Александр Михайловский - Операция «Яростный полдень» [СИ litres]

Последней соломинкой, повлиявшей на принятие эпохального решения, стали сведения о проекте создания на месте ОРДЛО Федеративной Украинской Республики и признания за нею правопреемства напрямую от Украинской ССР. Такая идея была чрезвычайно опасна в силу своей привлекательности для части украинских элит и рядовых граждан, шарахавшихся как от огня от существующего ныне ортодоксального бандеровского государства, и вместе стем не желающих вхождения в состав России. По мнению этих людей, до майдана небо было голубее, жизнь сытнее и безопаснее, а Российская Федерация считалась не страной-агрессором, а важнейшим экономическим партнером Украины, загружавшим заказами ее экономику и поставлявшим дешевые энергоносители. Стоит образоваться такой Федеративной Украине – и через некоторое время политическая почва под ногами Петра Порошенко и его единомышленников начнет расползаться липкой жидкой грязью.

Уже сейчас нынешний президент настолько непопулярен, что украинское общество готово сменить его на кого угодно – даже на клоуна, шута и паяца, невзирая на все предупреждения о том, что победа Зеленского будет равносильна победе Путина. А это значит, что на самом деле люди совсем не против и самого плохого исхода, просто самому российскому президенту нынешняя Украина не очень-то и нужна. Если бы была нужна (как, например, Крым) то действия России были бы значительно решительней и брутальней, невзирая на вопли так называемого «мирового сообщества». Ну не было до последнего времени ни вна Украине, ни даже на Донбассе, ничего такого особо ценного, ради чего стоило бы ставить историю колом и гнать коней прямо по ухабам.

Раньше, значит, ничего ценного не было, а теперь вдруг это ценное появилось, из-за чего у Петра Порошенко возникло тоскливое ощущение, что все хорошее в его жизни уже позади, а впереди – арест по обвинению в узурпации власти, суд и длительный, вплоть до пожизненного, срок тюремного заключения. Чтобы снять эти опасения, господин Волкер, совместно с представителем ЕС Хьюгом Мингарелли, даже в случае самого неблагоприятного развития событий пообещали президент-кондитеру принять его где-нибудь на Западе: в Германии, Франции или Великобритании, знаменитых предоставлением убежища разным беглым политиканам и олигархам. И ведь знали же господа иностранные подстрекатели, что без такого обещания нынешний украинский президент не пошевелит и пальцем.

И вот они. указы: «О введении военного положения» и «О начале военной операции по восстановлению контроля Украины над отдельными районами Донецкой и Луганской областей». Тяжело вздохнув, Вальцман-Порошенко ставит под указами свою подпись, подозревая, что, несмотря на все гарантии со стороны США и ЕС, тем самым подписывает свой смертный приговор. Поэтому, пока еще ничего не началось и поднятые по тревоге войска только готовятся перемещаться в район операции объединенных сил, необходимо собрать чемоданы и, не особо торопясь, без публичного оглашения совершить неофициальный вояж в Брюссель. И ничего, что его туда никто не звал: пану Порошенко не впервой ловить политических деятелей у входа в туалет. Самое главное при таком образе жизни – не ведать стыда и каждый раз тщательно мыть руки.

25 июля 1942 года, полдень. Великобритания, Лондон, бункер Правительства, военный кабинет премьер-министра Уинстона Черчилля.

Присутствуют:

Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль;

Премьер-министр польского правительства в изгнании Владислав Сикорский;

Министр иностранных дел польского правительства в изгнании Эдвард Рачиньский.

Известие о том, что образованное в захваченной большевиками Варшаве Временное Польское Правительство Национального Единства во главе с Болеславом Берутом официально признано Советским Союзом в качестве единственной законной власти, произвело на лондонских сидельцев эффект, сопоставимый с ударом электричества, гальванизирующим едва живой полутруп. Осевшее на Великобританщине беглое панство повскакивало с мест, забегало, потрясая кулаками, затопало ногами, а потом пало в ноги своему благодетелю пану Уинстону Черчиллю с нижайшей просьбой немедленно разорвать с Советами все отношения и объявить им войну за обиду древней Польши. Пан (то есть сэр) Уинстон посмотрел на забежавших к нему в кабинет польских визитеров как на клинических идиотов, по ошибке выпущенных из Бедлама, но не приказал гнать их палками и травить собаками. Как-никак они союзники, то есть сателлиты, которые еще могут пригодиться для проведения хитрой британской политики по схеме «разделяй и властвуй».

– Вы в своем уме, господа? – хмуро спросил «британский боров», пыхнув в сторону пшеков дымом гаванской сигары. – С чего это мы, британцы, должны разрывать все отношения с силой неодолимой мощи, а затем еще и объявлять ей войну? Наша империя ведет сейчас тяжелые сражения одновременно с кровожадными японцами на Дальнем Востоке и плохим парнем Гитлером в Европе. Итальянцы жаждут контроля над Суэцким каналом – и толпой лезут к нам в Египет при поддержке отборных германских частей. И в то же время американцы не торопятся приходить нам на помощь. Их армия и флот терпят от японцев одно поражение за другим, и, кроме того, в их Конгрессе окопалось такое количество изоляционистов, что они никогда и ни за что не дадут президенту Рузвельту объявить войну хоть кому-либо: хоть гуннам, хоть русским большевикам. Оружие, которое мы получаем по ленд-лизу, и прибывающие из Америки добровольцы лишь помогают нам оставаться на плаву. Если вы потеряли свою прежнюю Польшу как связку ключей в траве, по той причине, что все окрестные страны стали вам враждебны, то мы своей Британии такой судьбы не желаем. Все, что мы можем для вас сделать – это послать русским дипломатическую ноту с выражением возмущения и озабоченности…

– Дипломатическими нотами, пан Уинстон, экспансию Сталина не остановить! – вскинул породистую голову Эдвард Рачиньский. – Сейчас наши товарищи бьются с большевистским чудовищем во имя того, чтобы бешеные орды не смогли ворваться в цивилизованную Европу, они страдают и погибают за нашу и вашу свободу…

– Все это слова и эмоции, мистер Рачиньский, – пренебрежительно хмыкнул в ответ Черчилль. – Реальный взгляд на международную обстановку говорит об обратном. Британия ведет тяжелую борьбу сразу на нескольких фронтах, и делать врагов еще и из русских совершенно не в ее интересах. Вашим товарищам следовало бы согласиться войти в это самое временное правительство, стать его частью и изнутри влиять на политику новой Польши, но они сами гордо отказались от такого компромиссного варианта.