Антон Толстых - Земляне против политики [новая версия] [СИ]

Полиция тут как тут.

У второй половины команды что-то пошло не по плану.

Когда капсула приземлилась в темноту и оставила на себе трещины, некий местный житель отлетел в сторону. Наши современники поначалу его не заметили.

Эраст увидел непорядок.

— Допустим, параллельный мир в сравнении с нашим может быть приблизительным. А мы точно там, куда нам надо? Да мы же в Питере. Кажется, на Невском проспекте.

С земли поднялся невысокий человечек без котелка, который только что слетел. Рыжеватые усы и бородка оттенялись лысиной. Форма бородки отличалась от привычной нам, но Эраст раннее фото видел.

— Маска, я вас знаю. Вы сын директора народных училищ и бывший помощник присяжного поверенного. А недавно вы основали «Союз борьбы за освобождение рабочего класса».

Альтернативный Владимир Ульянов ответил с картавостью, которая была малозаметна. Эраст уже слышал запись ленинского голоса, из которой следовало, что дикция не соответствовала анекдотам.

— Почему вы так полагаете, господа?

— Ага, до «товарищей» вы ещё не дожили. Либо притворяетесь. Помню, как в «Голубом человеке» Ильич делал вид, что он не революционер.

— Что вам от меня надобно?

— Не подскажете ли, какой сейчас год, месяц и число?

— Не верю. Вы спрашиваете, не сколько времени, а который год? Если настаиваете, скажу. 24-е июля 1895 года, по русскому стилю 12-е.

— Немного странно. Разве вы сейчас должны быть не в Швейцарии?

— Откуда вы знаете? Я хотел было съездить туда, но отвлекли колёсные машины из чужого мира, они свалились из космоса ещё при Николае Палкине. Я хотел изучить их на предмет марксизма. Послушайте, господа незнакомые, вы часом не оттуда?

Эраст хотел было сказать двойнику Ильича что-нибудь значимое, но Арсен заметил присутствие других местных.

Половину шишкинской компании окружила толпа во главе с городовым. Те не ожидали, что люди могут падать с небес.

Городовой выставил ладони, а его лицо дрожало.

— Сгиньте, упыри. Сгиньте, вурдалаки.

Толпа ахнула и расступилась.

— Пройдёмте в частный дом. Вас ждёт встреча с Его Императорским Величеством.

Эраст уж не представлял, что им ожидать от альтернативного царя. После пятиминутного пребывания в участке (его и называли частный домом) двоим жителям нашего мира явился монарх в полковничьей шинели и с лицом Медведева.

— Откуда вы явились, господа любезные?

Наш патриот показал было вверх, но посчитал, что царь после такого ответа сочтёт его и Арсена ангелами.

— Мы, Ваше величество, с соседней Земли, с третьей планеты. У нас двадцать первый век.

Он думал, что собеседник спросит, кто в нашем мире царь. Но ошибся.

— Моя самодержавная власть определена Божьим соизволением, посему извольте не врать. Неграмотно выражаетесь. Вряд ли вам ведомо, что наша Земля, в отличие от вашей, не планета. Мы в центре Вселенной, вокруг нас вращается Солнце. Любому сие ведомо, кроме, вероятно, бессловесных Божьих тварей.

Эраст подал плечами.

— Что с вами? Посмотрите, в каком веке живёте. В эту глупость верили двести лет назад.

— Двести лет назад было и самодержавие. Оно просуществовало до нашего времени и сохранится весь двадцатый и двадцать первый век. Не стыдно вам, любезные мои, говорить ересь? Коли слабы в вере, обратитесь к обер-прокурору Священного синода.

Это какой-то неправильный царь.

— Во даёт, — поразился Эраст. — Рамсы попутал.

— Никакое «во» я никому не даю, — поправил тот.

За стенами участка слышался топот. На пороге возник рассерженный Владимир Ульянов.

— Вы здесь болтаете с царём? Как вы смеете?

— Вы неправильно поняли, Владимир Ильич. Вы с Его Величеством спорим, мы не с ним согласны.

Зря Эраст это сказал. Теперь ему и Арсену грозила тюрьма.

Наш соотечественник вспомнил Максима Горького: «Сквозь железные решётки с неба в окна смотрят звёзды. Ах, в России даже звёзды смотрят с неба сквозь решётки…».

Они сидели в Петропавловской крепости. Стоило пройти неизвестному количеству часов, как в камеру зашвырнули Ильича.

Узники как раз шептались, можно ли предотвратить появление большевиков. Чуть позже наш суд постановил, что альтернативного Ленина надо изолировать в Северной Корее, где ему самое место. Вдруг что-нибудь стоящее получится?

— Вы виноваты в моём заключении, — кипятился 25-летний революционер. — Лучше бы я уехал в Швейцарию.

Вскоре он так взорвался, что едва не забрызгал стены. Арсен на всякий случай молчал, а Эраст решился заговорить.

— Дорогой Ильич, лучше бы вы пошли другим путём. Знаете, кто вас поддержит? Уолл-стрит и Парвус. Хотите, расскажем, с кем вам лучше не связываться?

Ленин снова мог взорваться, но молча выпустил пар. Эраст продолжал:

— С кем вам не стоит связываться. Слушайте песню «Остров невезения».

Эраст, насколько умел, изобразил жесты того самого Козодоева. Началось.

Киношный нечленораздельный звук. Мог бы сплясать, но не успел.

Тюремщик ворвался в камеру. В этот момент Арсен закрывал глаза ладонью (но при всей своей грусти не удержался от смешков), а Ленин лежал на полу в явном ужасе, даже как будто в луже от собственного пота. Первый из названных тоже недоумевал.

— Что за представление вы устраиваете, господа заключённые?! Шуты вы гороховые, и точка!

— А что, нельзя?

— Но песня политически верна. Вы свободны. От вас вряд ли можно ожидать того, что вы поднимете народ на бунт.

Только-только Эраст с Арсеном обрадовались удачному исходу, как тюремщик добавил:

— Маловероятно, что клоуны наподобие вас склонят к бунту ляхов и ирландцев.