Владимир Поселягин - Уникум [litres]

– Да уж, сержант, помотало тебя, – после чего уточнил: – Документы и награды потерял?

– Почему? При мне всё. Награды немцы не тронули, видимо, на пересыльном пункте должны были забрать, а документы в карманах я не держу. Виноват, сознаюсь, ношу их привязанными к ноге, потому немцы и не нашли. Заимел эту привычку, когда с ротой старшего лейтенанта Труханова ходил в рейд в тыл противника. Военная удача переменчива, а в плен я не хотел, даже если бы попал, как у меня это случилось, без сознания, оставлял себе лазейку – бежать с документами. Честно скажу, не хотел пятнать свою репутацию, но вынужден рассказать об этом.

– Я тебя не обвиняю, тем более ты без сознания попал в плен. Вот наш штаб практически целым захватили, даже боя как такового не было. Вот что, сержант, я смотрю, ты тут вполне ориентируешься. Сможешь нас вывезти?

– Думаю, да. Стоит включить всю технику в колонну и внаглую двинуть по дорогам к нашим. Передовая близко, я смотрел карту, километров двадцать осталось. Только нужно тех, кто сядет за руль, переодеть в немецкую форму.

– Сделаем.

Потапов действительно быстро отдал распоряжения. Немцев раздели и в уцелевшие элементы формы нарядили пятерых командиров. Двое на мотоцикл, еще один в грузовик за руль сел, двое в бронетранспортёр – пулемётчик и водитель. Тихонов закончил с колёсами «Опеля», потом мы заправили всю технику и двинули. Впереди мотоцикл с двумя седоками, потом мой танк, грузовик и бронетранспортёр. Им управлял тот полковник-танкист. Так и двигались. Несколько частей немецких видели, один раз вспугнули группу окруженцев, но даже останавливаться не стали, и часов в семь вечера подъехали к броду, который был указан на моей карте. Немцев мы, похоже, обогнали, позади бои шли, кого-то из наших добивали, так что к броду они не успели. А вот наши отсюда еще не ушли, я остановил танк и, подняв бинокль, стал изучать, что там происходит. Сомнений нет, на броде заслон с той стороны. Мотоциклисты, что впереди двигались, заметив, что колонна встала, вернулись. Пришлось командирам переодеваться в свою форму, мы с парнями тоже так сделали, после чего мотоциклисты укатили к броду, а через десять минут подали сигнал – можно выдвигаться. Благополучно миновали брод и дальше направились уже с сопровождением в штаб одного из стрелковых корпусов. До него километров семь было. Кстати, нашей Пятой армии. Не вся она в окружениях и боях сгинула. И заслон тоже из наших парней был.

Укрыв машины в саду у штаба, я повёл бойцов в медсанбат, что был тут же в селе. Конечно, ранбольных у них хватало, но нас тоже осмотрели. Мне проверили голову, смазали чем-то, сказали, гематома сама пройдёт, а вот обоих парней у меня забрали, воспалились у них раны. В общем, отправляли их в тыл, в госпиталь, чему они были не рады. Раны, конечно, почистили, перебинтовали, но тут нормальное лечение нужно, так что мы попрощались.

Когда я вернулся к технике, меня срочно вызвали в штаб, сопровождающий уже ждал. Кстати, у освобождённых мной старших командиров РККА удостоверения личности были при себе. Они находились в планшетке гауптмана. Потапов ехал со мной в танке на месте наводчика, я за командира сидел, вот и узнал такие подробности. Только один момент, после захвата штаба Пятой армии всех политработников сразу же расстреляли. Часть, что брала штаб армии, была из СС – выполняли какой-то приказ.

В штабе, в здании школы, меня провели в кабинет командира, тоже генерал-майора, командующий был тут же. Потапов на награды отнюдь не скуп, но сразу он мог наградить орденами не выше Красной Звезды, на остальные только написать представление – ими награждают в Кремле, практика такая имела место (это если не зарубят представление). Чуть позже её изменят, слишком много стало награждённых – только несколькими высшими орденами и героев Советского Союза в Кремле будут награждать, но пока так. В общем, то, что мне дали, это большое спасибо от обоих генералов и других командиров штаба Пятой армии. Что мне дали? Орден, третий у меня, Красной Звезды. Как я расслышал, у командира Пятнадцатого стрелкового корпуса их всего два в запасе на крайний случай хранилось, Потапов своей властью забрал. Но нас трое было. Мне орден, Бабину тоже, а Тихонову медаль «За боевые заслуги». Парней вызвали из медсанбата для награждения. Только три такие медали у командира корпуса были. Еще в звании меня повысили. Я стал полным лейтенантом. В общем, с Потаповым нужно дружить, он на награды не жадный, что давно доказал.

Уже темнеть начало, я у старшины получил новую форму, сам пришил чёрные новенькие петлицы, эмблему танкистов только со старых снял, и вставил кубари. Потом посетил парикмахера. Чуть позже мне выдали новое удостоверение, уже лейтенанта РККА, в него и номер моего нагана вписали.

Командующий собрался покинуть штаб корпуса, пока на дворе ночь и авиация противника не действует, всю технику тут оставлял, собираясь отбыть на выделенных ему машинах и броневике для охраны, я его понимал, ещё обстреляют трофеи. Я напросился поговорить. Потапов не стал отказывать. Я получил приказ и предписание отбыть в тыл и вернуться в свою девятнадцатую танковую дивизию. Вроде бы остатки дивизии ещё выходят из окружения, и она пока боеспособна, раз штаб дивизии тоже вышел. Немецкий танк и «Ганомаг» командир корпуса прибрал к рукам, видимо, в отплату за потерянные награды. Найти танкистов ему не проблема. Командующий отбывал в штаб фронта – узнав, что он вышел из окружения, его срочно туда затребовали. Могут и козлом отпущения сделать за потерю инициативы. Он тоже об этом думал и хмур был. Вот начштаба его оставался, тот новый штаб армии должен сформировать.

– Говори, что хотел, – велел генерал, встав у открытой двери «эмки».

Сам я был в полной форме командира РККА: синие бриджи, зелёный френч со всеми положенными нашивками и наградами на груди. Фуражка по размеру. Грудь опоясывают ремни портупеи и планшетки, бинокль висит. Сразу видно, что командир-танкист. В мой новый вид только заметно потасканные сапоги не вписывались, ну не было у старшины моего размера, я, конечно, активно натирал их ваксой, только не сильно помогло. А эти сапоги со мной ещё с училища, добротные там выдавали, всё же у нас академия, а не какое-то там военное училище, где и брезентовые сапоги могут сунуть. Остальные вещи я оставил под присмотром в хате, где разложился комендантский взвод. Подойдя к Потапову, я кинул руку к виску:

– Товарищ генерал, просьба у меня к вам есть личная.

– Излагай.

– Вы же видели, какая неразбериха царит вокруг. Немцы наступают, наши отходят, танки бросают целыми. Я хочу попросить вас разрешить мне вернуться на захваченную немецкую территорию и выбрать танк, КВ или «тридцатьчетвёрку». Желательно последнюю. Экипаж среди окруженцев наберу. Хочу повеселиться в тылу у немцев. Помните, мы брошенный военный аэродром проезжали, где наши самолёты горели? Уверен, немцы там развернут свой аэродром, всё же бетонная полоса есть. Устрою засаду, буду ждать, сколько нужно, и, когда там скопится достаточно самолётов, атакую и буду давить. Потом уже в тылу повеселюсь, расстреливая, что можно и важно.