Флойд Гиббонс - Красный Наполеон

Битва приближалась к нам – справа и слева от нас гремели орудуя, над нами с воем проносились снаряды. Некоторые из них рухнули в воду недалеко от нас, обдав нас водяными брызгами. Ужасный взрыв справа, чуть не оглушил нас. Вокруг нас стало светлю, как днем.

– Господи, что это? – вскричал Бинней.

– Что-то серьезное произошло. Должно быть, мина взорвала какое-нибудь судно – пояснил Рессель. – Будем надеяться, не наше.

Мимо нас проносились истребители. На расстоянии двадцати метров от нас я видел, как один из истребителей начал погружаться в воду. До нас доносились крики его команды, прыгавшей в воду. Непроизвольно мы окликнули некоторых из них и помогли им взобраться к нам.

Это были моряки с американского истребителя Д 201, принадлежавшего к третьей эскадре второй флотилии, состоявшей под командованием вице-адмирала Хельтигана. Недалеко от нас второй истребитель подбирал оставшихся в живых моряков. Мы окликнули его и нас подобрали – мы очутились на борту истребителя „Уертман“.

Вот каким способом судьба перебросила нас в самую гущу ужасного морского сражения, разыгравшегося в ночь с 4-го на 5-ое марта, впоследствии названного „Второй фазой сражения в заливе Уиндворт“.

Рессель и я направились к капитану Хеннею на капитанский мостик. Быстрота, которую развивал истребитель, казалась сказочной. Содрогание паровых котлов и машин несшегося на всех парах судна было невыносимо. Обменявшись с поглощенным ходом боя капитаном несколькими словами, Рессель объяснил мне следующее:

– Три группы нашего флота, повстречаться нам сегодня, отходят на север для того, чтобы сконцентрироваться. Красный флот преследует наши силы. Наши истребители нападают на него. Сегодня мы будем свидетелями грозных событий.

– Но я не могу понять, почему наш флот разбить на три отдельных пруты, – заметил я. – Почему мы не сосредоточили свои силы? Мне казалось, что азбучное требование морской тактики заключается в наиболее полном сосредоточении всех сил.

– Не вы один поражены нашими действиями. Не менее поражен был и противник, когда он сегодня натолкнулся на востоке на одну из наших эскадр, а потом в трехстах двадцати километрах на запад встроил вторую нашу эскадру. Неприятельское командование предположило, что ему удалось разорвать наши силы, и попыталось вбить клин между нашими двумя эскадрами. При выполнении этой операции они натолкнулись в центре на основные силы, нашего флота.

Наш план имел целый ряд преимуществ.

Во первых: каждая из наших эскадр располагает полной независимостью и свободой маневрирования. Мы имеем возможность в случае столкновения ввести в бой все потребные нам силы.

Во вторых: при подобном расположении сил мы можем в полной мере использовать скорость наших истребителей, крейсеров и гидропланов.

В третьих: мы увеличиваем эффект полезного действия наших подводных лодок.

В четвертых: каждая из отдельно взятых эскадр имеет возможность вступить в бой и поддержать соседнюю эскадру, на которую напали превосходящие ее силы противника. Короче говоря, наш план дал нам возможность легче сконцентрировать наши силы и делает их более победоносными.

– А в чем заключается неприятельская система? – спросил я.

– Они пользуются старой английской тактикой, применявшейся еще во времена Нельсона. Боевые суда объединены в один отряд, крейсера в другой, истребители в третий. Подобное единство сил очень благоприятно в стадии боя, но сильно затрудняет маневрирование.

Пояснение Ресселя представляли для меня большой интерес, но еще большой интерес представляли для меня развертывающиеся предо мной события.

Последующие часы превратились для меня в какой-то чудовищный сон, сотканный из несущихся на всех парах судов, грохочущих орудий, взрывов, смерти и разрушения.

Ночное сражение, разыгравшееся в Карибском море между нашим флотом и преследовавшим его флотом Карахана описана в ряде трудов. И все историки принуждены воздать должное талантам адмирала Кеннеди не переставшего тревожить неприятеля, бросая ему навстречу свои легкие суда и уводя красные боевые единицы к условленному пункту, на котором должно было произойти объединение всех морских сил для грядущего большого боя.

Результаты ночного сражения лишний раз подтвердили, насколько правилен был его план сражения. При атаках на громады неприятельского флота наших истребителей несколько десятков последних погибло, и ко дну пошли тысячи наших моряков. Однако некоторым нашим истребителям удалось прорвать завесу неприятельских истребителей и подорвать три неприятельских дредноута.

Как мне потом стало известно, выполнение этой задачи облегчила хитрость, примененная одним из наших офицеров.

Оба флота пользовались условными световыми сигналами, так, как это принято и в сухопутных частях. Сигналы эти служат для опознания своих судов, и состоят из чередующимся вспышек света, соответствующих знакам азбуки Морзе.

Один из красных истребителей, повстречавшись с американским истребителем, дал световой сигнал, который был замечен и записан американским офицером. Американскому истребителю удалось в темноте проскользнуть незамеченным и, когда, он повстречался си другим неприятельским судном, он использовал неприятельский сигнал и красное судно ответило на сигнал.

Капитан американского истребителя сообщил по радио об уловленном сигнале командующему флотом, который в сваю очередь сообщишь о нем остальным боевым единицам. Благодаря этому, в течение ночи нашим истребителям удалось несколько риз обмануть бдительность неприятеля, пробраться за линию истребителей красных и выпустишь свои мины в неприятельские дредноуты.

Одновременно ночное сражение имело целью сократить численность неприятельского флота. И действительно неприятельский флот, вышедший в поход в составе тридцати одного дредноута, на следующий день насчитывал двадцать восемь дредноутов.

Помимо ряда истребителей, американский флот потерял лишь один линейный корабль, отделившийся от остальных судов своего типа и настигнутый неприятельскими истребителями. В три часа утра он был подорвана минами и потонул.

Как впоследствии выяснилось, в ночном сражении неприятель потерял дредноуты „Айрон Дьюк“, „Ройял Северен“ и „Марна“.

Наш флагманский корабль на рассвете, не умеряя скорости, достиг расположения основных сил американского флота, только что закончившего концентрацию своих сил и развернувшимся в боевую колонну.

Хеней приблизился к флагманскому дредноуту „Орегон“ и просигнализировал флажками, что я, Спид Бинней и Рессель находимся на борту „Оуртмена“ и просим разрешенья перейти на дредноут. Тут же нам были брошены чалки и веревочные лестницы, и мы взобрались на палубу дредноута.