Игорь Валериев - Контртеррор [litres]

«Млять, кровь из носу, но час в день на тренировку надо находить, а то двигаться разучусь и совсем в штабную крысу превращусь. И прихлопнет меня какой-нибудь задохлик студент», – подумал я, опрокидываясь назад и принимая положение для стрельбы сидя с опорой на ладонь и локоть.

Так было удобнее стрелять снизу вверх, не боясь задеть прохожих, если не попаду в цель. Извозчик такими мыслями не заморачивался и успел выстрелить еще два раза, прежде чем моя пуля пробила ему горло. Целился в руку, но… В общем, такая планида у этого человека – умереть молодым.

Поднявшись на ноги, быстро осмотрелся вокруг. Пролетка продолжала двигаться уже без «водителя кобылы», который выпал из экипажа. Кроме него, на земле лежало еще три человека. Представительный мужчина с профессорской бородкой покоился на боку, свернувшись в позе эмбриона, и громко кричал, держась руками за пах. Женщине, одетой несколько провинциально, я уже и такое начал отличать, а также гимназисту повезло меньше. Хотя с какой стороны посмотреть, они хоть не мучились. Оба лежали на спине, уставившись в небо остановившимся взглядом. То, что они мертвы, мне стало ясно с первого взгляда.

– Внимание! – громко прокричал я, перекрывая шум, стоявший вокруг. – Я подполковник Аленин-Зейский. На меня было совершено покушение террористами-революционерами. Прошу всех сохранять спокойствие, и если среди прохожих есть кто-то с медицинским образованием, окажите раненому помощь.

Мои слова подействовали мало, поэтому пришлось еще раз крикнуть, призывая к спокойствию и прекращению паники. Убедившись, что образовавшая толпа начала успокаиваться, а рядом раздались свистки то ли дворников, то ли городовых, бросился к остановившейся пролетке. Там еще оставались две террористки с оружием, одна из которых точно только ранена. Подбежав к экипажу, убедился, что обе женщины живы и находятся без сознания.

Засунув наган в кобуру, первым делом переложил пистолеты с пола пролетки на козлы. Кучер, которого бегло осмотрел по дороге, еще хрипел, но жить ему оставалось несколько минут, а может быть, и секунд. Забравшись в повозку, я начал осматривать женщин более внимательно, думая о том, что же делать?! У той, что от меня прилетело в грудь, видимо, началось легочное кровотечение, так как при каждом выдохе у нее на губах пузырилась кровь.

«Млять, если не оказать срочной помощи, то не жилец. А у меня с собой даже индивидуального пакета нет. Извини, девочка, но “язык” для меня важнее», – подумал я, переводя взгляд на другую террористку и начиная расстегивать на ней пальто.

Добравшись до раны, определил, что пуля, вернее всего, перебила ключицу и у девушки болевой шок.

– Что с ними? – услышал я вопрос, заданный уверенным мужским голосом.

Подняв голову и выпрямляясь, увидел стоящую рядом почти такую же пролетку, в которой на пассажирском месте находился мужчина лет тридцати – тридцати пяти, одетый по последней светской моде Санкт-Петербурга. На облучке экипажа сидел яркий представитель столичных извозчиков. Я встретился глазами с человеком, задавшим вопрос, и понял, почему вчера заговорила моя чуйка.

Это был он – «товарищ Пётр», специалист по закладке фугаса и его подрыву, побывавший у Езерской и передавший ей схему минирования и инструкции для теоретической подготовки будущих подрывников. Именно его шесть возможных обликов нарисовал Куликов. Его-то я вчера во время прогулки дважды зафиксировал боковым зрением, но расслабленный общением с женой, не смог идентифицировать, а подсознание сработало.

Видимо, что-то в моем взгляде изменилось. «Товарищ Пётр» усмехнулся, и я увидел, как над саквояжем, который лежал у него на коленях, появился ствол револьвера. Время замедлилось. Понимая, что до нагана в кобуре я не успеваю дотянуться, сунул руку за пазуху к малютке «Tue-Tue», одновременно разворачивая тело, чтобы открыть огонь прямо через бекешу.

Выстрелы раздались практически одновременно. Во лбу противника образовалось не предусмотренное человеческой физиологией отверстие, а его пуля окончательно оторвала мне поврежденный погон и, судя по резкой боли в плече, до моей плоти также добралась.

Извозчик свалился с облучка и что-то начал орать, закрыв голову руками, но продолжая ими держать вожжи. Я с трудом слез с пролетки и, прислонившись спиной к пролетке, закрыл глаза.

– Господин полковник, богиня Фортуна сегодня явно благоволит вам, – услышав эту фразу, я открыл глаза.

Передо мной стоял штабс-капитан в форме лейб-гвардии Преображенского полка, который протягивал мне мою фуражку, показывая на отверстие в тулье точно над Адамовой головой.

– Благодарю, господин капитан, – произнес я, взяв фуражку.

Посмотрев на два отверстия от пули и вспомнив, как всколыхнулись волосы на макушке после выстрела, провел по голове рукой. Посмотрел на ладонь, крови не было. Облегченно вздохнув, надел фуражку.

– Еще раз благодарю, господин капитан. Действительно, удача меня сегодня не оставила.

– Позвольте представиться, штабс-капитан Дрентельн Александр Александрович, командир роты Преображенского полка. Невольно стал свидетелем нападения на вас. Искренне восхищен вашими действиями. Это было что-то удивительное.

– Спасибо, Александр Александрович. Я Генерального штаба подполковник Аленин-Зейский Тимофей Васильевич. Хотел бы попросить вас об услуге.

– Всё, что в моих силах, господин полковник.

– Я попрошу вас как можно быстрее добраться до Зимнего дворца и до дежурного дворцового гренадера. Попросите его вызвать генерала Ширинкина. Евгению Никифоровичу расскажите о том, что здесь случилось, и передайте просьбу срочно прислать сюда ко мне трех мушкетеров… – я сделал паузу, умолкнувшая чуйка снова начала подавать признаки жизни. – И еще попросите генерала, чтобы он присмотрел за гасконцем.

Глядя на то, как округлились от удивления глаза штабс-капитана, подумал: «Надеюсь, Евгений Никифорович сообразит, что гасконец – это любезный штабс-капитан Дрентельн. Как-то он быстро на контакт со мной пошел. Вон несколько офицеров стоят, даже один подполковник, но никто из них пообщаться со мной не торопится. Может, это и паранойя, но лучше перестраховаться».

– Это какой-то шифр, господин полковник? – наконец-то справившись с удивлением, смог спросить Дрентельн.

– Да, господин капитан. Начальник Дворцовой полиции всё поймет. Я очень на вас надеюсь.

– Я всё понял. Разрешите исполнять?! – Александр Александрович несколько шутливо принял стойку смирно.

– Исполняйте, господин капитан, – с улыбкой на лице я козырнул ему.

Не успел штабс-капитан отойти от меня, как до нас добрался городовой и дворник. Ну вот и подкрепление прибыло. Дворника, дав ему рубль на извозчика, сразу же отправил в ближайший околоток за надзирателем и судебным следователем.