Борис Батыршин - Игра на чужом поле

Я дождался, пока обе оболочки растают, подхватил палаш («Линия Девять» так и не вытащил его из раны), и подошёл к краю лестницы. Снизу неслись возбуждённые крики – Золотая Стража в полном составе карабкалась вверх по ступеням. Похоже, обмануть их не удалось.

Что ж, значит как тому и быть. Я поднял клинки – палаш в левой руке, дага в правой. Под ногами гудела, словно набирающий обороты авиационный двигатель, Пирамида, заливая всё вокруг сиянием жидкого золота «Искр».

Ну, ребята, потанцуем?

Боя не получилось. Не успели Золотые Стражи преодолеть половину лестницы, как двери Зала с грохотом вылетели внутрь, и в зал ввалилась возбуждённо вопящая толпа Крысоловов. Впереди размахивал макатой вожак – как его там, Итчли Колаш? – за ним едва поспевала Кармен с макуатилем и дуэльной павезой. Золтые Стражи обернулись и, не медля ни мгновения, кинулись навстречу новой опасности.

Крысоловы встретили их у основания Пирамиды. Парни с золотым шитьём оказались превосходными бойцами – сомкнулись плечом к плечу на нижних ступенях и, пользуясь тем, что массивные парапеты прикрывали с боков, забирали по пять-шесть жизней за каждого своего. Но слишком велик был численный перевес, а когда им в спину ударили мы с «Линией» Девять», оборонительный порядок рассыпался. Последний Золотой Страж упал с головой, расколотой чёрной макатой главного Крыслова, а сверху уже кричал, размахивая руками, Экеко!

– Скорее, сюда! Ещё чуть-чуть, и Пирамиды соединятся прямым лучом. Тот, что не успеет – останется здесь!

– Забирайте у них Ключи! – я показал на оболочки Золотых Стражей. – Экеко объяснит, делать. Ты… – тычок в грудь вожаку Крысоловов. – Раздели своих на четыре группы, по числу лестниц, и пусть поднимаются наверх. Там их встретят и переправят « Искры » в алтарь. Только без суеты и давки, а то всё погубите, поглоти меня бездна Уку-Пача! И ещё: надо выставить у дверей в Зал заслон из лучших бойцов. Вот-вот явятся Облачные Стражи, придётся драться.

– Ну как?

Женька говорил шёпотом – любое слово, сказанное на верхушке пирамиды, гулко разносилось по всему гроту.

Миладка нетерпеливо дёрнула уголком губ, не отрываясь от алтаря. – Контакт есть, устойчивый. Они могут начать в любую секунду.

Женька представил, как в Пирамиду, где сейчас одиноко светятся три золотых комочка, вливается целый поток таких же огоньков. Невероятно красивых, переливающихся живым золотом… опасных.

– А сколько их будет?

– Откуда я знаю? – он не видел её лица, но по тону угадал, что девушка состроила недовольную мину. – Сотни, может даже тысячи. Слушай, не мешай, я? Серёжку лучше позови, а мне налей кофе.

– Я сейчас, сейчас… – засуетился Женька и зашарил вокруг. – Вот чёрт, пустой…

Он встряхнул термос – большой, китайский с драконами на лаковых боках.

– Так спустись и наполни! – сварливо огрызнулась Милада. – Сил больше нет, сейчас засну…

Она провела на верхней площадке не меньше трёх часов подряд и не была склонна деликатничать.

Покидать верхнюю площадку Женьке не хотелось – вот-вот должно произойти нечто историческое, грандиозное, и он боялся упустить любую мелочь. А потому – встал на верхнюю ступеньку лестницы и помахал над головой термосом. Одна из фигурок внизу махнула в ответ.

– Сейчас принесут. – он вернулся к алтарю. – Слушай, а наши тоже будут? В смысле – среди этих Мыслящих?

«Наши» – это «Второй» и Кармен. Те, кто год назад бросились, как в омут, в космическую бездну, в поисках… чего? Ответа до сих пор не было.

– Будут. Они собираются уйти последними – хотят убедиться, что всё сработает, как надо.

– Это ты приняла?

Девушка помотала головой.

– Казаков, два часа назад. Голубев ему ассистировал. В журнале посмотри, там записано…

– А сейчас они где?

– Внизу. У Сашки пошла носом кровь, и Виктор велел ему отдыхать не меньше трёх часов.

– А Аст?

– Скоро будет. Они с Хорхе должны привести этих…

Милада говорила о сотрудниках ЦРУ, захваченных во время нападения наёмников. Извлечённые из них Мыслящие Десантников как раз и сияли сейчас в пирамиде.

– Всё-таки, решили поместить наших в американцев?

– А куда ещё? – она пожала плечами. – Других подходящих тел у нас нет. Или хочешь, чтобы он снова к тебе подселился?

– Нет, но я думал…

Что он думал – Женька сказать не успел. Пирамида под ногами дрогнула, резной куб алтаря засветился, распространяя золотистую ауру.

– Зови Виктора, скорее! – прошипела девушка. – И ни слова больше! Кажется, уже…

Он вскочил и кинулся к лестнице, но снизу уже карабкались по ледяным ступенькам две фигурки. Первая опиралась на трость и то и дело спотыкается, вторая поддерживала его под локоть.

Снаружи долетел глухой гул. Взрыв? Он зашарил по плечу, где висела чёрная коробочка «уоки-токи», но тут же опомнился – хрустальная громадина напрочь глушила радиопередачи. А тревожные звуки нарастали: пронзительный вой реактивных двигателей, таканье «Браунингов», и снова взрывы – один, другой, потом три сразу, слитно.

Налёт? Аргентинцы бомбят Долину?

Виктор, наконец, доковылял до верхней площадки. За ним торопился Казаков: встрёпанный, потный. На поясе, в расстёгнутой кобуре – «Вальтер».

– Генерал велел вам с Виктором и Миладкой оставаться здесь и продолжать! – выпалил он, увидев Женьку. – Виктор – за старшего.

– А вы с Голубевым?

– Мы ему зачем-то нужны. Велел передать распоряжение, и бегом вниз.

Снова ударил сдвоенный рёв – «Скайхоки» прошли низко, над самой верхушкой холма, и звук, казалось, проникал через каменные своды. Взрывов на этот раз не было – видимо, пилоты израсходовали боезапас.

– Они что, бомбят? – Женька кивнул наверх.

– А я почём знаю? – отозвался Казаков. – Наверное, вон как трясёт… Я-то внутри был, в гроте, не видел. Но ничего, французы говорят: их радист принял сообщение с «Клемансо». Если не соврали, то палубные истребители уже на подлёте, они им объяснят, как родину любить…

Женька кивнул, а сам подумал, что французские археологи, скорее всего, соврали. Ну, или сочинили – народ они горячий, темпераментный, сами готовы поверить в свои выдумки. Горькая правда заключается в том, что от авианосца, крейсирующего за пределами аргентинских территориальных вод, до долины слишком далеко. Топлива наверняка не хватит, разве что с подвесными баками. По-хорошему, нужна дозаправка в воздухе, а ближайший летающий танкер во Французской Гвиане и точно не поспеет вовремя…

С лестницы снова донеслись шаги. Он обернулся. Аст с Хорхе заталкивали на площадку двух американцев – руки у них стянуты за спиной маленькими никелированными наручниками. Что ж, вовремя….

Первый, мужчина сорока-сорока пяти лет, с костлявой веснушчатой физиономией и огненно-рыжей шевелюрой, опустил плечи и уставился себе под ноги – туда, где плясали в мутном хрустале золотистые огоньки. Женщина же, светловолосая, довольно миловидная, лет на десять младше своего спутника, испуганно озиралась по сторонам. Губы её дрожали, словно она вот-вот расплачется.