Владимир Сухинин - Чудеса в решете [СИ litres]

– Вполне может быть, милорд, и хорошо, что вы это понимаете, но, с другой стороны, семья невесты будет стоять за вас горой. Ваше положение в обществе упрочится.

– Я еще молод для женитьбы! – отрезал Антон. И минут на пятнадцать замолчал. Закрыл глаза и мысленно потянулся к крестику.

– Ты чего это делаешь? – вдруг, прервав молчание, возмутилась Франси. Куда свои ручищи суешь?

– Франси, всего один пирожок, – просительно пророкотал шер. – Малюсенький.

– На уж. Жри, брюхо ненасытное, – смилостивилась Франси. Послышались чавкающие звуки. Потом тепло пробежало по телу, и он почувствовал себя хорошо отдохнувшим. Разговор о женщинах-«вампирах» переключил его мысли на недавний разговор с Франси.

– А ты, Франси, останься, – задержал ее Антон. Он хотел узнать о судьбе амулета Робарта. Антон дождался, когда все выйдут из трапезной, и спросил:

– Франси, у отца, когда мы встретились на горе, был рунный амулет, ты не знаешь, где он сейчас?

– Рунный амулет? – удивилась женщина и села на стул. – Вы уверены, милорд?

– Уверен, Франси, мне отец сам об этом сказал, и я видел его в действии. Его могли вместе с ним похоронить?

– Нет, конечно! В последний путь покойник уходит голым. Как в мир пришел голым, так голым и уходит. Его только заворачивают в холстину. Робарта обмывали Илди и ее племянница, новая кухарка Митра. Подождите. – Франси поднялась и выглянула из трапезной. По замку разлетелся ее зычный крик: – Митра-а!

Вскоре прибежала запыхавшаяся женщина.

– Звали, госпожа? – она присела, изобразив что-то похожее на книксен.

– Звала. Ты когда обмывала старого милорда, видела у него амулет?

– Госпожа, я не видела. Но я его не обмывала, я только помогала тетке Илди его заворачивать. Обмывала она сама. Может, тетка видела?

– Подожди здесь, в углу. Я схожу за твоей теткой. – Франси ушла, а Антон остался наедине с молодой женщиной.

– Мирта, а почему ты его не обмывала? – спросил он.

– Так когда тело милорда принесли из ледника, он уже пованивал, и тетя пожалела меня, отправила на кухню… Я мертвецов жуть как боюсь….

– А кто тело принес?

– Эрзай и Акос-свинарь. Они и принесли. У милорда вся одежда была в промерзшей крови. Колом стояла. Илди с Акосом его разоблачали…

Вошла Франси, таща за руку старуху. Та была вся в слезах. Увидела Антона и упала на колени. Подвывая и рыдая, поползла к нему.

– Пощадите, милорд! Темный попутал, думала, из нужды выйду, деткам помогу… Не губите!

Антон отодвинулся от ключницы.

– Где амулет? – спросил он.

– У меня амулет, – глотая слезы, горячо шептала старуха. – У меня. Сейчас отдам… Не губите… она полезла за пазуху и достала холщовый мешочек. Дрожащей рукой протянула его Антону.

– Кто еще знал, что амулет у тебя, Илди? – спросил Антон.

– Никто. Я племянницу прогнала, чтобы она ничего не видела. Акос не знал, что это такое, и не вникал. Помог срезать одежду и снять кольчугу. Все остальное я сделала сама. Пощадите…

Антон раскрыл холщовый мешок и вытряс на ладонь золотой медальон с перламутровым камнем величиной с ноготь большого пальца. Посредине с одной стороны на камень был нанесен хорошо видимый символ. Несколько перекрещивающихся линий. С другой стороны, камень закрывал золотой поддон.

– А цепочка где? – спросил Антон.

– Сыну отдала, милорд, не губите. Все отдам. Рассветом клянусь… – старуха, не переставая, рыдала.

– Франси, найди сына и забери цепочку. Илди отправь вон из замка, к сыну, и чтоб ноги ее тут не было.

– Ступай и собирай свои вещи! – приказал ключнице Антон, дождался, когда, пятясь и непрестанно кланяясь, та вышла.

– Наказывать их не надо – произнес Антон. – Прощу на первый раз… Кого назначишь ключницей?

– Если не возражаете, Килли. Я ее давно знаю, к чужому палец не приложит.

– А с Митрой что будешь делать?

– А что с ней? – удивилась Франси.

– Ну, она же племянница Илди, еще отравит невзначай…

Женщина, стоявшая до этого молчаливо в углу, упала без чувств.

– Милорд, Илди не любила свою племянницу, не хотела, чтобы та в замке трудилась. У нее с братом постоянные ссоры из-за наследства… Митра женщина порядочная…

– Порядочная, говоришь, а как же тогда Илди тут так долго оставалась? Не поверю, что она не воровала до этого случая.

– Так Илди выбрал дурень Флапий. Вашему отцу она понравилась… А я кто? Я была простой кухаркой, и Илди была надо мной. Я не могла ее контролировать, а она, видимо, этим пользовалась. Да я и не думаю, что она много воровала. Что можно было украсть у вашего отца? Вонючие сапоги?

– Делай как знаешь, Франси, с тебя спрошу, если что…

«Как говорится, доверяй, но проверяй», – подумал Антон. Как сержант полиции и несостоявшийся оперативный сотрудник, он понял, что ему нужны осведомители и в замке, и в деревне. Не так проста тут жизнь, как ему показалось в начале…

– Чего тебе? – услышал он вновь недовольный голос Франси, прозвучавший как будто издалека и вырвавший Антона из воспоминаний.

– Ну, еще один пирожок, и все?

– Обойдешься, еще милорд не ел.

Антон открыл глаза.

– Ну, отдохнули? Пошли дальше. – Он поднялся, ощущая неприятный холод промокшей одежды. За ним следом неохотно поднялись остальные.

Они попетляли еще около часа и вышли к высокому берегу с обрывом.

– Вот он, остров! – прокричала голова кикиморы. – Отпускайте меня. Орлик там.

– Она говорит правду? – спросил Антон.

– Да, милорд, – согласно кивнула женщина. – Это тот самый остров. Мне о нем муж рассказывал, тут везде обрыв, кроме одной стороны, она заросла кустами. Надо обходить остров слева.

– Иди к своим деткам, – усмехнулась Франси и выбросила голову в воду.

– Ты зачем это сделала? – удивился Антон. – Она была мне нужна. Как доказательство связи Орлика и Белого братства с темными тварями. Против такой улики не попрешь…

– Простите, милорд, но я поняла, что вы обещали ее отпустить, если она покажет остров.

– Все так, Франси, но я не сказал, когда отпущу кикимору. Разве не так? Я не говорил, что отпущу сразу же.

– Простите, милорд, я не поняла вас…

– Франси! Как часто у нас буду происходить такие ситуации, когда ты принимаешь решения, не спрашивая меня, поступаешь, как тебе вздумается? Я тебе передал право заниматься хозяйством феода, передал все деньги, чтобы ты ими распоряжалась, и не лезу в твои дела. Но и только…

– Простите еще раз, милорд. Больше такого не повторится…

«Все-таки Робарт кое в чем был прав, когда слугам не давал своевольничать. – подумал Антон. – И с этим что-то надо делать. Вот только что? Пока не понятно», – мысленно ответил он на свой же вопрос.

Вдоль берега они вышли к кустам. Здесь берег плавно спускался и терялся в водной глади болота. Прошли по тропинке меж кустов и вышли на сухую землю, на небольшую полянку. Полянка окружена была кустами, и там можно было до поры до времени отсидеться.