Олег Таругин - Малая земля [litres]

– Ну, и какой тогда выход? – угрюмо нахмурился младший лейтенант. – Что так край, что эдак. Предлагаешь просто помереть красиво?

– Сказал же, думаю, – невесело буркнул Степан. – Хотя… есть у меня одна мысл я , совершенно идиотская, откровенно говоря. Разводите-ка костер, да подымней, дров вокруг полно. А для дыма можно мха надергать или прелых листьев подкинуть.

– Зачем?! – опешил Науменков – настолько, что даже глазами захлопал. Впрочем, остальные парашютисты выглядели не менее удивленными.

– Не ожидал, а? Вот пусть и фрицы тоже удивятся, с чего бы это русские вдруг таиться перестали. Глядишь, самоуверенности и поубавится. Начнут прикидывать варианты наших дальнейших действий – все сколько-то времени выгадаем. Сразу стрелять они точно не станут, поскольку понимают, что всех разом не перебьешь, а если по лесу разбежимся, придется за каждым по отдельности бегать. У них весь расчет на том и строился, чтобы всех разом на открытом месте огнем накрыть. Вот тут примерно. – На землю упал последний обломок ветки, который Степан до этого момента задумчиво вертел в пальцах.

– На ваших надеетесь? – понимающе, хоть и без особого оптимизма в голосе, спросил мамлей. – Знак подаете? А если они и вовсе не придут? Или опоздают?

– Надеюсь, – не стал спорить Алексеев. – Хотя, откровенно говоря, не так чтобы очень сильно. Как-то уж так сложилось, что надеяться в бою стараюсь исключительно на себя да своих бойцов. Короче, разжигайте костер. И, кстати, коль пошла такая пьянка, можно и погромче разговаривать.

– Да о чем?!

– Как о чем? О жратве, понятно! Мол, ух как мы сейчас горяченького навернем! Да со шнапсом! Мол, уже почти до своих добрались, теперь можно и расслабиться чуток.

– Бред же…

– Понятно, что бред, – почти весело согласился Алексеев. – Но фрицы-то пока не знают, что мы их засаду срисовали. Так что нехай думают что хотят. Только на открытое место не суйтесь и оружие под рукой держите. И чтоб через пять минут костер дымил, как паровоз! Да, и вот еще что – Миша, ты ведь по-немецки нормально шпрехаешь, насколько помню?

– Так точно, – отозвался старший сержант.

– Тогда слушай боевую задачу. Когда начнется стрельба, со всей мочи ори что-нибудь вроде: «камрады, вы что, с ума посходили, немедленно прекратить огонь! Мы свои! Мы тоже ищем русских диверсантов! Нас послали к вам в усиление!» Короче, текст можешь менять, главное, чтобы общий смысл приблизительно таким оставался.

– Думаете, поверят? – усомнился Тапер, переглянувшись с младшим лейтенантом.

– Нет, конечно, но несколько лишних секунд нам обязательно подарят, просто тупо от неожиданности. Тем более вас фрицы разглядеть не могли, заросли мешают, а меня, пока кустики орошал, наверняка во всей красе рассмотрели. Если шибко не приглядывались, могли и за своего принять. Все занимайтесь костром. Скоро вернусь…

Уже уходя, Степан мельком подумал, что в вовсе уж безвыходной ситуации (до которой, к счастью, дело пока не дошло) существовал и куда более жесткий вариант использовать знание старшим сержантом языка противника. Имейся у них гранаты, можно было бы послать Михаила в сторону пулеметной позиции со словами «Эй, Ганс (Курт, Фриц, Генрих, нужное подчеркнуть, глядишь, и угадали бы), где вы там замаскировались? Мы же договорились встретиться в этом квадрате, чтобы как следует надрать русским задницу!». Стрелять сразу пулеметчик однозначно бы не стал, да и командир группы в этом случае себя хоть как-то проявил – просто чтобы разрешить непонятную ситуацию до применения оружия обеими сторонами. А дальше – дело техники. Подобраться как можно ближе и метнуть гранату. Вот только шансов уцелеть у Мишки в этом случае оставалось ровно ноль целых ноль десятых…

Позицию замаскировавшегося снайпера удалось обнаружить исключительно благодаря им же самим поданному знаку. Ефрейтор обосновался под старым, сгнившим практически в труху выворотнем, за прошедшие годы обильно заросшим кустарником. Присев на замшелый ствол, Алексеев негромко сообщил:

– Не ошибся ты, засада впереди. Минимум троих углядел. Твои успехи?

– Знаю, что не ошибся, я тоже парочку засек, – ничуть не удивился появлению старшего лейтенанта Ивченко. – Этих могу хоть прямо сейчас положить, они шибко и не таятся. Командира пока не вычислил, снайпера тем более. Наблюдаю.

– Молодец, Коля. А теперь гляди, куда рукой показываю. Где-то примерно там пулеметная позиция должна располагаться. Что хочешь делай, но ее отыщи и, как срок придет, подави! Любой ценой!

– Постараюсь, командир. – Не теряя ни секунды, снайпер аккуратно передвинул винтовку, нацеливаясь в указанном направлении. – А костер ребята зачем распаливают? Вот тут чего-то в упор не понимаю.

– Вот и здорово, что не понимаешь, глядишь, и фрицы тоже не поймут. Да не парься, это я просто немцам пыль в глаза пускаю, голову задуриваю. Они-то ведь тоже никак не ожидали, что мы вдруг на привал станем, буквально в паре десятков метров от них! Еще и костер разведем. Значит, им придется или ждать, пока с места снимемся, или все свои планы срочно менять. А заодно дым бойцы из группы прикрытия засечь могут, ветерок хоть и слабый, но зато в нужную сторону, я это дело в первую очередь просек. Если они, понятно, вообще нам навстречу выдвинулись.

– Зря сомневаешься, командир, Егорка Прохоров – мужик надежный. Не мог он радиограмму не отправить. Костьми бы лег, но отправил!

– Верю, Коль, и не сомневаюсь. Просто допускаю такую возможность. Ну, углядел чего?

– Пока нет, работаю.

– Ну, работай, а я к ребятам. Да, и вот еще что: к бою мы готовы, расслабляться никто не собирается. Если что, начнем по твоему сигналу. Но стреляй только в двух случаях – или командира засечешь, или пулеметчиков. Кстати, когда все завертится, Тапер закричит по-немецки, что это ошибка, что они стреляют по своим и нужно прекратить огонь. Подобного фрицы точно не ожидают, вот и постарайся максимально использовать их замешательство – глядишь, и старший группы высунется.

Возвращаясь к парашютистам (и по-прежнему ощущая на себе чужой взгляд), Алексеев сделал небольшой крюк, неспешно пройдя в паре метров от залегшего за пулеметом Мелевича. Не останавливаясь, буркнул:

– Толян, спокойно, жди сигнала. Работаешь после выстрела снайпера, не раньше. Про остальное не спрашивай и ничему не удивляйся, так нужно. Ждем.

– Понял, – глухо пробубнил бывший танкист, установивший «МГ-34» за комлем могучей сосны. – Смотрите только под мои пули не угодите. Левый фланг вычешу без проблем, с правым посложнее, придется сперва позицию сменить. Ниче, справлюсь, мне уж не впервой с пулеметом управляться…

Гауптман опустил бинокль, удивленно взглянув на своего заместителя: