Алекс Кимен - Рождение богов I. Иллюстрированный роман [litres самиздат]

Алексей вздохнул и посмотрел вдаль – на далекое сизое море, едва виднеющееся на горизонте, на зелень садов, на тоненькие ниточки Длинных стен, убегающих к Пирею. Там, в шумном и беспокойном, никогда не смолкающем гомоне морских ворот Афин, был его шанс. Леша улыбнулся, предвкушая свободу.

Обещание освободить Алексея через десять лет дорого обошлось Тофону. Дорого – в прямом смысле: Леша и раньше продавал товар на сторону, теперь же эта торговля достигла поистине грандиозных масштабов. Очень много времени он проводил в Пирее под предлогом развития экспортных поставок. Леша свел знакомство с торговцами из других городов, надеясь сбежать на каком-нибудь корабле. И купцы принимали его за свободного метека, в чем он, разумеется, не спешил их разубеждать.

Первоочередная задача была очевидна. Нужно добраться до греческих колоний у устья Танаиса, на берегу которого он спрятал микропленку. Пока Леша не нашел карты, не было возможности четко определить город, который станет его целью. Взвесив все, он решил подыскать корабль, идущий в Таврию или хотя бы Гелеспонт. А дальше действовать по обстановке.

Планируя побег, Алексей решил создать несколько тайников, чтобы не рисковать. Часть вещей он спрятал в каморке, которую Тофон выделил ему в доме, и теперь нужно было сделать еще два тайника: один – неподалеку от Пирея, а другой – где-нибудь у подножья Акрополя. В каждом он хотел спрятать самые необходимые вещи: деньги, оружие и одежду – на случай, если при побеге не будет возможности добраться до остальных.

Алексей задумчиво смотрел на раскинувшиеся внизу оживленные кварталы Афин. Скоро, очень скоро он исчезнет из этого города. Предвкушение свободы наполняло душу радостью и надеждой, но отчего-то было и немного грустно. Почему-то не хотелось покидать этот прекрасный город с громадой акрополя, возвышавшейся в самом сердце, с бурлящим гомоном агоры, даже с тяжелой суровостью ареопага. Город, наполненный мужеством, красотой и благородством, но вместе с тем жестокий, суеверный и беспощадный. Почему-то не хотелось терять философских бесед с мудрым, но по-детски наивным Тофоном, доброй опеки Ифигении, занудных жалоб Тимокла. Все это стало для Алексея маленьким островком стабильности в этом чужом и опасном мире. Но больше всего ему не хотелось терять тех редких презрительных взглядов, что дарила ему Пандора. В последнее время он слишком часто ловил себя на мыслях об этой девушке. О, пенорожденная Пейто! Защити мой разум и мое сердце! Проклятье!.. Работать, работать и ни о чем не думать!

Леша бросил прощальный взгляд на Парфенон и побрел вниз.

Когда Леша проходил мимо харчевни, оттуда пахнуло ароматом жареной рыбы с луком. Он сглотнул слюну и остановился в раздумьях. С утра у него во рту не было и маковой росинки, и уже давно пора было перекусить. Алексей осторожно огляделся и собрался было прошмыгнуть в гостеприимно распахнутую дверь, но его внимание привлекли крики глашатая, доносившиеся с площади.

Государственный раб в рваном засаленном хитоне хрипло кричал в окружавшую его толпу:

– Почтенный Пассий, сын Фиддипида, из Платеи, извещает о том, что у него ушел раб! Звать раба Драпед, откликается также на имя Ном! Роста невысокого, волос черный, короткий, возрастом юн, телом худощав! Говорит на ионическом наречии! Одет в белый хитон! С собой унес десять драхм и серебряную чашу лидийской работы! Кто скажет, где раб, – получит тридцать драхм, кто приведет его – получит вдвое! Кому есть, что сообщить, обращайтесь к архонту Гиппию!

Алексей задумчиво почесал затылок. Надо же, прислали гонца из самой Платеи, а это почти четыреста стадий от Афин! Он всегда очень внимательно выслушивал подобные объявления, прикидывая, можно ли на основе указанных данных поймать беглеца. Всеобщий интерес, с которым обычно выслушивались такие сообщения, говорил о том, что они дают результат и беглых рабов ловят.

С этими невеселыми мыслями он шагнул в харчевню.

Попасть в этот день в Пирей было довольно сложно. Тофон непременно хотел, чтобы Леша помог ему в каких-то общественных делах. Только насочиняв, что в Пирее у него важная встреча по вопросу поставки керамики в Галикарнас, Алексей убедил Тофона отпустить его в порт. Важная встреча, впрочем, действительно должна была состояться, но не с галикарнасским купцом. После долгих поисков Леше удалось познакомиться с купцом по имени Дифил из Ольвии. Этот город раскинулся недалеко от Танаиса, куда Леша и хотел попасть. Алексей сделал купцу хорошую скидку и намекнул, что собирается съездить по делам в Таврию. И Дифил сам предложил взять его на корабль.

Леша остановился на одетой в мрамор набережной. Тихий ветерок играл в волосах. Он полной грудью вдохнул морской воздух, манивший и обещавший свободу. На противоположном берегу у военной пристани готовили к походу вытащенные триеры. Солнце играло на начищенных до блеска обшитых медью таранах. Раздавались стуки топоров и визг пил. Моряки с молодецким уханьем и криками заваливали одну триеру на борт для починки днища. Леша перевел взгляд на торговую гавань, высматривая лемб Дифила.

Неожиданно с наблюдательной башни раздался призывный рев трубы. Пирей оживился, как потревоженный муравейник. Люди высыпали на улицы и стали проталкиваться к набережной. На военной пристани моряки бросили работу и побежали к берегу. Не знакомый с системой сигналов Алексей недоуменно вертел головой, пытаясь сообразить, что происходит.

Заняв удобную для наблюдения позицию, он стал прислушиваться к разговорам:

– Гонец! Гонец!

– Откуда, как думаешь?

– Неужто лакедомяне объявили войну?

– Бьюсь об заклад, Архестрат с Катием взяли Потидею!

– Да что ты понимаешь! Это с Керкиры должен прийти корабль с дарами… Во! Смотри, смотри!

Из-за мыса стремительно выскочила триера. Она описала широкую дугу, направляясь к пристани. В брызгах весел играла радуга.

Корабль узнали:

– Это одна из триер Катия!

– Я же говорил, они захватили Потидею!

– Вот теперь коринфяне поплачут!

Толпа потекла к пристани.

Через полчаса весь Пирей знал, что у Потидеи произошла битва. Афиняне сразились с потидейцами и их союзниками из Коринфа и, по утверждению гонца, одержали блестящую победу. Радость победы, правда, омрачал тот факт, что захватить Потидею так и не удалось. Эта неудача породила вполне понятные сомнения. Люди, сбившись в кучки и обступив прибывших воинов, расспрашивали их о битве и делились мнениями.

Алексей осторожно переходил от одной группы собравшихся к другой, прислушиваясь к разговорам: