Сергей Чебаненко - Советский человек на Луне!

На прошлой неделе доложили, что Сергей Королевин, начальник ОКБ-1, негласно разрабатывает ракету для полета в космос человека.

Королевин — крепкий мужик. По ложному доносу — это мои орлы потом точно установили — в ежовские времена год отсидел на Колыме. Потом пять лет работал с Туполиным и Глуховцевым в «шарашке». С 46-го года занимается ракетной техникой. Основательный человек, работяга.

Вызвал сегодня Королевина к себе. Предложил сесть, спрашиваю в лоб, без подготовки:

— Ты, говорят, ракету для космоса делаешь?

Вижу, лицо у него мгновенно побелело, окаменело. Но глаз не опустил, смотрит в упор.

— Делаю, Лаврентий Павлович, — отвечает. — Проектируем потихоньку. На будущее…

— Про разработку Тихомирова и Черныхина ты знаешь? — интересуюсь я. — Проект полета человека на баллистической ракете…

— Это всего лишь подскок в космос на основе старого немецкого проекта, — скептическая улыбка появляется на лице Королевина. — А я хочу построить нашу советскую ракету для полетов человека вокруг Земли.

— Циолковский, да? — смеюсь в ответ. Люблю, когда честно отвечают. А Королевин говорит честно, не юлит. — Тебе Родина чем поручила заниматься? Боевой ракетой для атомного проекта. Для нашей бомбы. А ты?

— Одно ведь другому не мешает, товарищ Берия, — он улыбнулся в ответ. Щеки порозовели. Значит, уверен в своих словах. — Ракета будет одна. Но подойдет и для боевых задач, и для космоса.

— Это как же? — удивляюсь. — Знаешь русскую пословицу: за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь?

— А у нас один будет зайчик! — Королевин смеется. — Летом — серый, зимой — белый. Если сделаем могучую ракету для бомбы, она и в космос сможет летать!

— Зачем?

— Человек должен летать в космос, — он смотрит чуть исподлобья, упрямо. Упертый мужик. — Исследовать его и жить в нем. Ну, и военные цели… Разведка, размещение оружия.

— Ты над Землей научись летать, Циолковский, — фыркаю скептически. — А то пуски твоих ракет через раз: один — нормальный, другой — «за бугор».

— Космос тоже над Землей, Лаврентий Павлович. Только чуть повыше, — Королевин мечтательно щурит глаза и словно заглядывает куда-то в даль, в будущее. Мечтатель же. — Вот скоро собачек начнем на ракетах запускать. Ну, а потом уже человека…

— Ладно, Циолковский, — я хлопаю ладонью по столу, возвращая его в реальность. — Космос свой проектируй. Но помни: товарищу Сталину нужна боевая ракета, а не собачка за облаками.

Пусть мечтает. Мечты у него правильные. А хорошая мечта только помогает в работе.

24 июля 1951 года

Звонил Королевин. Доложил, что на баллистической ракете Тихомиров и Черныхин успешно запустили в космос двух собачек.

— Ну, так уж и в космос, — сомневаюсь я.

— Почти в космос, — уточняет Королевин. — Ракета с собаками Дезиком и Цыганом поднялась на высоту сто двенадцать километров. Это уже практически космос, товарищ Берия.

— Теперь человека запускать будете? — спрашиваю.

— Нет, до запуска человека еще далеко, — приглушенно смеется в телефонной трубке Королевин. Чувствую по голосу, что он очень устал. — Сначала ребята отработают всю технику на собачках, а потом уже запустят ракету с пилотом.

— Как думаешь, к майским праздникам в будущем году они успеют? — интересуюсь я.

Пауза. Думает наш Циолковский. Взвешивает. Это хорошо. Терпеть не могу скоропалительных рапортов наших партийных и хозяйственных попок.

— Пожалуй, что смогут, — наконец, произносит Королевин. — Успеют, Лаврентий Павлович. По баллистической кривой, километров на сто пятьдесят — двести стратонавта поднимут.

— Какой же это стратонавт, если полетит выше стратосферы, на целых двести километров? — смеюсь в ответ. — Придумай для пилота другое название.

Положил трубку. А ведь молодцы Королевин и Тихомиров! Таких, как они, не подгонять надо, а сдерживать, чтобы не увлекались сверх меры. Пусть работают над своими космическими ракетами. Запустить человека в космос — это большое дело. Сложное. Немцы вот попробовали зимой сорок пятого — и что вышло?

12 апреля 1952 года

Приехал Королевин. Доложил, что в мае будет пускать по баллистической траектории пилота на своей ракете.

Я молча достал из сейфа заранее приготовленную папку. Ту самую. Особо секретную. Положил на стол перед Королевиным и говорю:

— Я поеду пообедать. Буду часа через полтора — два. А ты пока вот это почитай. И подумай.

В приемной говорю секретарю:

— Организуй для Королевина чай и бутерброды. Он с дороги, наверняка голодный.

Уехал.

Вернулся ровно через два часа. Сидит Королевин, задумчивый, хмурый.

— Прочел? — спрашиваю и киваю в сторону папки.

— Прочел, — угрюмо отзывается он. — В этой папке достоверная информация?

— Обижаешь, — фыркаю я. — Наши люди работали. Хорошие люди. Умные и смелые.

— Значит, немцы нас таки опередили, — едва слышно произносит Королевин.

— Я думал, что твои немцы из группы фон Брауха тебе уже все рассказали…

— Они были уверены, что фон Браух в последний момент отказался пускать «Фау» с пилотом…

— Как видишь, не отказался, — говорю в ответ, забираю папку со стола и снова прячу в сейф. — Имей в виду, наш советский человек должен вернуться из космоса живым. Иначе у нас с тобой не станет голов.

Молчит, думает. Хорошо, что думает.

— Ты твердо намерен пускать ракету с пилотом? — я сажусь в кресло за письменным столом и устремляю взгляд на сидящего передо мной человека. Хорошего и талантливого человека, от работы которого зависит так много.

— Твердо намерен, — эхом отзывается он. Поднимает взгляд, смотрит мне в глаза и уверенно говорит:

— Следующий пуск будет пилотируемым.

— Ладно, работай дальше, — говорю я. — Запускай человека. А потом что будем делать?

— Потом будет полет вокруг шарика, — в глазах Королевина снова загораются огоньки. — Вокруг Земли полетим на специальном спутнике. Но для этого нужна ракета помощнее…

— Сделаешь, — смеюсь в ответ я. — К сорокалетию Октября успеешь?

— Нет, — честно признается он. — Еще лет пять надо бы…

— Годится, — хохочу я. — А на Луну когда полетим?

— На Луну… — Королевин снова мысленно что-то прикидывает и говорит:

— Лет пятнадцать нужно, чтобы мы добрались до Луны, Лаврентий Павлович. Плюс — минус год или полтора…

— Ладно, работай, — я машу рукой. — Денег на Луну мы тебе дадим. Но чтобы первым на Луне был наш советский флаг, слышишь?

1 декабря 1953 года

Победа!

Вчера на «Победе-4» по баллистической траектории отправили в космос Анатолия Павлина и Федора Бурцина.

А сегодня пришло сообщение из Токио о настоящей Победе — после трех с половиной лет войны Япония капитулировала. Создано коммунистическое правительство под руководством Сухиро Ясигава. В Пекине уже год, как народная республика во главе с Мао Цзедуном, в Корее закрепился Ким Ир Сен.