Олег Таругин - Малая земля [litres]

– Держи, сгодится, с вооружением у нас пока не шибко. С винтовкой чего делаем? Мне сразу с двумя подозрительно топать будет.

– Ванек, прибери. Под стеганку спрячь, а ствол в штанину просунь, – мигом отреагировал старший сержант. И пояснил в ответ на удивленный взгляд морпеха:

– До грузовика уж как-нибудь дотопает, может, он в ногу раненый, оттого и хромает? А уж там обратно вытащит. Все лучше, чем пистолет.

Относительно последнего Алексеев имел свое мнение, поскольку просто не воспринимал всерьез несамозарядное оружие, но спорить не стал: в подобных вопросах предки всяко лучше разбираются.

До грузовика добрались без проблем: на дворе, к счастью, никого не оказалось. Первым шел есаул, за ним оба «пленных», один из которых сильно прихрамывал, будучи неспособным согнуть левую ногу, и следом румынский пехотинец в низко надвинутой на лицо каске и с винтовкой в руках. Главный сюрприз поджидал беглецов возле автомашины: кабина «Опеля» оказалась пуста. Нигде поблизости шофера тоже не обнаруживалось.

На заданный вопрос казак лишь пожал плечами:

– Так говорили ж тебе, что обед у них сейчас. Германец – человек цивилизованный да пунктуальный, никакого отклонения от установленного порядку не допускает. Коль сказано, что прием пищи – значит, так тому и быть.

– Война – войной, а обед по расписанию, значит? Понятно… – хмыкнул Степан, задумчиво глядя на грузовик. Сумеет он его завести? С бэтэром же справился, хоть и повозиться пришлось? Вот только времени на это самое «повозиться» у них и нет. Может, ребят помочь попросить, их-то наверняка учили с местной автотехникой управляться?

– Слышь, ваше благородие, а ты машину хорошо водишь?

– А вот тута я тебе никак не помощник, звиняй! Ну, и чего волком зыркаешь? Правду говорю. Не умею я с авто управляться, не коняшка, чай. И не учился никогда.

– Ладно, верю. Лезь в кабину и без глупостей! Бойцы, давайте в кузов, живо. Один к заднему борту, второй к кабине. Винтарь мой держите и боеприпасы. Если не заведусь, поможете.

– Отпустить обещал… – буркнул есаул, тем не менее со скрипом распахивая правую дверцу.

– Так рано пока отпускать-то, не выбрались мы еще. Вот из поселка вырвемся, тогда и поглядим.

– Значит, сбрехал… – сделал свой вывод из сказанного «оберст-лейтенант», забираясь в тесную кабину.

– Поглядим, сказано же, – туманно ответил старлей, следом за ним усаживаясь на водительское место. Захлопнул дверцу. Если сейчас это чудо германского автопрома не заведется с первого раза, придется туго – старший лейтенант буквально всем своим существом ощущал, как тают щедро отпущенные им судьбой минуты. Заводить с «кривого» стартера? Можно, конечно, вон он, под ногами валяется, уж эту-то хреновину ни с чем другим не перепутаешь, но тогда кому-то придется выбраться наружу. На что, опять же, потребуется время. Не столь уж и долгое, но кто его знает, сколько им еще отмерено?

Но пока судьба все еще благоволила беглецам: «Опель-Блиц» завелся буквально со второго раза, глухо зафырчав семидесятисильным мотором. Разобравшись с педалями, Степан со скрежетом перекинул передачу, насколько возможно плавно трогаясь с места. Легонько покачиваясь на неровностях дороги, автомобиль покатил вперед. И продлилась сия идиллия аж целых секунд пять – взглянув в боковое окошко, морпех коротко выругался. К не успевшему набрать скорость грузовику бежали немцы. Трое. Насколько понимал Алексеев, первый был водилой этого трехтонного пепелаца, уж больно активно он размахивал руками и что-то орал. Нет, оно в принципе понятно: когда твою «ласточку» угоняют, еще не так раскричишься. Остальные двое, видимо, являлись шоферами легковых автомашин, из чувства цеховой солидарности всеми силами поддерживающими обиженного неведомыми злодеями камрада. Самым неприятным было то, что все трое оказались вооружены – впрочем, чему удивляться? Шофер такой же солдат, как и все. Не в машине ж ему штатный карабин оставлять, отправляясь на обед? Прифронтовой район, опять же, противник в считаных километрах.

Как выяснилось в следующую секунду, столь не вовремя появившихся автовладельцев заметил не только старлей. Из кузова гулко бухнул винтовочный выстрел, следом еще один, и в вермахте стало двумя водятлами меньше. Третий автолюбитель намек угонщиков истолковал правильно, нырнув за угол штабной избы, потому предназначенная ему пуля лишь выбила из бревен фонтанчик щепы.

«А нехило местных д е сантов стрелять учат, – автоматически отметил Степан, решительно вбивая в полик педаль газа. – Из движущейся машины, навскидку сразу двоих завалить! Повезло мне с товарищами. Хотя поспешили пацаны слегонца, рановато шум подняли».

Грузовик достаточно резво рванул вперед, набирая скорость. За кормой хлопнул выстрел, следом еще один, но это уже не имело особого значения: минутой раньше, минутой позже… какая разница? Теперь их единственный козырь – скорость и еще раз скорость. Сейчас главное из Абрау-Дюрсо вырваться, добравшись до леса. А уж дальше – как кривая вывезет.

– Дорогу показывай, да не дури! – рявкнул Алексеев, вцепившись в руль. В левой руке он сжимал пистолет.

– Сейчас направо вертай, а на перекрестке – налево. Дальше уж прямо правь, другой дороги тут не имеется. Токмо солдаты на посту выстрелы, поди, слыхали, значит, настороже будут. Начнут стрелять – и амба. Токмо стеклушки под пулями брызнут.

– Не каркай, – зло скрипнул зубами Степан, сворачивая, куда было сказано. План поселка он помнил весьма приблизительно, но есаул – по-крайней мере, пока – похоже, не врал и не пытался его запутать. Да и сориентироваться удалось практически сразу: озеро осталось за спиной, а впереди поднимали пологие спины холмы, поросшие темным, с редкими пятнами снега, лесом. Только бы в какой-нибудь тупик не заехать – хотя какие в не шибко большом винсовхозе тупики? Тут всех улиц-то – раз-два и обчелся…

Пару минут в кабине царило молчание, прерываемое лишь надрывным завыванием двигателя, затем казак все-таки не выдержал:

– Слушай, лейтенант, ну отпусти ты меня, а? Я ж почитай все, чего с меня требовалось, сполнил! Даже и сбежать не пыталси!

– Врешь.

– Вру, – со вздохом согласился тот. – Дык всего только разок и попробовал, там, в сенцах. Токмо товарищ твой меня сразу на мушку взял – куды уж тут рыпаться? Отпустишь? Али как?

Не отрываясь от дороги, Алексеев задумался. В принципе лично он смерти предателя особо не жаждал, поскольку прекрасно понимал, что его ждет в недалеком будущем. Или смерть и безымянная могила в самом ближайшем времени, или выдача союзниками советскому командованию после окончания войны – с тем же в принципе результатом. Церемониться с предателями и коллаборационистами никто не собирался, приговоры выносились быстрые и справедливые [27] Старлей Алексеев несколько упрощает, поскольку никогда не интересовался историей перешедших на службу к гитлеровцам казачьих частей и просто не знает всех подробностей, но в общем и целом он прав. . Так что какое уж тут будущее? Вот, кстати… на первый взгляд мысль показалась откровенно глупой. А вот на второй? Отчего бы и не попробовать? Вряд ли выгорит, но и хуже уж точно не станет: