Александр Башибузук - Бутлегер и его пес

Трупы громил мы с Мораной вытащили во внутренний дворик, никаких неожиданностей не произошло, с этой стороны в стенах окон не было. Документов при гостях не оказалось, но сомнений в том, что это люди Капоне у меня не было.

Кинжал ирландки сунули в руку одного из трупов, у второго в кармане нашелся пистолет такого же калибра как у меня, так что оставался неплохой шанс на то, что полицейское следствие хотя бы ненадолго может свернуть на ложную тропку. Впрочем, копы в Чикаго никогда не утруждались тщательным расследованием внутренних бандитских разборок.

— У нас появилась машина? — Морана лукаво улыбнулась. Похоже, никаких угрызений совести она не испытывала.

— У нас есть много машин… — буркнул я. — За мной…

Дальше последовал часовой пеший марш-бросок, завершившийся возле неприметного гаража на Кинзи-стрит.

— Ух ты!!! — Мора сложила ладони в молитвенном жесте. — Мы поедем на этой красавице!!!

— Нет… — я взял ее под локоть и оттащил от огромного лакированного «Дюзенберга» к маленькому пикапчику «Форд». — В машину, живо.

— За руль? — с надеждой пискнула Морана. — Я примерно представляю, как водить машину…

— Еще слово и поедешь в кузове…

— Ну и не надо, — ирландка обиженно надула губы.

Я быстро привел Фордик в рабочее состояние, выгнал машину из гаража, запер ворота и неспешно покатил по улочке.

Ирландка все еще дулась, пришлось разряжать обстановку, все-таки она отлично сработала и уберегла меня от лишних осложнений.

— Вы замечательно управились, Мора.

— Правда? — ирландка счастливо улыбнулась. — Я думала, что у меня не получится. Очень боялась, на самом деле…

— Приходилось убивать раньше?

— Никогда, правда… — девушка быстро замотала головой. — Я знала, что такое когда-нибудь случится, даже готовилась, настраивала себя, но все-равно, очень волновалась.

— Знала, что такое случится? — я покосился на ирландку. — Откуда и зачем вам… словом, откуда у вас стилет и остальные… штучки…

— Вам ответить честно или соврать? — Морана смущенно потупилась.

— А вы сами как думаете?

— Уф… — девушка тяжко вздохнула. — Хорошо, отвечу честно, но только не смейтесь.

— Обещаю.

— Я очень испорченный человек, — решительно сказала ирландка. — Очень, очень, испорченный. Я пыталась бороться с собой, но у меня ничего не получалось. Меня привлекает все порочное… Мне нравится совершать предрассудительным вещи. Когда я перестаю себя сдерживать, тогда чувствую себя настоящей. Хотя притворяться мне тоже очень нравится. Мама говорила, что я дрянная испорченная девчонка. И мое место либо в тюрьме, либо на панели. Но она все равно очень любила меня.

— А мне мои мамочки всегда говорили, что я мерзавец, точь-в-точь как папаша… — с улыбкой заметил я. — И тоже очень любили.

— Вы о мисс Меллори и мисс Морган? — ирландка с восхищением уставилась на меня. — О знаменитых спутницах Дока Вайта?

— Угу.

— А кто из них… ну… ваша настоящая мать?

— Бель Морган.

— Ух ты!!! А она была, как пишут, хозяйкой…

— Да, сначала у нее был бордель.

— Ух ты!!! — Морана даже подпрыгнула на сиденье. — Всегда мечтала иметь свой бордель! Такой помпезный, с обстановкой в стиле барокко! Со шлюхами разных национальностей. Черными, красными, желтыми, косоглазыми! И с мужчинами проститутками!

Я невольно опять покосился на ирландку.

Она снова смутилась и обиженно пискнула.

— Я же говорила, что я испорченная? Но только в мыслях. На самом деле мои мысли о борделе воплощаются только в чтении книг и рассматривании картинок. Стоп! — она вдруг прижала ладони к щекам и мгновенно покраснела. — Вы же… Господи… вы же видели мою библиотеку!!!

— Видел, — с улыбкой подтвердил я. — И не нахожу в ней ничего предрассудительного.

— Правда? Вы не обманываете? Я только смотрю и немного… нет, больше ничего! Просто смотрю! Господи, какая же я дурочка!!!

— Вы не дурочка, — с нажимом бросил я. — А теперь успокойтесь. Мы подъезжаем. Черт!!!

Ругнувшись, я стиснул зубы от злости.

Дорога была перекрыта, возле входа в офис стояло несколько полицейских машин, а на припорошенной снегом тротуаре, в лужах крови лежало несколько трупов. Одного из мертвых я опознал по светлым волнистым волосам — это был Адам Чандлер, охранник Уайта Моргана.

— Стоять, куда прешь! — на дорогу выбежал, размахивая руками один их копов. — Стоять…

— Конечно, конечно… — я затормозил и, высунувшись в окно, поинтересовался у полицейского. — Что случилось, детектив?

— Расстреляли людей Бенни Вайта… — нервно бросил коп. — Подъехали на двух машинах и расстреляли. Парочку макаронников тоже в ответ пришили, но из этих никто не выжил. Все, разворачивайся. Живо!!! Только теперь в объзд…

«Хреново кривить душой перед самим собой, натуру не изменишь, начнешь пробовать, рискуешь превратиться в лицемерную проститутку…»

Бенджамин Вайт младший.

— Кто погиб из людей Бенни Вайта?

— Ты что, глухой? — заорал полицейский. — Все умерли! Пошел вон отсюда. Хочешь, чтобы фары разбил? — коп саданул палкой по дверце. — Уезжай…

Я чертыхнулся, отъехал на квартал, прижался к обочине и со злостью стукнул кулаком по рулю.

Сука! Мало того, что макаронники убили моего близкого товарища, так теперь со смертью Уайта у меня оборвались все концы. Нет, конечно, в какой-то мере я дублировал горизонтальные и вертикальные связи в бизнесе, но именно Морган играл роль главного координатора. Финансовые потоки, юридическое сопровождение, работа с подразделениями и с крышей в верхах! Блядь, словно руку отрубили! Теперь придется все делать самому, а это гораздо дольше и опасней…

Морана сидела тихонечко как мышка, но отчего-то вдруг сильно побледнела и уж вовсе неожиданно начала отчетливо постукивать зубами, как будто сильно замерзла.

— Что с вами?

— Н-не з-знаю… — ирландка вымученно улыбнулась. — Очень неожиданно началось. Такое впечатление, что у меня… у меня сердце замерзло и сильный тремор… — она показала руку с подрагивающими пальцами…

— Пейте, станет легче… — я сунул ей карманную серебряную фляжку, которую прихватил дома. — Скоро станет легче. Так бывает, после первого убийства.

— С-спасибо! — пискнула Морана и постукивая зубами об горлышко начала вливать в себя виски.

Я зло стиснул зубы и снова задумался.

Как бы поступил в этом случае отец?

Да все просто, он бы резал макаронников до тех самых пор, пока они бы не закончились. Или пока его самого бы не пришили. Такого второго кровожадного ублюдка как он на Диком Западе просто не было.

А я? Как уже говорил, я почти точная копия отца. Во всем, от внешности до характера. Почему, почти? Потому что сильно тяготился сходством и всегда старался подчеркнуть свою индивидуальность. Старался быть мягче, умней, хитрей и менее категоричней. Искусственно натягивал на себя другую маску…