Владимир Сухинин - Чудеса в решете [СИ litres]

Торговец вытаращился на ношеные сапоги. Недоуменно посмотрел на Антона и спросил:

– Вы шутите?

– Это не просто сапоги. Это сапоги рыцаря Рассвета, он их носил и в них творил чудеса. Часть его силы осталась и в сапогах.

– И что это за сила?

– Врать не буду, не разобрал точно, – ответил Антон. – Но в них меня не могли убить семеро мечников, хотя я еще не рыцарь.

Удивленный торговец посмотрел на шера.

– Он говорит правду, – кивнул шер, – все так и было.

Торговец даже вспотел. Все знали, что шеры не умеют лгать. Но и шер знал, что правду можно сказать по-разному. Торговец буквально вырвал сапоги из рук Антона.

– Что поделать. Иногда приходится торговать себе в убыток, давайте деньги и сапоги.

– Отведешь товар к постоялому двору «Бородатый лис». Скажешь, для сэра сквайра Антея Алуринского, – рассчитавшись, дал указание шер.

– А перед этим помоешь их в реке. Воняют сильно, – не преминул добавить Антон.

– Ты зачем потратил на них целый империал? – удалившись от торговца, спросил Торвал. – Тебе своих баб не хватает, изюминку ищешь?

– Бабы отданы бесплатно, а на стариков у меня имеются планы.

– Планы? Какие могут быть планы? Почетные похороны? – удивился шер.

– Гладиатор сумел дожить до старости. Значит, отменный боец. Он будет тренировать меня и стражников. Сколько стоит учитель-мечник?

– Серебряный талан в неделю, не меньше.

Вот, а у меня будет бесплатный учитель.

– Согласен, это хороший выбор, а грек тебе зачем?

– Он будет меня учить. Рассказывать о мире… О том, о сем, что знает сам, и я тогда честно могу сказать, что меня учил грек. А это статус для благородного человека.

– И это умно… а больной мастер тебе зачем?

– Я его вылечу, и он будет делать щиты и еще кое-что…Чего я пока до конца не продумал.

Шер некоторое время шел с задумчивым видом. Молча разглядывая землю под сапогами.

– Все-таки у тебя в роду были финики, – прервал он молчание. – Ты купил трех мастеров, пять баб и продал старые вонючие сапоги отца за серебряный талан. Наговорил с кучу и не соврал. Это не могла бы сделать даже Франси… и я тоже, кстати… Вот она удивится! – И он заржал, как стоялый конь, увидевший кобылицу. – А знаешь, что? – сказал Торвал когда вдоволь насмеялся, – тут недалеко есть скупщик. Иногда у него можно найти интересные вещи, каких нет у других торговцев, и можно купить одежду для твоих стражников. Их-то одежда с такими тренировками, какие устраиваешь ты, скоро вся поистреплется.

– Пошли, – равнодушно отозвался Антон. Ему было тяжело находится на рынке рабов, и он хотел побыстрее его покинуть. В его земном понимании, продавать людей как скот нельзя. Это… неправильно.

Они прошли вдоль крытых навесом прилавков со всякой всячиной и вышли к добротно сделанной лавке. В лавке их встретил услужливый продавец-хозяин.

– Что угодно господам? – согнувшись в поклоне, подобострастно улыбаясь, спросил он.

– Нам угодно посмотреть, что у тебя есть интересного, – ответил шер и стал оглядываться. Всюду на стенах были развешаны одежда, обувь. На прилавке стояли статуэтки. Лежали пара кинжалов. Книги в кожаных переплетах. Стальной шлем с забралом, прикрывавшим глаза.

– Есть! А как же! – обрадовался хозяин и с важным видом вытащил из-под прилавка и поставил перед покупателями высокое серебряное блюдо. – Почти полный столовый сервиз! – гордо произнес он.

– Да уж! – покачал головой Антон, разглядывая фамильный герб на блюде. – Вот же верно говорят, что не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Прямо чудеса в решете, да и только! – Он улыбнулся и вытащил из-под туники на бронзовой цепи медальон, на котором был изображен черный эмалевый коршун в белом серебряном круге. Герб в точности совпадал с тем, что был выбит на блюде. – Я даже знаю, откуда он у тебя. Тебе его принесли семеро наемников, которые украли его у меня, сбежав со службы.

Хозяин лавки побледнел, как мел.

– Да ты не бойся, – успокоил его Антон. – Я этих ребят убил, можешь спросить у шера, он свидетель. Антону как сержанту полиции также стало понятно, что является основным доходом этой лавки – скупка краденного. Вот почему при этом дешевом товаре, который выставлен напоказ, у него такая добротная лавка.

– Свой сервиз я заберу. Так что ты ничего не выгадаешь, но и не потеряешь. За товаром или деньгами Чаба с Фулолом уже не придут. Но у меня к тебе есть предложение, которое может быть выгодным для нас обоих. Я понял, что ты занимаешься скупкой краденного…

– Ваша милость, да ни в жизнь… – воскликнул хозяин, его лицо покрылось каплями пота.

– Я не собираюсь тебя выдавать шерифу, но ты сам понимаешь, чтобы обвинить тебя, достаточно лишь моего слова. Слово сквайра, который узнал украденный у него сервиз. И тебе нечего будет возразить, потому что на сервизе стоит герб. Тебя обманули, сказав, что хозяин сервиза умер и наследников у него нет. Ну так что, будем разговаривать?

Хозяин пробормотал что-то нечленораздельное, потом выпил из кувшина воды и откашлялся.

– О чем, ваша милость? – с трудом спросил он.

– Меня интересует золото и серебро. Ну, можно еще дорогие вещи посмотреть. Еще раз хочу тебе сказать. Я хочу их покупать, а не отбирать. Выгода обоим. Я дешевле покупаю. Ты получаешь свою прибыль. Как тебе такое предложение? Интересует?

– Ваша милость, нет ничего из того, что вы сказали. Я честный…

– Значит, ты не понял меня, – со вздохом сожаления произнес Антон. – Торвал, зови сюда стражу. Мы обвиним хозяина этого магазина в скупке краденного. При обыске, я думаю, много чего найдут. Все не спрячет, да и палач язык развяжет…

– Стойте! – в страшном испуге закричал торговец. – Я все понял. Мы можем договориться… – казалось, торгаша сейчас хватит удар. Он был бел, как мел. И зубы его выбивали неслышную, но хорошо видимую барабанную дробь. Он на негнущихся ногах вышел из-за прилавка.

– Надо лавку закрыть, – проблеял он. – Товар не здесь. – Он закрыл дверь лавки на засов изнутри и направился к двери за прилавком.

– Стоять! – негромко, но решительно приказал Антон. Что может находиться за дверью таких «малин» [18] « Малина » – на блатном жаргоне воровской притон, тайное место, например, квартира или загородный дом. При этом обычное место тусовки называют «хаза». Произошло слово от еврейского «мэлюна» – ночлег, убежище, укрытие. , он хорошо знал.

– Там твои подельники? – спросил Антон. – сколько их? Я сейчас туда войду и убью их всех. – Антон вытащил меч. А ты, Торвал, если там будут бандиты, оторви ему яйца. Они больше ему не понадобятся.

– Стойте! – опять вскрикнул торгаш. – Там трое. Моя охрана.

– Товар тоже там?

– Да.

– Скажи своим ребятам, чтобы пошли погуляли. – Антон приставил к спине трясущегося торговца меч. – Ну поживее, нам некогда.