Андрей Белянин - Линейцы [litres]

Ответ пришёл через секунду, когда взрыв грохнул практически у них под ногами. Седобородый горец упал с обугленной дырой в груди, а двух незадачливых героев горячей волной опрокинуло обратно в ту же яму. Это ни на йоту не прибавило им настроения, но, возможно, спасло жизнь, потому что там, наверху, вовсю полыхал огненный ад. Грохот взрывов глушил отчаянные крики людей, рушились дома, ржали перепуганные лошади, горели деревья, сверкали лазерные лучи, насквозь прожигавшие камень. Казалось, все силы зла обрушились на разбойничий аул, карающим мечом сметая всё, что подавало хоть какие-то признаки жизни. Это был чистый геноцид, производимый бездушной неземной силой, не дающей ни малейшего шанса никому, обрекая всё сущее на физическое уничтожение…

Владыка не слишком долго обдумывал сложившуюся ситуацию. Во-первых, Чёрный Эну не любил напрягаться, во-вторых, на каждый подобный случай существовали чёткие инструкции, и в-третьих, любую проблему лучше давить в зародыше. Ануннаки колонизировали не один десяток планет, поэтому каждый верховный знал, какие действия он обязан предпринять в случае малейшей опасности для своих сотрудников, корабля, базы и вспомогательной техники .

Увы, но подобное случалось частенько. Туземцы почему-то считали полученные из космоса знания даром богов. Ключевое слово – «дар», то есть за это не нужно было платить. Но любые «боги» ничего и никому не давали даром, каждый из них преследовал собственные интересы. Альтруизм – изобретение поздней человеческой философии. Каждый мыслит в своих масштабах, кто-то в рамках своего племени, кто-то на уровне планеты, а кому-то приходится отвечать за целые галактики. И любая случайная песчинка в этом отлаженном механизме может привести к критическим последствиям .

Чёрный Эну ещё раз пристально вгляделся в лица двух местных аборигенов на кристаллическом экране круглого монитора. Техники выхватили, что смогли, а программы были способны собрать единый облик из десятка разрозненных снимков .

– Ничего. Всё как и две-три сотни условного летосчисления назад. Грубая трансформация одежд и вооружения, слабые подвижки в технологиях производства и земледелия, но по-прежнему ни малейшего проблеска интеллекта в глазах. – Верховный откинулся в кресле; его желудок был полон, но глоток тёплой крови всегда успокаивал нервы. – Итак, согласно всем инструкциям и предписаниям, мы обязаны нанести ответный удар, дабы надолго отбить у туземного населения саму мысль о проникновении на нашу территорию. Не думаю, что это будет сложно .

Технический отдел предоставил всю возможную информацию благодаря камерам слежения «сокола» Ту-ра 87tnt. Управление последними, кстати, было переведено в ручной режим. Если аборигены посмели напасть на одного, то в опасности были и остальные .

Другой разговор с дронами. Их на базе Иштар было достаточно, поэтому на выполнение задания было отряжено сразу десять боевых «джиннов». А Чёрный Эну, облизывая губы, всё ещё всматривался в черты тех двух нарушителей порядка, из-за которых всей базе ануннаков пришлось предпринимать лишние усилия. Он смотрел и не видел .

– Вы что-то знаете о нас. Но что?

Заур и Вася вальтом лежали на дне ямы, полузасыпанные обрушившейся землёй, боясь пошевелиться и даже дыша через раз, но, видимо, это их и спасло. Неизвестно, были ли дроны оснащены тепловизорами – возможно, их приборы ночного видения реагировали лишь на движение. В любом случае примерно через пять или десять минут, казавшихся вечностью, грохот взрывов прекратился так же неожиданно, как и начался. Упавшая в горы тишина пахла гарью и смертью…

– Ты живой?

– Вроде да.

– Тогда глянь меня целиком, ничего нигде не оторвало? – Василий попытался встать на ноги, отряхиваясь от комков чёрной земли, словно большой пёс в пехотном мундире.

Ребята помогли друг другу встать, проверили руки-ноги, и вроде бы на первый взгляд не нашли никаких явных повреждений. Тюрьма редко приносит пользу, но, как ни странно, именно обычная никчёмная яма спасла их молодые жизни. На данный момент это уже вселяло робкую надежду, которая, в свою очередь, требовала решительных действий.

– Вообще-то нам надо как-то отсюда выбираться.

– Согласен с вами, уважаемый второкурсник. Уверен, вы полны идей и предложений.

– Заурка, ты нудный…

– Вася, иногда мне кажется, что я куда взрослее и ответственнее вас.

– А в глаз?

– Какие ещё рифмы знаете?

– Пид…

– Приличные?!

Барлога махнул рукой, понимая, что, зацепившись языками, можно застрять тут окончательно. Бегло осмотревшись, он обратил пристальный взор к той самой жерди, с помощью которой они уже выбирались наверх. Быть может, попробовать ещё раз…

Увы, в древесине чернела сквозная дырка от лазера, и одного прикосновения тяжёлой русской руки хватило, чтоб жердь с треском хрустнула. Василий предложил как-то укрепить её своим шёлковым шнурком для пистолета, но всё равно ничего не получилось: использовать эту штуку повторно не было никакой возможности. Ситуация складывалась не лучшим образом ровно до тех пор, пока не раздались осторожные шаги и на фоне звёздного неба не показалась любопытная морда буланого коня, который держал в зубах офицерскую фуражку…

– Я его сейчас расцелую! – пообещал подпоручик, когда буланый мотнул головой, ловко стряхивая длинные поводья в яму.

Господин Кочесоков кротко вздохнул и в свою очередь подставил спину. Василий кряхтя вскарабкался на плечи друга, встал на цыпочки и дотянулся-таки до поводьев кончиками пальцев. Умненький жеребец потянул наверх, и уже на самом краю ямы бывшего студента подхватили под локоть крепкие руки старого пластуна:

– Ты глянь, внученька, а ить живы оба! А ты вон говорила, померли, померли-и…

– Дедуль, весь аул сожжён. Кто ж знал, что энти прохвосты в яму попрячутся?!

– Не-е, видать, пожалел боженька две братские души в бескрайней своей милости, – смеясь, ответил дед Ерошка, помогая уже тому же Барлоге вытаскивать товарища. – Только зачем-от оно ему надо было? Так это не нам судить – видать, есть у Господа на хлопчиков свои планы, коли они ещё живы.

Другим повезло меньше. Татьяна, не опуская приклад черкесской винтовки от плеча, обошла все развалины: не уцелел никто, за исключением двух или трёх лошадей, сумевших ускакать в лес. По крайней мере, одним из сбежавших был бодрый вороной жеребец Заура.

Всё остальное джинны выжгли. Разбойники, местные жители, животные, деревья, заборы, сараи и сакли – дроны, замаскированные под черепа в останках плоти, уничтожили всех и всё, что смогли. Над разорённым аулом вился чёрный дым, кое-где плясали языки пламени, запах горелого мяса витал в воздухе, кровь пропитала горькую каменистую землю. Вряд ли ещё хоть кто-нибудь решится поселиться в этом проклятом месте.