Виктор Казаков - На пороге перерождения

Я лениво осматривал радующуюся толпу. Зрелище явно предстояло грандиозное. Не то, что в мой первый раз, когда я только-только попал в гладиаторскую школу. Благодаря свершениям слава обо мне прошла по империи. Теперь люди знали меня как непобедимого воина. И если постараться, как следует прислушаться, то сквозь хаотичные мычание, гул и ор, можно было даже расслышать знакомое мне имя — моё имя. Девушки визжали, выкрикивая имя, мужчины же гордо произносили его со всей присущей мужчинам уверенностью.

Ещё до того, как голова полностью повернулась вправо, я краем глаза видел, что я не один. На арене присутствовал второй боец. Это была Ди-Кей. Повернувшись к ней, уже стоящей в боевой стойке, я устало усмехнулся, после чего сказал:

— Ну что, как в старые добрые?

— Что за херня? — недовольно среагировала знакомая. Она то и дело по-звериному оглядывалась, будто ожидая подвох. Она была готова прирезать любого, кто подойдёт к ней на расстояние пяти метров. Именно для этого в её руках были крепко зажаты два идеально заточенных закруглённых кинжала. Они сверкали на солнце, выпуская на волю солнечных зайчиков, которые пару раз даже случайно запрыгнули мне в глаза.

Девушку приодели. Вместо облегающего кожаного костюма, прикрывающего все прелести девушки, её нарядили в самый открытый наряд, что я когда-либо видел. Небольшой металлический доспех с вычурным змеиным узором прикрывал пышные груди девушки, а небольшие кусочки кожаных вставок, соединяющие основу, лишь немного дополняли общий вид. Снизу же всё было ещё скромнее — скромно в плане обилия одежды и раскрепощённо в плане её минимального количества. Кожаный доспех спускался от пояса и чуть ниже бёдер. Больше ничего не прикрывало почти оголённое тело дамы.

В какой-то момент я поймал себя на мысли, что слишком долго таращусь на неё.

— У тебя надо спросить, — ответил я.

— Я отрубилась сразу после тебя. Как будто снова пыталась сбежать, а какая-то сила не дала.

Снова осмотрелся. Бинго! Рядом лежал лук — не абы какой, а именно тот, что мне вручил сам Катсу-Абэ. Значит, всё уже запланировано. Ну конечно запланировано! А ты чего ожидал? Если кто-то как-то смог обойти СВК и отрубил Ди-Кей, доставив её сюда, а это, как я понимаю, столичная арена, то всё конечно же спланировано! Это же очевидно.

«Не знаю, как он это сделал, но мне на ум не приходит никто, кроме Катсу-Абэ. Только у него были все мотивы и все возможности сделать с нами вот это».

Кажется, его слова о вечных потихоньку начинают обретать смысл.

«Думаешь, он всё же не свихнулся? Вечные и впрямь могли с ним разговаривать? Ли был прав?»

Не мне судить, но, оценивая последовательность событий и их совокупность, могу предположить, что Ли был прав.

Сбрендивший старик, несущий чушь про вечных, ампула с суперсилами, девушка — не человек, прибывшая чёрт знает откуда… и зачем мне всё это? За что мне всё это? Видимо, я просто оказался не в то время и не в том месте.

— Ну и что думаешь, — крикнул я Ди-Кей, — заставят нас сражаться друг с другом?

Девушка всё ещё была наготове. Я же наконец решил медленно подняться и отряхнуться. Отряхнувшись, услышал ответ.

— Я вообще не знаю, чего ожидать.

Снова оглядев место действия, я глубоко выдохнул и попытался расслабиться — если уж и умирать, то хотя бы не в напряжении.

Центральная ложа, явно предназначенная для высокопоставленных лиц, пустела до того самого момента, как в неё не вошёл огромных размеров тайканец, еле управляющийся со своей неподъёмной тушей. Судя по разукрашенному всеми цветами радуги кимоно и обилию дорогих украшений, я сделал вывод, что, скорее всего, это император. По правую и левую руку от него уселась женщина с двумя совсем юными девушками, вокруг засеменили прислужницы — даже с моей позиции было понятно, что те пытаются осведомиться о нуждах. Легким движением руки женщина прервала балаган, отправив прислугу за спину.

Позади, где-то в тени навеса, слабо виднелась стража — всё те же красные доспехи, длинные алебарды и… на секунду показалось, что глаза одно из них вспыхнули огнём. Но встряхнув головой, понял, что показалось. Однако, это не отменяло того факта, что они до сих пор были безжизненными. Мёртвые стражи с мёртвыми глазами. Кто вообще сказал, что там внутри люди? Может там вообще нет признаков живого? Может… С каких пор я стал верить в мистику? Кажется, с этих самых…

Как только семейка уселась поудобнее, на сцене наконец появился Катсу-Абэ. В поле зрения он вошёл со стороны императора, не забыв остановиться и поклониться тому (теперь-то уже точно стало понятно, что это именно император). После чего главный заместитель двинулся к ограждению — на нём имелось специальное выделенное место для говорящего, некая трибуна. Именно у этой самой трибуны и остановился Катсу-Абэ. Ох какой важный, — подумал я про себя, глядя на то, с какой лёгкостью он встаёт перед императором. За такое, наверное, даже казнить могут. Заслонить самого императора? отодвинуть его на второй план? Сумасшествие. Но только не для Катсу-Абэ, который уже давно управлял империей вместо императора. Да-да, именно так. Вот тебе и откровение. Уже тогда стало понятно, кто настоящий правитель, а кто лишь кукла в руках кукловода.

Правая рука Катсу-Абэ взлетела вверх, повелевая остановить разносящийся по арене гам. Буквально тут же замолкло девяносто процентов голосов. Остальные десять притихли спустя ещё несколько секунд. Теперь лишь слабое дуновение ветра нарушало полнейшую тишину. Замершие в ожидании зрители лишь изредка издавали какие-то звуки, создаваемые непроизвольными движениями.

— Дамы и господа! — обращение было резким и неожиданным. Я даже чуть не подпрыгнул, когда нарочно усиленный, ужесточённый голос Катсу-Абэ разрезал тишину. — Сегодня знаменательный день! — последовала очередная пауза. Он говорил чётко, и после каждой фразы осматривал толпу, будто бы пытаясь понять, все ли услышали, до всех ли дошло. — Сегодня тот день, когда будут отобраны первые счастливчики, которым повезёт отправится на континент! — очередная пауза. — Грязные, поганые морки — полулюди, полумонстры с обгоревшими лицами — заполонили те земли. Ведьмы сводят с ума наших солдат, отправляющихся на завоевание столь необходимой нам земли! Мы больше не будем терпеть этого! Мы выберем лучших гладиаторов: тех, кто сможет устоять против убийц Грума, мы отправим на континент, где они зачистят плацдарм для последующих высадок! В отборе будет участвовать половина гладиаторов империи! Это будет самая большая экспедиция в истории нашего чудесного государства! Если гладиаторам удастся закрепиться на берегах континента, у нас есть все шансы поработить те земли! Взамен на это гладиаторам будет дарована свобода! Каждому из выживших император обещает землю! Восславьте щедрость нашего императора! — обе руки Катсу-Абэ взлетели к небу. Вслед за столь сильным жестом, к небу устремился и одобрительный ор толпы.