Гарри Тертлдав - Конец начала

- Кто-нибудь из вас прежде бывал в бою?

Ответ Лес знал ещё до того, как несколько новичков помотали головами. Он вздохнул. Из-за их неопытности нескольких кого-то из них ближайшие несколько дней убьют. Прямо он этого им сказать не мог. Вместо этого сержант произнёс:

- Старайтесь держаться поближе к тем, кто знает, что он, бля, делает. Сначала стреляйте - вопросы потом. Япошки успели к нам подготовиться и сдаваться они не намерены. Эти твари заплатят за то, что сделали с Отель-стрит.

- Отель-стрит, сержант? - переспросил один новичок.

Лес закатил глаза. Пацан не знал даже этого. Он устало пояснил:

- Самое лучшее место, чтобы бухнуть и найти себе бабу. Стало яснее?

Молодой морпех кивнул. Выглядел он, как нынче говорили, круто. Крутость хороша, если позволяет продвигаться вперёд. Если только не смотреть, куда идёшь...

- Алё, слушай сюда-на!

Это капитан Брэдфорд. Судя по всему, южный говор стал в Корпусе вторым языком. Ротный продолжал:

- Пойдём через эти дома впереди и не остановимся, пока не доберемся до тех позиций, откуда япошки полтора года назад бомбили Гонолулу. Закрепимся там и будем ждать артиллерию и броню, чтобы расчистили нам путь дальше. Вопросы?

Никто не ответил. Лес решил, что новички продержатся, будь у них хоть половинка шанса. Морпехи такие - гребут как можно больше и тащат как можно дальше. Армия поступала более методично. Там говорили, что в морской пехоте слишком высокие потери. Лес считал, что поначалу так и бывало, но недолго.

- Новенькие, смотреть по сторонам, ясно? - продолжал Брэдфорд. - Япошки отлично прячутся, хер, когда найдёте. Эти пидоры даже в почтовый ящик или под коврик залезут. Всем смотреть по сторонам, и приглядывать за товарищами. Ясно?

- Так точно, сэр! - проорали морпехи.

Лес нашёл взглядом Датча Вензела. Взводный сержант ответил ему коротким кивком. Новобранцы не знают, куда нужно смотреть. Некоторые очень быстро научатся. Другие, и таких большинство, скорее всего, даже не доживут, чтобы начать учиться.

Домишки и магазинчики впереди выглядели довольно невинно. В некоторых сидели японские солдаты и пулемётчики. На крышах и в садах прятались миномётчики. Лес не сомневался, что морпехи с ними справятся. Какой ценой... Это уже другой вопрос.

Мимо просвистели пули. Диллон упал на землю раньше, чем успел это осознать. Это беспокоящий огонь, но стреляли из "Арисаки". Рисковать он не желал. Новички смотрели на него и на несколько других упавших морпехов с улыбкой. Плевать. Мамочка растила его не для того, чтобы рисковать попусту.

Из здания впереди начали стрелять миномёты и 105мм орудие. Их тут же накрыли "Хеллкэты". Не успело орудие заработать на полную мощь, как превратилось в груду дымящихся обломков. Лес гадал, как им удалось различить их среди руин восточнее. Он пожал плечами. В другой раз подумаю, решил он.

- Блин, те япошки, поди, уже дохлые все, - радостно произнёс один новобранец.

Лес рассмеялся, но не потому, что ему было смешно.

- Ага, размечтался, - сказал он. - Они ждут нас. Видишь дохлого, всади в него пулю. Он, наверняка, притворяется, чтобы выстрелить тебе в спину.

Кажется, парень ему не поверил. У Леса не было ни времени, ни желания, вколачивать полезные знания в пустую башку. Капитан Брэдфорд проорал:

- Вперёд!

И они пошли вперёд.

Как обычно, сержант бежал, пригнувшись, стараясь превратиться в максимально крошечную мишень. Передвигался он, постоянно петляя, словно футбольный полузащитник. Увидев укрытие, - будь, он проклят, если это не ванна, неведомым образом, оказавшаяся на улице, - он спрятался за ним.

Разумеется, ни снаряды, ни авиабомбы не убили всех япошек. Этого оказалось недостаточно даже для того, чтобы они сидели тихо. Как и крупнокалиберные миномёты поодаль. Лес ненавидел мины не только из-за того, что они залетали прямо в окоп, но, в первую очередь, потому, что их практически невозможно было услышать. В одну секунду - тишина. В следующую - твой товарищ, а может, и ты сам, уже превратился в фарш.

Раненые начали звать санитаров. Флотские медики, что шли вместе с морпехами, не носили повязок и касок с красным крестом. Япошки использовали их, как мишени. У санитаров были карабины и винтовки. В 1918 году, во Франции, немцы играли по правилам. Насколько Лес мог судить, здесь никаких правил не существовало. Это была очень грязная война.

Он пару раз выстрелил, затем побежал дальше. Несколько морпехов стреляли в окно на первом этаже, в котором засел пулемёт. Диллон тоже пару раз выстрелил в ту сторону, дабы япошкам было о чём поразмыслить. Двое подобрались к окну достаточно близко, чтобы бросить внутрь гранаты. Пулеметчик быстро ответил длинной очередью. Внутрь полетело ещё несколько гранат. На этот раз, пулемёт умолк.

Лес подбежал к дверному проёму. Датч Вензел подбежал к другой двери в паре домов дальше. Он замер на полпути, охнул и крикнул, уронив винтовку на мостовую:

- Ай, бля!

- Что такое, Датч? - спросил Диллон.

- В руку попали, - ответил сержант. - Больно, сука. Ранений у меня ещё не было.

- Добро пожаловать в наш клуб.

Сам Диллон никогда бы в него не вступил. Но с такой раной, как у Вензела...

- Орёшь так, будто у тебя рана на миллион долларов. Тебя подстрелили, ты не умер, рану залечат, а тебя на какое-то время отведут в тыл.

- Ага, я об этом уже подумал, - отозвался Датч. - Но, знаешь, что? Я лучше тут с вами останусь. Я как будто выбываю из игры после шести победных раундов из восьми.

- Посиди там, пока мы не продвинемся. Потом спокойно отойдешь назад, и можно будет не бояться, что снайпер тебя подстрелит.

"Особо не бояться", - мысленно поправил он сам себя.

- Ладно, бабуля, - сказал Вензел.

Лес рассмеялся. Как и он сам, другой взводный сержант, скорее привык отдавать приказы, чем подчиняться им.

Он едва не подавился собственным смехом, потому что дверь перед ним открылась. Если бы стоявший там япошка оказался солдатом, Лес сейчас был бы уже мёртв. Вместо этого там оказался тощий восьмилетний пацан в драных шортах.

- Чё делаете, мистер?

- Хосподи! - воскликнул Диллон. - Я тебя чуть не грохнул, мелкий ты тупой...

Он оборвал сам себя, заметив, насколько же худым был мальчишка. Порывшись в поясной сумке, он достал банку консервов.

- Держи. Тушёнка, кажется. Уверен, тебе она нужнее, чем мне.

Глаза у пацана стали огромными, как леденцы.

- Ого! - выдохнул он, словно Лес дал ему, по меньшей мере, алмаз Хоупа*. - Спасибо, мистер!

Он убежал, крича:

- Мам! Мам! Смотри, что я нашёл!

"Ты чуть пулю промеж глаз не нашёл".

Сердце Леса продолжало бешено колотиться. На войне случаются самые разные мерзости. Но, даже если так, как можно забыть, что убил ребёнка? Лес понимал, что ему о многом придётся поволноваться, но это, хвала Господу, другая история.