Появятся две большие панели солнечных батарей. Для того чтобы космонавты могли свободно попадать из спускаемого аппарата в исследовательско-грузовой отсек, в днище спускаемого аппарата предусматривается специальный люк-лаз. Кроме того, экипаж для околоземных полетов будет формироваться из трех космонавтов. А в облетные полеты вокруг Луны, как вы знаете, по весовым соображениям мы могли себе позволить послать только двух пилотов на облегченном варианте корабля «Север». К сожалению, большую полезную нагрузку наша ракета-носитель к Луне разогнать уже не могла.

— Новый корабль сохранит прежнее название — «Север»?

— Окончательно имя для корабля еще не выбрано. В наших разработках он проходит под названием «Алмаз». Точнее говоря, так называется вся программа — и корабль, и орбитальная станция. Вот на этом корабле «Север», который сейчас стоит на стапеле, мы в орбитальном полете собираемся отработать некоторые технологические новинки.

— Я недавно беседовал в Звездном городке с нашими космонавтами, и они очень высоко оценили надежность вашего корабля. На нем было совершено семь космических экспедиций и серьезных аварий не было ни в одной из них.

— Мы с самого начала работ старались сделать «Север» кораблем, удобным для полета человека. Ведь в полете только космонавт может устранить поломку той или иной системы. Поэтому на нашем корабле все унифицировано — и крепежные элементы, и целые узлы.

— Космонавты Андрей Николин и Павел Белянин говорили мне, что участвовали в разработке этого корабля еще на стадии его проектирования…

— Совершенно верно. В нашем конструкторском бюро мы установили такое правило: космонавт должен иметь возможность участвовать в создании и испытании космического аппарата. Вникать в его конструкцию, предлагать свои варианты решения возникающих проблем, даже чертежи подписывать. Такая методика сопровождения своего корабля от чертежей до испытательного стенда на космодроме поможет космонавтам лучше узнать и корабль в целом, и особенности конкретных бортовых систем.

— Ваши наработки были использованы при создании корабля «Знамя» в конструкторском бюро, которым руководит Василий Павлович Михеев?

— В современной космической технике все ценное и проверенное испытаниями в той или иной форме, как правило, используется и в дальнейшем. Насколько мне известно, коллеги, которые готовили к полетам корабли «Знамя», взяли многое из наших интеллектуального и технологического заделов. И я бы очень удивился, если бы они этого не сделали. Ведь и на «Севере», и на «Знамени» к Луне летают люди из одного и того же отряда космонавтов. Было бы очень нерационально готовить экипажи к орбитальным и посадочным лунным экспедициям по совершенно разным методикам.