Михаил Шелест - Араб Пётр Великий. Книга первая

- "А где же мой португальский язык"? - Подумал я, не чувствуя себя его обладателем.

- "Сам себе не принадлежу", - подумал я, морщась, и почесав шишку на затылке, заглянул в мешки.

В мешках лежали: мушкеты запальные - два штуки, мешки с порохом и пулями, пара ножей, кольчужные перчатки, кираса и шлем. Мешки тоже были перенесены матросами в каюту ниже палубой.

- Выпьете, дон Педро?

- А что у вас есть? Что-то ещё разве осталось? Из приличного?

- Здесь есть местный спиритус. Весьма себе... Они его как лекарство употребляют. Только вода здесь... солоноватая. Но, в общем, получается прилично. На мой вкус.

Капитан вынул из сундука глиняную, примерно двухлитровую, бутыль и плеснул из неё мутной жидкости в стоящий на столе серебряный кубок. Понюхав содержимое, я прикинул, что там не больше двадцати единиц алкоголя, но пахло оно, откровенно говоря, мерзко. Меня передёрнуло. Я, сделав вид, что отхлёбываю, отставил кубок.

- Устал сильно, капитан. Пойду чуть поправлю спину.

- А торговля?

- Куда она денется? Устал. Спасибо. Если засну, толкните!

Я вышел на палубу и подошёл к борту.

- Сейчас они переместят корабль. Вы пока отгребите и займитесь своими делами.

- У нас на рынке своё место есть. Можно там твой товар продать.

- Да, я думаю, он и с борта уйдёт. Зачем его таскать туда-сюда?

- У тебя много ткани?

- Тебе хватит. А что?

- Если тонкая, я бы всю купил. А то, порту плохую ткань привезли. Араби тонкую возили.

- А чем заплатишь? - Спросил я тихо.

- Перл, мускат, жёлтый камень "голд".

- Я тебе всё продам, но только по нормальной цене. Ткань дорогая. Мою рубаху и штаны видишь? Такая же, только красивая. С цветами. Я пойду делами займусь, а ты отгреби пока.

Я пошёл в свою каюту и прилёг на короткий лежак. Каюта была шириной метра два, в одно окно. Кроме кровати в ней стоял стол с табуретом и рундук для сундуков, которые уже были в нём установлены и даже принайтовлены. Чтобы прилечь мне пришлось убрать с кровати три длинные доски, стоявшие наискось, упершись в переборки.

Я вспомнил, что на короткой лежанке не спал, так как слишком был длин, а спал на положенных поперёк каюты досках, один край которых лежал на шконке, а другой опирался на два табурета. Но, сейчас, свернувшись "калачиком" на короткой постели, я вдруг провалился в тревожный сон.

- Дон Педро, - услышал я голос капитана.

Глава вторая.

Расторговались мы с шаманом быстро и расстались почти друзьями. Капитан удивился, когда мой груз ушёл прямо с борта, а на его место, в те же ящики, где лежали ткани, перекочевали пятифунтовые мешки с мускатным орехом, жемчугом и золотыми самородками.

Сам капитан и двое английских купцов с шерстяной тканью прогадали, зато хорошо распродали рис, чуть выше номинала, и посему все были довольны.

Каракка встала в бухте на якорь. На утро назначили отход. Пассажиры остались на берегу. К ним присоединилась и вся команда, кроме трёх вахтенных. Капитан, узнав у меня, что я желал бы остаться на борту, с радостью оставил корабль на моё попечение. Я же, оставшись один, решил посвятить время изучению "своих" вещей.

Верхний сундук был наполнен носильными вещами: парадным камзолом со штанами, нательными шёлковыми рубашками, носовыми платками, чулками, двумя парами обуви, перчатками. Сверху лежали две фетровые шляпы, вставленные одна в другую. Рядом лежал футляр с перьями для них. Во мне проснулся "зоолог-орнитолог" двадцатого века и, поковырявшись в приобретенных когда-то наскоро знаниях, я признал в двух перьях петушиные, в одном - страусиное. Сюда же я положил перья райских птиц, подаренные мне шаманом.

Второй сундук был под завязку заполнен довольно подробными мореходными картами больших и малых размеров. Некоторые карты были старыми. Одна карта с новыми пометками пройденного нами маршрута, с помеченными на нём встреченными островами и мысами. На мой взгляд, карта была очень далека от действительности, которую я знал.

Особенно меня поразил размер острова Мадагаскар, нарисованный очень уверенно. Он был чуть меньше Индии. Разглядывая карты, я понял, что это наследство "моего" отца. Папа Бартоломеу зашел, вероятно, много дальше мыса Доброй Надежды и только потому, что у него с собой не было золота, он не смог закупиться товаром в Индии. А может и закупился, да никто об этом не знает.

В третьем сундуке в индивидуальных ящичках лежали навигационные приборы: астролябия, секстант, подзорная труба, на которой было выгравировано: "Леонардо да Винчи. MDIX.". То есть - тысяча пятьсот девятый год.

Я смотрел на эти чудеса "науки и техники" и понимал, что ими придётся пользоваться. И я даже понимал и знал как. Причём, я понимал, что сюда, в Индонезию, я шел с одними знаниями, а сейчас я совсем другой. К тому же у меня появился морской хронометр с логарифмической линейкой, коего до сих пор не было, и который я знал, как применить для штурманского дела.

Ещё было светло, и я вышел на палубу проверить "дальнозоркость" подзорной трубы, или, скорее всего, маленького телескопа, потому, что прибор был тяжёл и имел сборную треногу.

Как оказалось, труба выдавала перевёрнутое, примерно двадцатикратное, изображение, что было очень непривычно и не очень удобно.

Я посмотрел на берег, потом на корабли у причала, потом на корабли на рейде. На одном паруснике явно готовились к отплытию: разносили такелаж, расчехляли паруса. Мне показалось это странным. Уходить в ночь, по-моему, было неразумным. Хотя... Что я знал о здешних порядках? Парусник был португальский и здесь они пытались хозяйничать, навязывая сферу услуг, типа "охрану от себя". Они и нашему капитану предлагали сопровождение и защиту от пиратов.

Я увидел, как от их борта отчалила парусная шлюпка, и направилась в нашу сторону.

- Вахта! Слева по борту шлюп.

- Вижу слева, сэр! - Крикнул со стеньги вахтенный.

Шлюп сближался. В трубу я увидел с десяток хорошо вооружённых матросов и офицера.

- Могу я поговорить с вахтенным офицером?! - Крикнул командир подошедшего к борту шлюпа.

- Слушаю вас! - Ответил я.

- Мы досмотровая команда португальской королевской администрации порта Банданейро. Нам поступила информация, что на вашем судне скрывается очень опасный государственный преступник. Мы вынуждены осмотреть судно.

- Вы шутите, сэр? Это исключено. И о какой португальской администрации вы говорите, когда этот город - порт свободной торговли.

- Извините, сэр. У нас предписание и десятеро вооружённых матросов. Не рекомендую противиться. Иначе мы применим силу.

- Это противоречит морскому кодексу, сэр, и мы вынуждены будем защищать территорию Англии от вражеского вторжения.

Говоря это, я чуть выглядывал из-за большого деревянного блока, потому что видел направленные на меня стволы ружей.