Михаил Поляков - Смутное время

Стоило мне только сказать что в этом году все будет хорошо и Макошь на нас больше не гневается, как про меня все забыли сразу же. И это очень хорошо, жречество еще та морока, для того чтобы хорошо устроится в этой жизни мне нужны совсем другие навыки, которым в основном нас учит Никифор и испанец Хосе, ну плюс еще несколько языков, которые пригодятся нам с Всевладом в будущих походах.

Нам уже по десять лет считай, по меркам мужичья через пару лет, когда нам исполнится двенадцать, то мы станем полностью взрослыми. Ну а по меркам благородного сословия наше совершеннолетие наступит в четырнадцать лет. Вот и стоит подготовится к совершеннолетию, и кроме уроков обращения с мечом я потихоньку начинаю воздействовать на сознание Всевдала и закладывать в него нужные мне мысли.

Мне сейчас даже вполне возможно уже одиннадцать, пора бы уже подвести итоги моего попадания сюда. Самое главное — я перестал боятся что однажды проснусь не у себя в комнате, а в стальном чреве Машины. Как — то эта мыль выветрилась из моей головы, слишком много других забот! Что до тела, в которое я вселился, то с ним то же все в порядке и за последние четыре года барской пайки тело Андрейки значительно вымахало в размерах, до Всевлада по ширине плеч я все еще не дотягиваю, но вот роста мы одного и продолжаем дальше расти. От былого заморыша ничего и не осталось, тренировки как с Никифором, так и с Хорхе сделали свое дело, плюс еще меха в кузне у Митрофана.

Но физическое развитие это не главное для меня, до уровня Всевлада мне не дорасти в любом случае, хоть и Никифор не раз говорил что если буду продолжать так тренироваться, то к годам тридцати смогу даже стать ратником! А к сорока и слабым витязем. Но к сорока годам я уже вижу себя правителем промышленной империи с Всевладом в качестве телохранителя! И основы этой империи стоит начинать закладывать прямо сейчас!

Вот сейчас у нас обучение конному бою, тыкаем пикой в меленький щит, прикрепленный на вертлюге с мешком песка в качестве противовеса. Я думал что такие штуки только в фильмах показывают, а в реальности их не было, но нет, дружинники соорудили такое снаряд за пару часов, больше всего времени потратили на копание ямы для столба. Тренируемся мы на ногайских лошадках, потому как сказал Никифор «Их не жалко!»

Степных лошадей и вправду много и их действительно не жалко, самое то для тренировок двух мальчишек. С момента начала таких тренировок уже две лошадки отправились в котел, одна сломала ногу, а вторая захромала. И если первая неудачно попала копытом в ямку, то вот вторая была отправлена на кухню из-за своей хитрости. Ногайские лошадки быстро устают при таких тренировках и больше чем на пару десятков заездов по сотне метров каждый их не хватает, галоп это не для них. Эти лохматые велосипеды могут в размеренном темпе идти днями, но после пары забегов на максимальной скорости начинают задыхаться. Так вот, одна из лошадей поняла что быть здоровой очень плохо — гонять будут целый день, а вот если притворится что захромала — целый день на выпасе под присмотром сельского пастуха. И первые пару раз у нее это даже получилось, никто и не замечал сначала что как ее седлать — она сразу хромает, как пастись — так она исцеляется и летит быстрее ветра жевать зеленую травку. Вареная конина довольно сомнительное удовольствие, но именно эту лошадку весь замок съел с удовольствием, никто не любит хитрецов! Особенно хитрецов, отлынивающих от работы!

— Эй! Угомонитесь! Загоняли уже совсем! — кричит один из ратников со стены, лошадок мы и правда уморили, пока Никифор не видит, можно и устроить догонялки, носимся по полю друг за другом да копьем тренировочным пытаемся ткнуть. И попадаю в богатыря затупленным концом копья намного чаще, Всевлад ни как не может постичь такое понятие как «опережение». Он хоть и старается, но его копье всегда проходит то предо мной то позади, тут опыт нужен и расчет, наобум не получится. Впрочем иногда у него получается и силы он не жалеет, если бы не обмотанные тряпками концы копий, то на мне было бы уже множество синяков.

— Передохнем, Андрейка!

— Передохнем, барин!

— Сколько раз тебе говорил, называй меня Всевлад! И никакого барина!

— Хорошо, барин Всевлад!

Всевлад в ответ лишь смеется, он тоже изменился за последние году, давно уже исчез тот непослушный мальчишка, теперь он старается походить на взрослых и ни в какую не желает чтобы его считали маленьким мальчиком.

— Слабые степные лошадки, очень слабые! Так и не накатаешься вдоволь!

— Все бы тебе Андрейка играть да резвится! Лучше бы на учебу налегал! Тебе бы все на лошади покататься да мечом помахать! А лошадки и вправду слабые, одна надежда на отца и войну с Польшей!

С учебой у меня кстати все достаточно хорошо, просто иногда случаются казусы. Например дьяк начнет рассказывать про устройство Земли и небесную твердь, смех сам собой меня начинает распирать от утверждения что Земля плоская, а за небесным куполом живет Бог. И это в семнадцатом веке, хотя древние греки еще пару тысяч лет назад уже доказали что земля шар! И как тут не смеяться! Кроме географии и заблуждений связанных с ней есть еще множество разных довольно смешных для человека двадцать первого века тем. Например алхимия, какие чудеса только не творят местные алхимики, но самое смешное как они описывают эти чудеса! Но тут стоит учитывать что есть одаренные, которые в буквальном смысле могут своей силой изменять неживое и живое!

Еще один сложный для меня предмет — математика и в особенности бухгалтерский учет доходов и расходов поместья, да и вообще ведение всего бюджета.

С чем проблем нет, так это с языками, мал — мала говорю на всех, которым нас обучали. Я прямо настоящий полиглот, русский из прошлого мира, местный русский, местный латинский — на деле жуткая смесь латыни и испанского, испанский и английский из прошлого мира, греческий, польский и турецкий. На этих говорю достаточно неплохо.

Датский и ногайский — поверхностные разговорные знания, на уровне «Как пройти в библиотеку?» и «Не убивайте, моя семья заплатит хороший выкуп!»

Но сложнее всего мне дается магия, даже Всевлад добился больших успехов в энергетической составляющей своего дара. И тут ничего не поделать, не та у меня кровь, чтобы молнии метать и водяными плетьми бить.

— Раздобыть бы где-нибудь хороших лошадок, да с этими свети, глядишь жеребчики и побольше смогли бы вырасти! — размышляю в слух я. — таких можно было бы и продать задорого!

— Не выйдет, многие пытались степных с нормальными скрестить, все одно степные рождаются! — разбивает в пух и прах мои мечты богатырь.

Про то, что не выйдет я уже знаю, видать у степных лошадок все гены доминантные и не одного рецессивного, как их не своди, все одно рождаются мохнатые велосипеды. Но это мне не мешает гнуть свою линию, так как для реализации моих планов нужно много хороших лошадей.