Гранд Джордж - Другой мир. Скорбная песнь

– Мне говорили, что мне порошок не потребуется! У магов к этому иммунитет. – Пояснила Настя.

– Откуда ты знаешь? – Удивился я.

– Учитель рассказал. – Настя почти с раскрытым ртом наблюдала за тем, что творили колдуны.

– Много ли твой учитель понимает! – Возразил Дед. – Ты забыла, что обещала слушаться?

Настя нехотя кивнула и старательно, играя на публику, приняла дозу белого порошка.

Уже через несколько минут ритуального пения и Фрикс, и второй колдун синхронно активировали черепа на своих посохах, а затем указали ими на связанных жертв. Они вытягивали из несчастных пленников жизненные силы, вбирая полученную энергию в свои посохи. Крики ужаса и боли быстро стихли, а вокруг колдунов появилось и всё накапливалось мутно-зелёное свечение. Я понял, что чем ярче светились черепа на посохах, тем сильнее накапливался в них заряд.

А затем колдуны стали вращать своими посохами, словно замешивая воду в котелке, только вместо котелка у них было чёрное ночное небо, а вместо ложки были их посохи. Я уже видел такое перед боем у Хёльма, поэтому спокойно ждал продолжения.

А тем временем над нами сгустились тучи, звёзды исчезли из виду, и в какой-то неуловимый миг Фрикс и второй колдун ударили по грозной чёрной туче молниями, загремело так, что уши заложило. А потом с неба на землю полился настоящий приятный тёплый летний крупный дождь.

Пока люди, подставив рты и ладони, пытались утолить жажду дождевой водой, я приказал нашей группе натянуть одежду и собирать воду в бурдюки. Завтра вся эта вода нам понадобится, и я предполагал, что даже этих запасов нам хватит лишь до обеда. И не ошибся.

Утром нас погнали в пустыню, переход оказался сложным и изнурительным. Пустыня показалась мне ещё безжалостнее, ещё жарче, чем вчера. Обессиленные люди падали, дорога превратилась в сплошное напоминание о том, что может случиться с теми, кто упадёт и не сможет подняться. Теперь мы встречали иссушенные колдовской силой тела тех, кто не выдержал всех тягот пути. По сравнению с другими людьми наш отряд был лучше подготовлен к переходу, поэтому возросшее число наших соратников даже после полудня держалось вместе, поддерживая друг друга.

Наш путь затянулся, колдуны дважды в сутки останавливались и с помощью принесённых в жертву десятков людей создавали тучи над пустыней, дождь смывал усталость и дарил необходимую людям драгоценную влагу.

Через день мы были настолько истощены переходами, что даже в нашей организованной группе оказались люди, которые еле передвигали ноги. Мы поддерживали их и друг друга. Мне показалось, что наш поход никогда не кончится, пустыня казалась мне бескрайней, жестокой и безжалостной убийцей.

Я не знаю, чем бы закончился наш переход, но к счастью, через несколько часов после полудня мы оказались на месте.

Руины наполовину разрушенного, наполовину заметённого песком города раскинулись на огромной площади. Ровное как стол плато, на котором был построен город, занимало не менее восьми тысяч шагов в ширину и не менее двенадцати тысяч шагов в длину. На моей карте этот город был обозначен как Некрополис или город мёртвых.

Наша группа, состоявшая из пяти десятков с лишним человек, быстро укрылась в тени руин и теперь наслаждалась отдыхом после изнурительного перехода по пустыне. А тем временем людской поток всё прибывал и прибывал в город. Мы договорились наблюдать за теми, кто мог бы примкнуть к нам. Замечая таких людей, мы отряжали на их вербовку самых толковых и харизматичных товарищей. Уже к вечеру к нам дополнительно примкнуло ещё два десятка добровольцев.

Я тоже участвовал в вербовке. Вот и сейчас я возвращался обратно к нашим заговорщикам в компании молодого парня и его сестры близняшки. Ребята нервничали, поскольку я сообщил им главное – колдуны собирались убить всех во время ритуала: и пленников, и воинов, и надсмотрщиков. Вся надежда была на тех, у кого был иммунитет к тёмным ритуалам. Разговор с близнецами был долгий и сложный. Они сомневались в моих словах, поэтому я провозился с ними до наступления сумерек, но всё же смог убедить их.

Как только мы приблизились к месту, где отдыхала наша группа, мне на глаза попалась Настя. Она смотрела на меня красными глазами, девочка выглядела расстроенной, но увидев меня, слабо и вымученно улыбнулась. Очаровательная по красоте и уму, Настя могла бы влюбить в себя любого парня, но почему-то решила избрать меня объектом своего обожания. И теперь, естественно, страдала. Все её неумелые ужимки и уловки я видел насквозь. Я был первым объектом женских чар Насти, поэтому всё это выглядело неуклюже, но в то же время смотрелось очень мило. Девочка осваивала флирт и откровенные влюблённые взгляды. Я пытался их не замечать, поскольку Настя была для меня маленькой, да к тому же у меня и у самого в голове крутились приятные воспоминания о самой прекрасной из женщин, о ночи, которую я провёл с ней. Передо мной возник Дед.

– Игорь! – Дед покосился на хныкнувшую Настю. – Ингрид и Фрося в лагере!

– Где? – Я оживился. А ещё говорят, что мысли нематериальны! Но лучше бы она была где-нибудь в другом месте, в безопасности.

– Пошли. – Дед направился в сторону центра города. – Я проследил, куда отвели их группу.

Через десять минут мы были у развалин какого-то большого дома. Одна стена двухэтажного строения так и осталась стоять, в то время как три других стены уже давно валялись грудой покрытых толстым слоем пыли камней. Дед уверенно заявил:

– Они должны быть тут!

Поиски усложнялись сгущающейся темнотой, сумерки уступали своё время полноценной ночи.

– Вот они! – Воскликнул Дед и ускорил шаг, а я за ним.

– Дед? – Воскликнула Ингрид и обнялась с ним, испытав боль от крепких объятий моего товарища. Рядом с герцогиней, сидела Фрося с потускневшими глазами и стеклянным взглядом. Я посмотрел на самую желанную из женщин в обоих мирах. Я не знаю, как оказался перед ней, точнее в её ласковых объятьях.

– Игорь, любимый мой! – Шептала мне взволнованная Ингрид, пока я целовал её лицо. – У тебя седина на виске!

– Ничего! Видела бы ты меня сразу после боя! У меня тогда ещё и морщины на лице были! – Я натянуто рассмеялся.

Ингрид обхватила своими ладонями мою голову и прошептала:

– Я соскучилась, иди ко мне!

Я прижал её тело к себе и позволил потянуть свою голову вниз.

– Кхм, кхм! – Дед напомнил о себе, когда мы, игнорируя всё и всех, слились в длительном и волнующем поцелуе. Я с трудом оторвался от своей возлюбленной и отступил в сторону.

– Здравствуй Евфросиния! – Сказал я, обращаясь к воительнице. Та никак не отреагировала на моё приветствие, она так и сидела, уставившись стеклянным взглядом прямо перед собой.